Между двумя мирами 2
Шрифт:
Всё тело Ваху трясло, он испытывал гнев, которое наполнял его изнутри. Его глаза словно омертвели, его дыхание было замедленным, но очень громким, словно оно говорило «Дай волю гневу». Недолго думая, Литу принял свою третью форму и стал каменным, от такого резкого давления ноги Ваху сильно покоились и он потерял равновесие. Упав на землю, Литу вновь стал невидимым и лёгким.
– Приди в себя, Ваху! – сказал Литу. – Ты забыл, зачем мы здесь, не делай ничего не обдуманного! А то мне придётся тебя успокоить!
Сквозь огромную массу
– Литу, это был ты? – спросил Ваху еле стоя на ногах. – Почему ты стал таким тяжёлым?
– Ты пришёл в себя мой друг? – радостно произнёс Литу. – Я думал, что сейчас ты сделаешь, что-то нехорошее и подведёшь всех нас на провал!
–Нет Литу! – ответил Ваху. – Но я был близок к этому! Спасибо тебе за твоё действие, благодаря тебе, ты привёл меня в чувства.
Литу принял свою первую форму и опять стал лёгким и невидимым. Вместе они зашли в соседний зал, так как в зале было довольно темно, Ваху слился с тёмной комнатой, и они с Литу незаметно спустились к сцене. Оказавшись внизу, Ваху прижался к стенке, где рядом с ним на одной арене оказались ещё семь существ. К счастью, всё уже закончилась, и выжившие рабы еле уходили с арены к двери, которая вела ещё ниже. Ваху подождал пока все рабы не уйдут с арены, а после, пошёл вслед за ними. Дойдя до конца, они спустились в огромную комнату, которая имела низкий потолок для того, чтобы рабы не могли даже морально стать выше и всегда знали своё место.
Ваху и Литу решили понаблюдать за всеми рабами, так как не доверяли никому, ведь они очень рисковали, идя на контакт, не зная с кем разговаривать. Ваху считал, что если разум был захвачен, то, возможно, рабы могли сдать их не по своей воле. Все сидели тихо, и никто не открывал рот, даже те, кто был одной расы. Взгляд их смотрел в пол, никто не подымал свою голову. И когда пришла очередь есть, они подошли к окну для выдачи кормёжки с опущенной головой. Каждый раб по очереди подходил к открытому окну, брал свою полупустую тарелку и шёл обратно на место. Все молчали, была мёртвая тишина, даже самые большие рабы сидели смирно, будто ждали чьей-то команды.
– Что с ними, со всеми? – спросил шёпотом Ваху. – Даже когда они прожили этот тяжёлый день, они ведут себя как «мёртвые» существа. Неужели их дух сломили, я боюсь представить, через что они прошли!
– Тише Ваху! – произнёс Литу. – Я всё ещё смотрю на них, я ищу всё ещё тех, кто сможет помочь нам, и мне кажется, что я нашёл двоих! Они ещё не сломлены до конца, но они близки к этому, я подслушал разговор Чужаков, и я знаю, что будет завтра у этих сломленных рабов. Завтра половина из них будут принесены в жертву, перед остальными рабами на улице. А другую половину вернут, на обычную рутинную работу, чтобы они смогли рассказать остальным, что ждёт их за неповиновение. И когда их разум полностью захватят,
– Но кто те двое, которых ты нашёл? – спросил Ваху. – Они, из расы Гилионов?
– Да, но тут находится только один, вон он! – ответил Литу.
В самом тёмном углу сидело существо, которое было гораздо больше Ваху, он был слеп на один глаз, а все его тело было в шрамах. В его глазах были слёзы безнадёжности, и он плакал, тихо плакал в тишину. Ведь ему было страшно, но не за себя, а за свою семью, которую он скоро потеряет навсегда. Ваху и Литу медленно прошли вдоль стены и обойдя Гилиона за спину, остановились за ним.
– Не оборачивайся! – произнёс Литу. – Мы здесь, чтобы помочь тебе, мы не враги, я знаю, что ты меня понимаешь, ты не такой, как остальные, ты можешь слышать меня! Я хочу, чтобы ты поверил мне и завтра помог нам!
Хоть Ваху и не видел этого, но глаза Гилиона поверили в надежду на маленькую свободу. Он даже поверил бы вранью, но всё равно это дало ему хоть какую-то надежду.
– Я с вами! – ответил Гилион. – Я больше так не могу защищать свою семью, я хочу защитить её как воин, а не как раб!
Повернувшись, Гилион увидел, что за ним никого нет, но что-то находилось рядом. Он медленно протянул руку и почувствовал, что его схватили тоже. Гилион знал, что восстание, это последний его шанс на свободу.
– Меня зовут Аджи! И завтра, я помогу вам, даже мой сломленный народ встанет за меня, но нас будет всё равно мало! Если у вас есть план, то я полностью ему доверюсь, я уже здесь довольно давно, и никогда я не был так жалок, даже смерть раба, не покроет все мои страдания, только смерть воина удовлетворит мою жизнь!
– Говори тише, нас могут услышать остальные рабы! – Произнёс Ваху.
– Нет! – закричал Аджи. – Они нас не слышат, они уже не принадлежат себе, их разум поработили!
Айдо встал и ударил ногой по спине раба, сидящего рядом, на что раб, даже не обратил внимание.
– Вот она, покорность! – произнёс Айдо. – Возможно, завтра они смогут побороть свои страхи и вернуть себе, то чувство, с которым когда-то жили.
Никто из рабов не думал об этом, но в этот момент, у нескольких рабов в голове пробежала мысль « Я могу быть свободным»?
Пока Ваху и Литу общались с рабами на исправительных играх, Митру в то время уже оказался в куче событий. Он всё сделал так, как сказал ему Литу, он прошёл возле охранников и упал на пол, но вместо того, чтобы охранники отправили его в место по оказанию помощи для рабов, они начали над ним издеваться. Его били ногами, били палками, в то время пока он лежал, но когда его терпение лопнуло, он подскочил и попросил о помощи.
– Отведите меня к остальным рабам! – произнёс Митру. – Я потерял сознание и от этого, я не помню дороги!