Между днем и ночью. Книга 1. Вода идет
Шрифт:
«Отец помилуй не убивай» – Уряна рыдала, растирая слезы по лицу, повторяла одну и тужу фразу.
Чирхай стоявший чуть сзади Уряны, подошел к ней поднял ее с пола и прижал дрожащую княжну к себе.
«Ну все хватит, не плачь» – гладя ладонью по волосам, успокаивал он дрожащую Уряну, бормоча по тумэтски.
Чирхаю все стало ясно, великий князь его не помилует, хоть Уряну то должен оставить в живых.
В палате повисла тишина, только слышны были всхлипы Уряны, на самом деле в данный момент никто из присутствующих
«Великий князь, разреши обратиться» – на северном спросил молодой хан у Ведослава.
«Говори» – не зная, что делать разрешил Ведослав.
«Я сын великого хана Бухату, звать меня Чирхай, спрашивай великий князь я отвечу тебе на все твои вопросы» – без тени страха сказал Чирхай глядя в глаза Ведославу.
Наглость и бесстрашие молодого тумэта удивили Ведослава.
«Как вы взяли Шаваш» – послышался грозный голос великого князя.
В это время Годун напрягся, но этого никто не заметил, даже Уряна перестала всхлипывать. А Годун уже приготовился к самому худшему и сдвинул брови, он уже знал, как все преподнести великому князю.
«Мой отец великий хан Бухату договорился с твоим предателем, который и открыл ворота в Шаваш» – подбирая северные слова, ответил Чирхай.
«Кто этот предатель» – Ведослав еле выдавил эту фразу из себя.
«Это молодой княжич Микула» – без тени сомнений и сожалений ответил Чирхай.
Взгляд Ведослава быстро метнулся на брата, Годун в свою очередь сделал удивленный взгляд и чуть привстал из-за стола.
«Ты врешь» – возмущенно вырвалось у Ведослава, когда он вернул взгляд на тумэта.
«Великий князь я вижу этот человек тебе дорог, но он вступил в сговор с моим отцом и открыл нам ворота» – спокойно и уверенно подбирая северные наречия ответил Чирхай.
«Уряна» – вопросительно обратился Годун, делая вид, что ищет поддержки.
«Он говорит правду» – Уряна смотря мокрыми глазами то на отца, то на дядю.
«А что вы сделали с жителями Шаваша» – неожиданно для всех раздался голос Олега.
«Большинство убили, и их тела сожгли, а небольшую часть пленили» – Чирхай отвечал честно.
«Кто убил Евпатия и Котену» – еле сдерживая эмоции спросил Ведослав.
«Мой старший брат Хабул» – без каких-либо волнений продолжал говорить Чирхай.
«Почему он не убил молодого княжича и мою дочь» – сверля взглядом спрашивал Ведослав.
«Я не дал» – спокойно ответил Чирхай.
«А разве у вас не чтят старших» – спросил с сомнением Годун.
«Чтят, но я нарушил наш закон и поставил себя выше закона» – тумэт все уверенней подбирал северные слова.
«А почему тогда князя и княгиню не защитил» – спросил великий князь.
«Я выбрал твою дочь и молодого княжича» – Чирхай смотрел в глаза Ведославу и гадал, понравился ли его ответ великому князю.
«А почему ты тогда не убил Уряну и княжича» –
«Я не убиваю беззащитных» – Чирхай перевел взгляд на Олега.
«Дружинник сказал ты сам пошел за моей дочерью, зачем ведь ты мог остаться в Шаваше» – снова спросил великий князь.
«Я люблю твою дочь великий князь, и пошел за ней, я знал, что ты скорее всего меня казнишь или посадишь в темницу, но вот я стою перед тобою, все в твоих руках великий князь, тебе решать» – разведя в сторону руки закончил свою речь Чирхай.
«Ты прав тумэт, мне решать твою судьбу» – великий князь сказал и задумался.
«Дружина» – после паузы позвал Ведослав.
В палату вошли два десятка дружинников до этого ждавшие команды за дверьми.
«Его в темницу, ее в постельную и некого к ней не впускать, только еда и вода, даже княгиню не впускать. Завтра буду решать вашу судьбу» – дал указание Ведослав.
Уряна опять зарыдала и повисла на шеи у Чирхая, но дружинники быстро их разлучили, и они все скрылись за дверьми.
«Что скажете» – опустив голову спросил Ведослав.
«Что тут скажешь» – первым начал Годун, понимая, что от Олега чего-то вразумительного не добьешься.
«Я не верю в то, что Микула смог нас предать, не способен он на это, мое мнение Уряна и этот тумэт сговорились для того, чтобы ты их помиловал, а там еще не известно с какой целью он охмурил Уряну. Сейчас ты его помилуешь а завтра он воткнет тебе нож в спину, а там нужно подумать, что в Шаваше приключилось, мы здесь сидим, рассуждаем, а вдруг Микула и вправду предал а тумэт и Уряна ни в чем не виноваты» – путая мысли великого князя и собрав все в кучу ответил Годун.
«Так да или нет» – неожиданно для всех Олег спросил у дяди.
Ведослав и Годун удивились данному вопросу Олега, чего-чего, а они от него не ожидали, что он вникнет в ответ Годуна и захочет услышать не запутанный ответ дяди, а вразумительный. А побудило Олега вникнуть в вопрос то, что ему было как не когда раньше жалко свою сестру, также жалко ему и брата Ратмира. Олег может и не владеет воинским искусством и не может перечить отцу, но и он начал догадываться, что вокруг Годуна и его семьи возникают события, которые идут только в ущерб северному государству.
«Так я к тому же и говорю, что сейчас ничего не понятно, нужно подумать и завтра с утра снова выслушать по отдельности и Уряну и тумэта» – выкрутился Годун.
Их разговор прервал влетевший в палату дружинник.
«Великий князь Алкун тяжело ранен, через три дня будут здесь. Бруш говорит, что ему может помочь только Ведара» – выпалил дружинник, не спрашивая у великого князя разрешения на разговор.
Все трое подскочили со своих мест, никто не знал, что спросить у дружинника, только глаза Годуна по злому блеснули, «ну на конец то».