Между двух ушей. Ответы на вопросы по системе Норбекова

Норбеков Мирзакарим Санакулович

— Костюм Евы, говорю, бабуся! Модель «Натюраль»!

Вечером бабка раздевается и идет в спальню к деду. Тому тоже лет под сто.

У деда аж глаза на лоб полезли, пульт от телевизора из рук выпал:

— Ты что, мать?!.

— Это эротический костюм «Натюраль», модель от Евы!

Дед критически осматривает «модель» и говорит:

— Понял.

Но костюм ты все-таки погладь!

Хотите погладить «эротический костюм»? Не хватайте утюг! Разгладьте его эмоцией. Поверьте, это не менее эффективно и по ощущению очень приятно!

Когда непривычный к осанке костяк требует внутренней поддержки и подкачки — по Системе это делает настрой.

У Вас когда-то обязательно была Мечта! Она аккумулирует силу, собирает ее в звенящий золотой ореол. Именно этого Вам часто не хватает!

Мечта отправилась на склад?

Так извлеките ее оттуда!

Чтобы Мечта начала давать Вам свою бесконечную силу, нужно озвучить ее на словах или написать на бумаге. Это действие отвергает навязанную и принятую Вами скромность. Отбрасывает страх чужой оценки. То же самое относится к озвучиванию результата!

Все, что дала Вам навязанная «скромность», — это серость, уныние и болезнь.

Мечта готова дать Вам крылья, силу и будущее.

Для этого Вам надо взять ответственность на себя. Сделать, наконец, твердый выбор — серость или яркие краски. «Скромность» и вечное убитое согласие — или верность себе. Покорность судьбе и болезнь — или роль Хозяина собственной жизни!

Оставьте в прошлом мышиную шкурку! Для этого Вам надо первый раз собрать в себе кулачок силы, принять сто грамм смелости и взойти на подиум!

Глава 8. Тысяча фунтов за грамм Победы, или Полцарства за коня

— А как насчет пони полтора метра ростом?

— Получишь другую половину царства… Заднюю!

Вернемся в зал, где слушатели готовятся рассказать о себе и своих результатах.

Вся теория, которую я развожу на этих страницах, должна подготовить Вас к лучшему пониманию того, как происходит борьба за совершенство. То, что прошли другие, — сможете и Вы! Итак, представляю Вам отчеты нижегородских слушателей.

Первый день. Желающих соблазняли выйти к микрофону, как диких бандарлогов из джунглей. Докладчиков было смехотворно мало, всего человек пять-шесть, и это было к лучшему. Словесная размазня со всхлипами, желчностью и кислым смирением могла добить кого угодно!

Ну, думаю, еще денек, и можно записываться на прием к ветеринару! Что Вы хотите от человека, непривычного к медицинским терминам. Кроме того, я была в первом ряду!

Первая мысль была: как бы не утонуть! И вторая: бедные врачи — они-то как выносят?!

Доклады первого дня оставляли странное ощущение. У одних ткань жизни, выраженная в словах, была навязчиво-тягучей, тяжелой, как вбитые в мокрую землю сваи. У других она была тонкой-тонкой,

как истершееся от времени полотно, или хрупкой, как высохший лист. Докладчики облучали аурой несчастья так, что я уже готовилась эмигрировать на дальний ряд, однако на следующий день отчеты изменились.

Второй день. Прибавилось желающих. Из зала тянулись руки. Самые резвые помчались в очередь к микрофону. Мне подумалось, что пора спасаться из опасной зоны, но из научного любопытства я решила остаться.

Изменения у слушателей начались со вчерашнего вечера, и описывали их как «непонятные».

— У меня мышцы зудят и по телу мурашки бегают!

— Понятно! А крокодильчики не бегают?

— Нет вроде…

— Хорошо, это восстанавливается чувствительность кожного покрова. Дальше, пожалуйста!

— Со спиной что-то странное, очень непривычно…

— Может, она выпрямилась у Вас?

— Да, наверно, хотя у меня сколиоз с детства…Что еще, вроде нет ничего…

— А как насчет сна?

— Да! Первый раз за десять лет нормально поспала!

— Отлично, а что с настроем?

— Ну, как сказать… вроде кажется легче, потом опять спад, в общем, не уверен… может, показалось!

И так минут двадцать!

В чем дело, почему результат кажется непонятным?

Многолетняя болезнь отравила память о нормальных чувствах. Граждане боялись определить результат! Они боялись называть ощущения своими словами.

Эта борьба между желанием высказаться и страхом остаться непонятым четко отражалась на лицах, в позах и речи. Нарастающее чувство стремилось к проявлению. Впервые за много лет ему было позволено выразить себя. Чувство всегда направлено вовне. Поэтому рассказывать о своих переживаниях очень важно, особенно первое время.

Они тянулись к микрофону, к возможности поделиться своими странными ощущениями. Но вместе с тем недостаток верных слов и скованность в буквальном смысле закрывали рот.

Прошу Вас обратить внимание на ситуацию! Дело в том, что болезнь требует внимания, и это внимание подпитывает страх.

Представьте, что Вы десять лет встаете и ложитесь с головной болью. Головная боль становится Вашей ближайшей родней, Вы знаете все ее симптомы и состояния. Вы помните, когда она колет, а когда мутными волнами захлестывает затылок. Вы хорошо знаете, какую погоду она любит, а какую — нет. В общем — Вы составили подробную карту боли, карту недуга!

К каждому проявлению боли привязаны и действия (таблетки), и то, что Вы делать не сможете. Вы потрудились на славу! Разложили неприятности по полочкам, классифицировали, подкололи названия на латыни и научились перебирать, как образцовую коллекцию жуков.

И вот привычная боль отступает, и вместо нее…

Для новых ощущений нет привычного ярлыка.

В коллекции бирок болезней нужное описание попросту отсутствует!

Описания болезней можно найти в любом медицинском справочнике… Но как описать здоровье?