Между небом и водой

Любарская Анна

– Гляди, не распыли их, – с шутливой озабоченностью бросил вдогонку брат.

Найрон с мрачным видом дернул дверь в спальню и вошел. Он не помнил точно, как выглядела комната в его прошлое посещение. Был тогда слишком маленьким. Приоткрыв рот, он двигался по спальне, вдыхая аромат благовоний, исходящий из крошечной синей вазочки, стоящей на тумбочке у кровати. Вся мебель в доме была узорная, ведь дедушка мастер по дереву. Множество чудесных шкатулок стояло на полочках, опоясывающих вогнутую стену. Налюбовавшись, Найрон принялся рассматривать другие вещи.

Чувство,

возникшее, как только он переступил порог спальни, показалось ему смутно знакомым. Будто каждый предмет в этой бледно-розовой комнате находится на предназначенном именно для него месте. Будто все здесь расставлено с одной лишь целью, достичь равновесия. Будто стоит переставить хоть одну вещицу – и гармония этой комнаты разрушится в один миг.

Вот, на кровати, накрытой бордовым покрывалом, небольшая книжечка в золотистом кожаном переплете. Наклонившись над ней, мальчик полистал страницы в поисках картинок, но их не оказалось. Развернувшись, он уперся взглядом в дедушкино оружие, висящее на стене напротив кровати – резной трехгранный меч из самого твердого дерева – гранга, способного в неизменном состоянии проколоть даже отвердевший камень. Найрон потрогал лезвие и повернулся к полочкам, висевшим возле окна. На верхней стояла расписная деревянная статуэтка мужчины, едва уловимо кого-то напоминающая. Найрон подошел ближе, всматриваясь в нее.

– Не узнаешь? – мальчик вздрогнул.

Дедушка взял его за плечо.

– Извини, я так неслышно подошел…

– А кто это?

– Ну! Это же твой папа, – дедушка улыбнулся, – Мастер сделал это, когда он был помоложе, но по-моему, похож. Тебе не кажется?

Найрон вежливо кивнул, хотя, по его мнению, сходство было сомнительным.

– У нас была такая же статуэтка Миры, но она давно пропала, когда…а, впрочем, не важно. Жаль.

– А это что? – Найрон с интересом ткнул в смешную усатую мужскую голову в красной повязке, нелепо торчащую на тумбочке перед отражателем.

– Это? – дедушка повертел в руках забавный предмет, – это шкатулка в виде головы адаманга, мне ее подарили…

– Мама читала мне про адамангов, – возбужденно перебил его Найрон, – они нападали раньше на города и караваны!

– Да, но сейчас другие времена, они теперь не те. Все, на что они теперь способны – воровство. Вот, видишь?

Дедушка достал с самой высокой полки и протянул Найрону огромный прозрачный кристалл, внутри которого беспорядочно загорались и гасли синие огоньки.

– Это кристалл солония, солнечного камня, который раз в несколько лет можно добыть в момент разрушения скал. Награда Собрания за победу над большим отрядом адамангов.

– Ты воевал с адамангами?! – у Найрона перехватило дыхание. Папа говорил, что у дедушки славное прошлое, но никогда не вдавался в подробности.

– Не только с ними. В Войне адаманги выступали на стороне Изменчивого Гурда. А мы – против них.

– Что такое изменчивый…

– Так, вот вы где? – в комнату вошла бабушка и, возмущенно посмотрев на дедушку, воскликнула, – Мэлон, ну что же ты не даешь Найрону присоединиться к остальным ребятам? Милый, ты наверное уже голоден? Пойдем!

С этими словами бабушка легко подтолкнула Найрона в сторону гостиной. Оглянувшись, он успел заметить, как дедушка виновато смотрит им вслед.

Бабушка подвела Найрона к детскому столу, стоящему в другом конце комнаты, за которым осталось незанятым лишь одно место, между Корвином и Дини. На столе уже стояли блюда с нарезанным мясом, вареными стеблями додо, разными фруктами, конфетами, ягодным пирогом и кувшины с соками. Мальчик сел, придвинувшись ближе к брату. Но укрыться ему не удалось. Не успел он взять в руки вилку, чтобы наколоть на нее весьма интересный на вид розоватый кусочек непонятно чего, как Дини наклонилась к нему и прошептала прямо в ухо:

– Найрон, почему ты держишься особняком? Нужно общаться с другими людьми, когда ты в гостях! – она сказала это таким безапелляционным тоном, что у него внезапно запершило горло.

Закашлявшись, Найрон покосился на Дини, напоровшись на ее, по-прежнему, строгий взгляд.

– Э-э-э… Я…просто…

– Ты разве не интересуешься делами твоих сверстников? Как ты вообще не умираешь со скуки, если ни с кем не разговариваешь? – Дини сверлила его золотисто-карими глазами. Из-за ее плеча выглядывала младшая сестра, вопросительно приподнимая бровки. Найрон совсем смутился.

– Просто…я…

– Ты не знаешь других слов, кроме "я" и "просто"? – требовательно спросила девочка.

– Нет! – Найрон отвернулся. Наколол, наконец, розовый кусок и запихнул его в рот, явно переоценив свои возможности. Оказалось, ему неслыханно "повезло": впервые в жизни он попробовал мякоть франга, фруктового дерева, плоды которого славились вязкостью и своеобразным вкусом. Кусок не только оказался слишком большим для него. Он мигом прилип к зубам и, похоже, задался целью не позволить мальчику разлепить их до конца своих дней.

Дини, все это время наблюдавшая за Найроном, высокомерно вздернула брови и, сжав губы в узкую белую полоску, гордо отвернулась.

Выпучив глаза, Найрон принялся усиленно жевать франг, запоздало понимая, что не следовало закидывать его в рот целиком. Он со жгучей завистью наблюдал, как рыжий мальчик напротив режет такой же кусок на четыре части, поливает их коричневым соусом, и только затем отправляет в рот. Кажется, мама говорила когда-то, что франг нужно есть с соусом, который мешает ему липнуть к зубам…

Найрон прикрыл глаза и зажевал еще усерднее. И чем больше он старался, тем меньше у него получалось. Открыв глаза, он вздрогнул. На него в упор смотрел Корвин.

– Найрон, тебе плохо? – Корвин едва сдерживал смех, – что ты там такое заглотнул?!

С мученическим видом он ткнул пальцем в тарелку с франгами. Брат сдвинул брови, недоверчиво улыбаясь.

– Целиком и без соуса? – после кивка Найрона он беззвучно затрясся от хохота.

– Так, пойдем. Немного успокоившись, Корвин схватил со стола соусницу, взял Найрона за локоть и повел в умывальную.