Между любовью и мечтой
Шрифт:
В итоге Марина сдалась и присела на табуретку возле окна. Ей надоело воевать с Олей и объяснять, что такого придурка как Лёша жалеть не надо. Но Оля её не слышала.
– Ладно, – сказала Марина, – допили? Я вызываю такси, – Марина достала телефон и набрала номер. – Куда едем?
– Я ещё не знаю.
Марина округлившимися глазами посмотрела на Олю. В трубке кто-то её звал.
– Извините, – сказала Марина и сбросила звонок. – То есть ты собрала вещи, чтобы переезжать, но не знаешь куда?
– Я просто знаю, что здесь больше находиться не могу, – я как подумаю, что когда меня не было, он… – Оля снова начала плакать.
– Джизус Крайст! 8 – воскликнула Марина и вопросительно посмотрела на меня. Я пожала плечами.
– Я бы предложила в общагу, но там, насколько я знаю, нет свободных мест. Я, конечно, могу позвонить и уточнить, – говорила Марина и гладила по голове Олю в такт всхлипов, – но смогут ли они сразу вселить не уверена.
– Где я найду квартиру 31 августа?
8
Восклицание Jesus Christ с английского переводится как «Господи Иисусе!»
– Я не пойму, почему ты должна переезжать? Пусть сам выметается! – разозлилась я.
– Я не могу здесь находится, понимаешь?! Когда я приехала с экспедиции, я нашла здесь пару вещей, ну, знаешь… думала сама забыла, что это моё. И только сегодня утром всё соотнесла. Ещё не известно кого и сколько он сюда приводил.
Оля встала из-за стола и убежала в зал. Мы с Мариной переглянулись.
– И что нам делать?
Я, не отвечая отправилась вслед за Олей и присела рядом с ней на диван.
– Можешь пожить у меня, мать сейчас отсутствует и не понятно когда вернётся. У нас даже есть свободная комната, – успокаивающе сказала я.
Оля подняла на меня заплаканные глаза.
– Правда?
– Да.
– Спасибо! – сказала она и обняла меня в знак благодарности.
– Решено! – сказала Марина, прислонившись к дверному проёму. – Валим, а то уже я не могу здесь находиться. – Она достала телефон и вернулась на кухню, чтобы заказать такси.
Мы с Олей, застегнули чемодан и вынесли сумки к двери.
– Мне срочно нужен свежий воздух, – сказала Марина, зайдя в прихожую, – Я забираю самое тяжелое и жду вас внизу.
8
Прошла неделя после Олиного переезда. Когда мать начала жить со своим ухажёром, я быстро привыкла к одиночеству и радовалась, что она больше не мешает мне своими вопросами. В особенности ей удавалось заходить в самый разгар моих размышлений, когда вот-вот решишь загадку и чувствуешь, как все ниточки фактов связываются, собирается пазл, и ещё чуть-чуть и… раскрывается дверь и входит она, требует помыть посуду или найти в интернете какая будет завтра погода. Это в лучшем случае. Зачастую, просто кричит моё имя с кухни, приходится бросать все дела, плестись туда, а оказывается, она хотела спросить буду ли я чай. Теперь из-за невозможности мне так докучать, она просто звонит в неподходящий момент. Интересно, как у неё так получается?
Оля, как соседка по жилью, этим не грешила, её зачастую вообще было не слышно, и это я заглядывала к ней, чтобы убедится, что всё хорошо. Не уверена, что Оля подыскивала себе новое жилье, скорее надеялась, что Леша позовёт обратно и главное она бы побежала. Грустно было за этим наблюдать. Все дни она валялась в кровати и смотрела сериалы, садилась за них сразу как приходила с учёбы. Я надеялась, что с началом учебного года её увлечет студенческая жизнь, но это не сработало.
Вечерами, когда Оля бывала особенно грустной, я старалась не оставлять её одну и смотрела сериалы с ней. Мы перешли на детективы, но даже когда там вырисовывалась любовная линия, Оля начинала всхлипывать, что уж говорить о мелодрамах. Когда мне казалось, что она пришла в себя, я возвращалась в свою комнату заниматься исследованием, то слышала всхлипы из соседней комнаты. Марина боялась, что Оля может с собой что-то сделать. Я, конечно, приглядывала за Олей, но тяжко было осознавать, что я ничем не могу помочь, Оля должна была сама разобраться и преодолеть эту ситуацию.
Прошёл ещё месяц. Мы с Олей существовали всё так же: учеба, сериалы… Когда я шла искать доказательства существования амазонок, подруга оставалась грустить. К счастью, с каждым днём ей становилось всё лучше. Она включилась в социальную жизнь, была в курсе всего, что происходило на факультете и за его пределами.
Кроме города, где жили амазонки, мне не удалось больше ничего выяснить. К сожалению, ту быстроногую амазонку которая похоронена под Троей уже не найти, а упоминания где бы могли находиться останки других воительниц не попадались. Амазонки были кочевым народом, и умирали в пути и в войнах, не известно было ли общее место захоронения.
Как-то вечером, когда я изучала очередную древнюю книгу, в которой находила много интересного, но ничего полезного для моего исследования, я услышала как кто-то ключом открывает входную дверь. Я вышла в прихожую. Олины ботинки стояли на месте, значит, она уже пришла и сидела у себя в комнате, так что это мог быть только один человек. Дверь открылась и я поняла, что моему покою пришёл конец: мать вернулась. И что ещё хуже – с вещами.
Конец ознакомительного фрагмента.