Межполушарное взаимодействие
Шрифт:
Один на сторонников Дж. Джексона, Р. Ланди, советовал в качестве средства против афазии при поражении мозга изучение второго или даже третьего языка, но при этом, утверждал он, нужно держать книгу, писать, переворачивать страницы левой рукой, а правая должна быть как можно более пассивной. Предполагалось, что этот метод приведет к приобретению языка с помощью неиспользуемого правого полушария, а если так, то способности мозга в отношении языка удвоятся. Представлялось, что будущие поколения будут использовать свой левый мозг для германских языков и сохранять романские языки в правом. Если у больного будут поражены речевые центры слева, то у него все же сохранятся некоторые языки, на которых он сможет излагать свои мысли (Lundie, 1896)
Не правда ли, настолько просто, что кажется гениальным! Однако на самом деле, несмотря на то что у билингвов и полиглотов отмечается большая гибкость мозговых механизмов речи, картина афазии у них далеко не простая.
‹…›
Другой тип аргументов в поддержку амбидекстральности черпается из данных о левшах, поскольку известно, что под давлением традиций они чаще пользуются правой рукой, чем правши пользуются левой. Таким образом, они ‹…› стимулируют оба полушария, достигая уровня амбидекстрии, что обеспечивает им особую точность тонких манипуляций. Почему бы правшам не достичь уровня амбилатеральности, которая обычно является привилегией левшей (Lundie, 1896).
И наконец, особое внимание привлекали факты, свидетельствовавшие, что, несмотря на раннее поражение левого полушария головного мозга, у детей может развиваться речь. Интерпретация этих фактов была единодушной: у ребенка неполная дифференциация полушарий по речи, а у взрослого снижаются способности правого полушария развивать управление произвольными речевыми движениями. Отсюда ясно, что начинать тренировку обеих рук нужно как можно раньше в детстве для повышения силы разума и снижения вероятности нарушения психики при мозговых поражениях.
Действительно, клинические факты свидетельствуют о снижении способности к развитию речи у взрослого и о большей пластичности детского мозга (Симерницкая, 1985). Что же касается тренировки левой руки при афазии, то нет доказательства, что именно это влияет на восстановление речи.
По ряду оснований сторонники амбидекстральной культуры использовали мощные аргументы, но, несмотря на это, с самого начала они встретились с очень сильной оппозицией, хотя и не по тем пунктам аргументации, которые были наиболее слабыми.
Призывая к тренировке левой руки, представители амбидекстральной культуры исходили из предположения, что она просто нетренированная копия правой руки, как и правое полушарие – нетренированная низшая копия левого полушария. Но по крайней мере в отношении рук это оспаривалось уже тогда. Обещанию усилить силу ума тоже не очень поверили даже те, кто в целом положительно относился к движению за амбидекстрию. Было замечено, что больший процент амбидекстров, но не левшей, встречается среди имбецилов, чем в целом среди населения. Из этого не следует, что тренировка левой руки приведет к идиотии, но и в той же мере вряд ли приведет к гениальности.
Отмечалось, что большая амбилатеральность левшей вследствие вынужденного использования правой руки ведет к не столь уж благотворным результатам. Появились описания случаев эмоциональных расстройств и распада навыков письма, когда родители и учителя активно вмешивались в процесс формирования предпочтения руки у ребенка. Однако такие протесты были на руку движению за амбидекстрию: ведь они призывали не к замещению одной руки другой, а к двурукости или равнорукости. А в 1911–1912 гг. стали известны исследования по переученным левшам, которые подчинились традиции общества и стали писать правой рукой. Среди них заикание встречалось в три раза чаще, чем среди других, включая левшей, которые не переучивались. Объясняли это тем, что либо доминантная речевая область «обкрадывается энергией», либо имеет место некоторое соревнование, дезорганизующее функцию.
Модели параллелизма
В современной литературе также обсуждаются модели параллелизма, но чаще всего параллелизм выступает не как общий принцип, а как один из возможных на определенной стадии или для определенного контингента.
Главное, что объединяет разные варианты данного класса моделей, – это признание, что оба полушария функционируют: а) симультанно; б) независимо друг от друга. Эти модели могут рассматриваться как билатеральные, но не интерактивные, что отличает их от моделей кооперативного взаимодействия, которые представлены ниже.
В параллельных моделях можно выделить два подтипа: 1) оба полушария выполняют одну и ту же функцию; 2) они выполняют качественно разные функции или субкомпоненты высшей функции. Эти подтипы не противоположны друг другу, поскольку некоторые функции могут реализоваться по первому, другие – по второму.
Наиболее известная модель параллелизма принадлежит С. Даймонду (Dimond, 1972), который считает, что на ранних стадиях первичного перцептивного анализа оба полушария работают параллельно, но на более поздних стадиях уже имеют место координация и интеграция их активности. Аналогичные модели, включающие стадийность, разрабатывались и другими авторами (Moskovitch, Klein, 1980).
Иная общая модель параллелизма предложена Д. Олпортом и его сотрудниками в 1972 г. Они предполагают, что в мозге существует как бы ряд «независимых компьютеров специального назначения», которые работают параллельно. Для любой сложной задачи необходимо вовлечение определенного набора этих процессоров (компьютеров), а для двух сложных задач могут потребоваться одни и те же процессоры, и тогда неизбежно разделение их во времени (предположительно процессор в определенный момент времени может выполнять только одну задачу). Кроме того, каждая задача может использовать и процессоры, необходимые именно для этого одного задания. Если же у двух задач нет общих процессоров, то они могут выполняться одновременно, параллельно, независимо (Allport et al., 1972). Хотя Д. Олпорт и его сотрудники предполагали, что правое и левое полушария могут рассматриваться как два независимых процессора, некоторые их данные не соответствуют такой интерпретации. Поэтому они в принципе оставили открытым вопрос об анатомической организации каналов, а М. Москович (Moskovitch, 1979) уже рассматривает полушария как каналы.
Параллельная переработка чаще всего предлагалась как возможный механизм некоторых аспектов функции памяти, в частности, формирования энграмм. М. Газзанига, Дж. Ле Дукс полагают, что до 8 лет у детей закладываются билатеральные энграммы для языка и зрительно-пространственных стимулов. Они считают, что это происходит из-за медленной миэлинизации мозолистого тела, что делает полушария ребенка относительно «расщепленными». У взрослых турмозный процесс мешает экспрессии этих билатеральных энграмм. При запоминании у взрослого происходит многомерное кодирование информации, и разные ее аспекты фиксируются разными нервными кодами в разных анатомических локусах. Это не множество идентичных копий информации, а разные ее репрезентации. Хотя авторы не уточняют детали такого множественного кодирования, можно думать, что разные аспекты новой информации кодируются симультанно и что кодирование происходит в обоих полушариях (Gazzaniga, Le Doux, 1978).