Между львом и лилией
Шрифт:
– Связь?
– Возьмете центровой «Арахис» [5] .
– Из «тяжелого» [6] что-нибудь берем?
– А оно тебе надо? Как ты его в горы с собой потащишь? Если что-то надо – то бери. Но понесешь на себе. Еще вопросы есть?
Офицеры синхронно покачали головами, показывая, что им все ясно.
– Сергей Витальевич, ты что-нибудь добавишь? – спросил Сёрфер у своего начальника штаба.
Тот посмотрел на офицеров и сказал:
5
Портативная цифровая УКВ-радиостанция.
6
«Тяжелое» – тяжелое вооружение. Сюда относятся АГС, СПГ, ПТУР, крупнокалиберные пулеметы и минометы.
– Спланируйте выезд на рекогносцировку. Лучше завтра с утра. Прокатитесь, посмотрите, что к чему. Завтра к вечеру у меня должен быть замысел и решение командира. Готовность группы к выдвижению – завтра вечер, тире, послезавтра утро. Времени на раскачку нет. Вопросы?
– Никак нет, – офицеры поднялись из-за стола. – Добро на выход?
– Добро.
Откланявшись, группник [7] с оперативным убыли в свое расположение.
Хасим расстался с Рустамом возле палатки оперативных. Зайдя в свое хозяйство, он увидел сидящего у входа в палатку и курившего Стаса Анопко.
7
Группник, группенфюрер — жаргонное название командира РГСпН в спецназе.
– Апач, свистать всех наверх, – скомандовал он. – Сбор группы через четверть часа в кают-компании.
Потом зашел в палатку, взял карту, канцелярские принадлежности, блокнот и вышел к месту сбора. Кают-компанией называлось место, оборудованное возле палатки из подручного материала: досок, снарядных ящиков и упаковок из-под ПТУРов, которое представляло собой грубо сколоченные длинные стол и лавки. Место служило для «сиесты» группы, вечернего отдохновения, совещаний и прочих мероприятий. Через пятнадцать минут он уже наблюдал перед собой своих парней, смотревших на него настороженно и с интересом.
– Товарищи офицеры! – начал он. – То, чего мы с вами так долго ждали, наконец, свершилось. Начальство вспомнило, что мы слишком долго отдыхаем. Короче: группе суточная готовность к выходу. Выдвигаемся на три-четыре дня с задачей распетушить залетного орла и его сопровождающих. Поскольку встречать его будут местные орлы, то по возможности отпетушить и их. Но залетного – обязательно. Завтра утром выезд на рекогносцировку. Еду я, Леня, – он посмотрел на своего «замка» [8] , и Леня кивнул ему в ответ, – Север и Мастер. С нами еще Руссо. Выезд завтра в 6:00. Вопросы?
8
Замок – жаргонное название заместителя командира РГСпН.
Посыпались стандартные вопросы: в какой район выход, что брать, какой тип засады и тому подобное. Хасим отвечал, понимая, что в принципе, завтрашняя рекогносцировка ничего не решит. Он уже прикидывал, с чем пойдет его группа, как, что с собой брать и как примерно он будет выполнять эту задачу. Основной вопрос – брать с собой «тяжелое» или нет? С одной стороны, это хорошее подспорье, особенно когда точно неизвестны силы противника, и возможны всякие варианты. С другой – оно существенно замедлит группу и снизит ее мобильность.
Это Хас решил отложить до проведения рекогносцировки.
Закончив экспресс-совещание, он распустил личный состав и пошел готовить снаряжение к завтрашнему выезду. Ну и отдохнуть по возможности. У палатки его отловил Леха Каширин, мичман из его группы, который на этой командировке был в составе отряда тяжелого вооружения, где формально и числился. На лице Лехи было выражение вселенской тоски, и он напоминал собаку, которую хозяин в лютый мороз пинками выгоняет на улицу. Хасим не удивился – сарафанное радио уже сработало.
Леха переминался с ноги на ногу, жалобно поскуливал, и его хотелось накормить и обогреть.
– Командир… Так че там?.. Едем завтра куда или нет?
– МЫ едем, Леха, – мягко сказал Хас. – А вот ВЫ пока никуда не едете.
– А че, ты «тяжелое» не берешь с собой?
– Пока еще не решил. Скорее всего, нет. Пойдем пешком, все придется тащить на себе. Куда нам еще «тяжелое»?
– Так это… командир… у нас там «тридцать четвертый» [9] находится на боевой апробации, можем взять с собой… Он же как раз в носимом варианте. Мы его с Магой и потараканили бы.
9
Тридцать четвертый – автоматический гранатомет АГС-34.
Для подкрепления собственных слов Леха постарался сделать лицо, как у актрисы Елены Воробей в известном монологе на тему: «ну возьмите меня…».
Хас задумался. Откровенно говоря, «тяжелое» ему бы совсем не помешало. Очень много неизвестных в его уравнении. С другой стороны, ему не помешал бы и сам Леха. Леха начал свой путь разведчиком-срочником в Бердской бригаде спецназа в 1999 году. Там же остался на контракт, получил прапорщика, был «замком», потом отучился на снайпера, причем дошел до инструктора. Кроме того, у него боевого опыта было на троих, и бойцом он был отменным.
– Хорошо, – наконец произнес Хас. – Но «улитки» [10] потащите сами. Нам и так до хрена на себе переть.
Леха просиял, как человек, который внезапно узнал, что стал долларовым мультимиллионером, и на рысях умчался в свое расположение, готовить АГС и Магу к выходу.
Рекогносцировка особых данных не добавила. Мастер, старший снайперского расчета, прикинул дальности и возможные позиции, Хас, Рустам и Леня осмотрели район выполнения боевой задачи. Ясно было одно – успех операции может обеспечить только скрытность вывода группы в район. Местные жители, жившие, как завещал Владимир Семенович: «Послушай, Зин, не трогай шурина. Какой ни есть, а все ж родня», при обнаружении группы немедленно известили бы старейшин села. Это поставило бы под угрозу сам факт появления Турка.
10
Улитки – коробки с выстрелами к АГС.
Поэтому выбора нет – придется крайние пятнадцать-двадцать километров до точки базирования пройти пешком. Причем как минимум половину маршрута – по горам. И не порожняком, а с грузом, и немалым. Хас печально вздохнул, представив, как заблеет его группа, узнав, что ей предстоит.
Понимая сложность ситуации, и посоветовавшись с Руссо и Удавом, Хас заложил на вывод группы в район двое суток. Этого было достаточно, чтобы группа в спокойном темпе прошла требуемое расстояние. К вечеру Хас «решился» [11] и утвердил замысел и решение у Руссо и Сёрфера.
11
«Решился» – составил решение командира РГСпН на засаду.