Между
Шрифт:
— И?
— Я буду поступать в «Латтерию», — и после этих слов вижу, как улыбка сходит с лица Дениса. — Что такое?
— Это тот универ, на поступление в который должен был повлиять твой дядя?
— Ну да… Но никто не влиял на моё решение. Я сама его приняла. К тому же Лиза там тоже учиться.
— М… ещё и Лиза.
— Да что такое? Почему ты так недоволен? Я думала, что ты порадуешься за меня, — меня пугала та картина, что я начинала видеть перед собой.
— Я рад за тебя. Просто как-то противненько, что на твоё мнение там влияют.
— Влияют на моё мнение?! — вот щас меня бомбанёт. Задели эти слова. — А разве ты не влияешь на моё мнение?!
— Ты сейчас о чём? — вижу, как напрягся Денис.
— Да о том, что я всегда поступала, как ты говорил, советовал и так далее. Вот разве ты не делаешь то же самое тогда?
— Нет конечно!
— А выглядит очень похоже!
— Ты где этого нахвататься успела? — холодно замечает Денис.
— Нигде! У меня и своя голова на плечах есть.
— Ты раньше такой не была.
— А какой я была?!
— Нормальной, — фыркает Денис.
— А сейчас я не нормальная?! Денис, я постоянно тебе пишу первая, постоянно сижу в ожидании, когда же придёт от тебя ответ. Постоянно делюсь с тобой всем, что со мной происходит, чтобы скрасить расстояние между нами и стараюсь поддерживать нашу дружбу. А тебе кажется всё равно.
— Не говори ерунды. И потом, у меня игры, времени мало.
— Вот только не надо говорить, что у тебя не найдётся минутки, чтобы написать мне что-нибудь. Хотя бы словечко. Это очень обидно! — вот, я высказываю ему то, что накипело, то, что причиняет мне боль и дискомфорт. Раньше я позволить себе такого не могла. Да и собственно повода не было.
— Ладно… — нахмурившись говорит Денис, спустя какое-то время. — Прости меня, лисёнок. Я правда виноват. Злюсь на то, что тебя нет рядом и привычный мир рухнул. Обещаю исправиться. Мир? — и он протягивает руку с оттопыренным мизинцем в знак примирения. Делаю ответный жест и улыбаюсь. Ну не могу я на него долго злиться и обижаться. Просто не могу.
После этого мы проговорили ещё какое-то время и попрощались.
Вот уже несколько недель дядя и Ярослав трудятся над проектом. Точнее трудится Ярослав, а дядя лишь консультирует по каким-то моментам. Как-то он даже сказал, что рад тому, что мы с Ярославом сдружились. На большее я и не рассчитывала.
Сегодня выдался слишком жаркий день. Но ночная прохлада идеально сочеталась с горячим потоком дня. Я рисовала, сидя на террасе, когда заметила, что на такую же террасу соседнего здания вышел мужчина, завернувшийся в плед. Да, теперь я знала, что там живёт именно он. Интересно, зачем кутаться в плед, когда
И тут меня осенило. Память услужливо подсунула воспоминание. Его мама говорила, что, когда Ярослав много работает, слишком перегружает себя или нервничает, может заболевать. Зачем мне об этом говорили я даже не задумывалась, как и то, что тут же вскочила, собрала в пакет травяные чаи, лимон с мёдом, бросила дяде, что скоро вернусь и помчалась к нему.
Что мной двигало в этот момент, я не уверена. Да и с чего я вообще решила, что он заболел?! А если нет? Как же глупо я буду выглядеть! Чёрт!
Хотела уже развернуться и уйти, но не смогла. Ноги словно приросли к полу. Я почувствовала себя тем комариком, который застрял в янтаре. Никуда не деться. Остекленевшим взглядом смотрю на его дверь и словно из параллельной вселенной наблюдаю, как моя рука стучит в дверь.
Ну всё! Обратного пути нет. И почему я сначала порой делаю, а потом думаю?
—
Кому я понадобился в такое время? Да ещё так настойчиво стучат в дверь. Идти, открывать было лень. Всё тело ломило от высокой температуры. Когда успел простыть, хрен знает. Видимо продуло под кондёром в такую жару. Но видимо незваный гость не собирался уходить.
Открыв дверь, я готов был разинуть рот, потому что на пороге стояла Алиса и как всегда мило улыбалась.
— Негоже болеть в одиночку, — говорит она, видимо понимая мой немой вопрос о том, что она здесь делает. — Сам ты видимо лечиться не собираешься. Можно? Или так и будем стоять? — отхожу в сторону, чтобы пропустить её в дом.
Так странно. Я не особо любил кого-то сюда приводить, особенно женщин. Это была лично моя территория и все об этом знали. Но эта девчонка чувствовала себя, словно дома и так органично вписывалась в окружающее пространство. Она быстро сориентировалась в том, где кухня, поставила чайник и стала что-то колдовать над заварником.
— Что ты делаешь? — нет, я не был против её присутствия, наоборот, даже как-то приятно было, что она пришла. Просто неожиданно. Я не привык.
— М? Завариваю травяной чай, чтобы ты быстрее пошёл на поправку.
— Да всё в порядке, — говорю я, садясь за стол, напротив неё. Как узнала?
— И поэтому в такую жару закутался в одеяло? — спрашивает она и протягивает руку, дотрагиваясь до моего лба. Её ладошка такая маленькая и такая прохладная…
— Да всё правда в порядке, — пытаюсь отнекиваться, а самому совершенно не хочется, чтобы она убирала руку. — Я выпил таблетки. Скоро полегчает.
— Это аспирин-то? — замечает она, глядя на упаковку таблеток на столе и убирает руку, возвращаясь к своему колдовству. В ее голосе не было злобы или ухмылки, только нежность. А я вдруг ощутил некую пустоту без её руки. Смотрю на эту девушку и понимаю, что она заметила меня из своего окна и примчалась сюда, чтобы позаботиться обо мне. И это чертовски приятно. — Будем ставить тебя на ноги, бедолага.
— Кто из нас ещё бедолага, — ухмыляясь, говорю я, намекая на то, что это она страдает от неуклюжести и вечно попадает в нелепые ситуации.