Между Западом и Югом

Кузмичев Иван Иванович

— Спасибо Джеймс, дальше мы справимся сами, — улыбнулся тридцати шести летний дипломат, успевший проявить себя на этом сложном поприще.

Еще недавно он был послом во Франции и Голландии, но год назад по указу государя отправился в Англию, на более ответственную и сложную работу. Туда где требовалось прикладывать значительные усилия для поддержания авторитета России и царя в отдельности. Ведь Петра, покорившего Европу знаниями и стремлением вести страну вперед, больше не было, на троне сидел его отпрыск, о котором мало что известно, разве только то, что в последние годы он разительно изменился. И это изменение смущало государей

Европы больше всего. Им было легче сговориться с недалеким самодуром- царем, а не с государем, преследующим собственные неясные цели.

Именно поэтому для князя, знающего чаянья Алексея столь доверительное место значило много больше, чем титулы, хотя и от последних он не отказывался, он получил чин третьего класса Табеля рангов, чин тайного советника.

Борис Иванович Куракин начал создавать отдельный полноценный посольский приказ после получения царева дозволения и вот больше полугода по Лондону и его предместьям шла вербовка обедневших дворян и мелких торговцев, знающих порой не меньше чем члены Палаты Лордов.

— Как вам будет угодно, сэр, — слегка опустив голову, ответил Джеймс Мартин – английский аристократ, временно исполняющий обязанности посольского "затворника".

После того как всплыла история с посылкой русского полка на помощь Испании, состоящего из казаков в Англии поднялся гвалт, который князю удалось с трудом унять, но с тех пор под благовидным предлогом вместе с послом повсюду путешествовал наблюдатель. А раз Борис Иванович принадлежал к эшелону наиболее родовитых фамилий, то дабы не унизить Россию в его лице, Палате пришлось выбрать одного из представителей старой аристократии. Выбор пал на обедневший род Мартинов, прошивающих возле Ливерпуля.

— Пойдемте, господа, нам здесь делать нечего.

Как вскоре выяснилось ситуация для Брюса и Баскакова сложилась лучше некуда, потому что оставленный на конюшне служка смог добраться до посольского дома затемно в этот же день. Благодаря этому князь смог узнать причину ареста, да и наводку для завербованных людишек дал. Выяснилось, что одному из лордов пришел донос от главы клана МакДалинов. В нем Гектор рассказывал о том, что, мол прибыл потомок первых королей и хочет заняться неведомыми ему делами, возможно даже свяжется со Стюардами.

В принципе донос мог бы и остаться "в столе", если бы не было войны, да такой в которой малейшее потрясение может перевернуть всё с ног на голову. Вот и взялись за письмецо всерьез, ну а накрывать подобные места за десятилетия борьбы с сепаратистами красномундирники умели. День-два и русские посланники оказались в "холодной", но посидеть им там толком не удалось, благодаря прозорливости графа и воле его величество Случая.

Уже сидя в кабинете посла, Брюс и Баскаков узнали о политической расстановке среди тори и вигов. Но самое удивительное, обе коалиции единодушно поддерживали любые ограничения вводимые против русских, будь-то торговля или наем ученых и мастеровых в европейских городах. Англичане не желали пускать Россию на просторы Балтики, ведь там недалеко и до Атлантики, выход к которой можно попросту вытребовать в случае нужды у Дании, ослабевшей за последнее время просто донельзя. Даже раздираемая панской междоусобицей Речь Посполитая выглядит сильнее, нежели датское королевство.

Пока князь рассказывал об Англии и ее порядках, надворный советник внимательно глядел на него и вспоминал всё, что слышал о нем

когда- либо. Первым что бросилось в глаза Саше, был орден Андрея Первозванного, полученный им из рук государя перед отправкой в Лондон. Причин для вручения столь высокой награды у царя было немало. Ведь благодаря усилиям и таланту князя Россия смогла привлечь в 1711 году на свою сторону Голландию, пусть не явно, но всё- таки это была победа русской дипломатии и победа немалая.

Еще год назад главной опасностью для царства были "маневры" стран Великого союза, получившего звонкий щелчок "по носу" от Испании и сильно сдавшие позиции во Франции. Однако гонору от неприятностей у дипломатов этих стран странным образом прибавилось, будто войска уже свободно маршировали по улицам Мадрида и Парижа, а их короли милостиво выслушивали доклады генералов и адмиралов о нескончаемых победах на суше и на воде. Но такого не было!

Вот и приходилось русским послам терпеливо и участливо сдерживать порывы особо яростных и несдержанных деятелей, где-то суля щедрые подарки, где-то обещая некую другую помощь и поддержку. Дипломаты в тот период больше всего походили на скользких морских угрей: вот они под рукой, а ухватить нельзя – сноровка у ловцов не та.

"Как там охарактеризовал его граф? Принципиальный, смелый, преданный царю и при этом имеющий независимые суждения. Идеальный русский аристократ, способный приносить пользу Отечеству в любое время и в любом месте, жаль только мало подобных людей, — с тоскливой грустью подумал надворный советник, глядя на князя. — А ведь мне тоже хочется быть таким, черт побери! Да, истинно так. Чем я хуже?

Воинская слава? Пусть я не командовал Семеновском полком под Полтавой и не вел за собой солдат, сминая врагов, но зато я многое понял. Алексей неспроста говорил о том, что буде появится у меня желание подучиться, то он воспримет сие положительно. Решено, я остаюсь! Надо только с графу отдать, дела заместителю амуничных дел передать, да Гришке наказ по шерстопрядильням дать. Да и быть товарищем (помощником) у старинного княжеского рода незазорно".

— Вот и думай тут, Яков как лучше поступить, толи вигам мзду предложить или тори деньгой поддержать, но кажется, мне, что попусту всё будет. Не зря государь об этом в письме упоминал, мол негоже Русь позорным образом выставлять, мы не варвары и тем более не глупцы, на подначки пустобрехов поддаваться не следует, однако ж следует иметь ввиду лютую неприязнь англичан к нашему Отечеству.

Разговор между тем давно перевалил за полночь, свечи и масляные лампадки тускло освещали большую комнату, на стол по звонку приносили смены легких закусок и бутыль вина с кувшином холодной родниковой воды. Напиваться и устраивать дебош никто из присутствующих не собирался, понимающие люди знают, что есть время для отдыха, а есть для работы. И рабочего времени у умных людей много больше.

— Да ты сам подумай, Борис Иванович. Каково лордам сейчас, Анна сколько раз беременной была? — плеснув в бокал алого вина, граф разбавил его двумя частями воды, и начал не спеша цедить, при этом пальцы Брюса то и дело снимали с тарелки тонкие ломтики копченого мяса и отправляли в рот.

— Восемнадцать беременностей, но родила только шестерых, и сейчас нет ни одного наследника. Так что следующий по линии престолонаследия идет сын Якова Второго – Джеймс Эдвард. Католик, между прочим, — с ленцой ответил князь.