Межполушарное взаимодействие
Шрифт:
Кроме того, необходимо рассмотреть понятие «подходящее полушарие». В отличие от моделей односторонней специализации признание билатерализации в моделях распределения не создает логической предопределенности, что то полушарие, которое выполняет задачу, обязательно делает это лучше, чем то, которое не выполняет. Хотя разумно было бы «поручать» переработку полушарию, максимально для этого приспособленному, но не обязательно. Если представить себе, что гипотетическая функция согласно модели распределения всегда осуществляется через одно и то же полушарие, то функционально эта модель будет выглядеть очень сходно с моделью односторонней специализации, хотя концептуально существуют значительные различия. Положительным моментом является то, что модели распределения помогают преодолеть тенденцию объяснения латеральных феноменов односторонней специализацией, заставляя более осторожно относиться к этому, допуская билатерализацию и возможность переключения.
В качестве возможной основы распределения предлагались процессы внимания. Этот тип моделей опирается на понятие «настройка». Центральная идея в том, что полушарие может быть настроено, то есть активировано до предъявления информации, и это настроенное полушарие берет на себя контроль переработки (Kimura, 1961; Kinsbourne, 1978; и др.). Однако, признавая механизм настройки, авторы расходятся во мнениях относительно источников этого процесса и его результатов, связи настройки с вниманием, ожиданием, стратегией и модальностью самой задачи.
Так, по Дж. Леви, внимание распределяется в зависимости от того, какое полушарие получило информацию, в сочетании с тем, какое полушарие компетентно в переработке данного типа информации (Levy, 1974).
Полушарное распределение внимания обсуждается и М. Московичем (Moskovitch, 1978), но он уже приписывает вниманию две функции: активационную и регулирующую процесс переработки информации. То есть распределение внимания в одно полушарие «настраивает» его и направляет переработку таким образом, что оно избирательно перерабатывает информацию из контралатерального сенсорного поля и предпочитает информацию, соответствующую природной компетенции полушария. Аналогичны взгляды М. Кинсборна (Kinsbourne, 1978), однако он считает, что возбуждение одного полушария ведет к торможению другого. Существует еще один вариант моделей распределения: в основу распределения закладываются различия когнитивных стратегий субъекта. Однако стратегии труднее всего исследовать. Стратегии определяются как контрольный механизм, благодаря которому субъект производит распределение поступающей информации между полушариями, то есть, несмотря на все факторы (материальная специфичность, требования задачи, специализация полушарий), окончательное решение принадлежит субъекту и может перекрыть эти факторы, что связывается с когнитивными стилями (Bradshaw, Nettleton, 1981; Mc Glone, 1980).
Дж. Саймон и М. Газзанига (Seamon, Gazzaniga, 1973), варьируя инструкцию о способе запоминания (вербализация, образное представление) при латеральном предъявлении материала испытуемому, пришли к заключению, что субъект может располагать обеими стратегиями, и в зависимости от того, какую он выбирает, переработка осуществляется в соответствующем полушарии. Дж. Леви (Levy, 1974), экспериментируя с тахистоскопическим предъявлением химерических фигур (состоящих из двух различных половин, принадлежащих разным объектам, например, левая половина мужское, а правая – женское лицо), пришла к выводу, что распределение переработки по полушариям определяется субъектом и его когнитивными ожиданиями и в меньшей степени это распределение зависит от требований задачи и от исходной специализации полушария.
Другая модель распределения, основанного на когнитивных стратегиях, предполагает, что людей можно разделить на два типа в соответствии со стилем мышления: на тех, у кого доминирует визуальное мышление, обеспечиваемое правым полушарием, и невизуальное – левым полушарием. Но только в первой работе они склонялись к тому, что это взаимоисключающие стили. Позже стали говорить о предпочтительном стиле, а не о различении способностей по типу «все или ничего» (Dunivin, 1981).
В моделях распределения на выходе и переключения предполагается, что распределение по полушариям имеет место на конечных стадиях переработки, а на начальных необязательно. В таких моделях не учитывается, где происходит переработка на начальной стадии – в левом полушарии, в правом или в обоих. Это придает моделям данного типа определенную гибкость и позволяет принять любую из моделей, которые уже предлагались для ранних стадий. Однако такой подход может ввести в заблуждение, поскольку при поверхностном взгляде по конечному результату может показаться, что определенная функция латерализована в левом полушарии или в правом, в то время как для всего процесса это на самом деле не ясно. Поэтому такие модели в принципе не популярны и лишь мимоходом упоминаются как альтернативное объяснение при обсуждении эмпирических данных.
Наиболее отчетливо эта модель распределения на выходе представлена у Даймонда (1972): каждое полушарие выполняет свою специализированную функцию, а затем результат передает на выход, который может быть в том же, но может быть и в другом полушарии. Он считает руки и речевую систему двумя главными выходными системами, и, таким образом, результат переработки, осуществленной в правом полушарии, может передаваться в речевые системы левого полушария. Аналогичные взгляды высказывает Г. Бьюмонт (Beaumont, 1974. P. 102).
Почти нет моделей, которые допускали бы переключение переработки в обе стороны. Только у Г. Витакера и Г. Ожемана (Witaker, Ojemann, 1977) есть общая формулировка этой идеи. Их модель предполагает гибкость, и удивительно, что она не развивалась. Возможно, что такая модель должна быть сложной, объяснять механизм координирования, управления переключениями. Например, С. Даймонд и Г. Бьюмонт (Dimond, Beaumont, 1974) предположили, что процесс переключения может регулироваться утомлением, которое накапливается в одном полушарии, и тогда активность переходит к другому, аналогично тому, как, например, мы перекладываем при утомлении тяжелый чемодан из одной руки в другую. Однако экспериментальные данные не подтвердили это предположение. Имеют место также попытки объяснить различия в переработке информации особенностями функциональной организации самой мозговой структуры.
Дж. Семмес (Semmes, 1968) высказала предположение, что для левого полушария характерна фокальная репрезентация как контралатеральных, так и ипсилатеральных сенсорно-моторных функций, в то время как для правого полушария – более диффузная репрезентация. При такой организации левое полушарие имеет преимущество в интеграции аналогичных единиц (информации одной модальности) или в тонком сенсорно-моторном контроле, какой требуется для мануальных операций и для речи. Правое полушарие лучше справляется с мультимодальными и поэтому пространственными операциями. Эта точка зрения развивается далее в работе П. Сатца и С. Спарроу (Satz, Sparrow, 1970). Предлагая модель иерархических уровней полушарной специализации, они опираются на идею Дж. Семмес. Они предполагают, что латерализация моторных, соматосенсорных функций языка и речи представляет разные аналитические уровни, каждый из которых содержит элементы, предложенные Дж. Семмес.
Обе главные линии анализа природы функциональных асимметрий мозга (материально-специфическое разделение по вербальным и зрительно-пространственным процессам и разделение по стилям переработки, аналитическому – холистическому) являются описательными, однако они получили статус объяснительных, стали традиционными и легко отбрасывают противоречащие данные.
‹…›
Постепенно от констатации различий ученые перешли к их противопоставлению, даже сам термин «противопоставление» вошел в обиход при обсуждении проблем латеральной организации мозга (Иванов, 1985). Существенным фактором здесь является некоторая драматизация результатов исследований.