МИФфия невыполнима
Шрифт:
– Потому что я нашел выход, понял, как улучшить положение моего народа и изменить наш мир в лучшую сторону.
– В таком случае вернемся к истокам, – сказала Танда. – Поведайте нам, как вы пришли к этому пониманию.
– Я познакомился с путешественницей по измерениям по имени Лейла. Когда она здесь появилась, я владел небольшим рестораном и баром неподалеку от замка. Лейла зашла в мое заведение, мы разговорились, она рассказала о жизни в других измерениях и предложила мне стать ее учеником. Ей казалось, что я обладаю очень высоким магическим
Я бросил взгляд на Ааза, но тот не обратил на меня внимания. Ааз ни разу не говорил, что я вообще обладаю каким-нибудь потенциалом, а я не осмеливался его спросить. Если бы я попробовал это сделать, то он сказал бы «нет» и рассмеялся бы мне в лицо. Или просто рассмеялся бы, ничего не сказав.
– Лейла взяла меня в путешествие по измерениям. Она познакомила меня с сотнями различных мест, обучила началам магии… и пала от рук убийцы.
По глазам Харольда я видел, что гибель Лейлы до сих пор причиняет ему душевную боль, хотя это печальное событие, насколько я понимаю, произошло много-много лет назад. Наверное, он ее очень любил.
– После того как ее не стало, я при помощи И-Скакуна вернулся сюда. Магический экран вокруг замка был очень прочен, и ни я, ни другие люди, ни вампиры Жвачника не могли в него проникнуть. Но поскольку я уже был немного знаком с магией, мне удалось снять защиту.
– Неполные знания могут нести с собой серьезную опасность, – заметил Ааз, глядя на меня.
Настала моя очередь не обращать на него внимания.
– Несомненно, – согласился Харольд и продолжил: – Я обосновался в этом помещении, обнаружил комнату, в которой вы провели ночь, и начал выяснять, что произошло с людьми. И чем больше я читал, тем более приходил к убеждению, что моя жизненная миссия состоит в спасении человечества и полном уничтожении вампиров.
– Иными словами, – вмешалась Танда, – вы снова развязали войну.
– Строго говоря, именно это я и сделал, – ответил Харольд.
– Ну и что же случилось? Почему вы не преуспели в своих благородных начинаниях? – поинтересовался Ааз.
– Потому что вернулся граф Жвачник.
– Что?! – изумился я. – Как?! Ведь ему к этому времени было много тысяч лет от роду.
– Да, это так, – ответил Харольд.
– Когда ты наконец поймешь, мой туповатый ученик, что могущественные вампиры, так же как и могущественные маги, живут много тысячелетий? – сурово глядя на меня, спросил Ааз.
– Ладно-ладно, – сказал я. – Продолжайте рассказ.
– По правде говоря, я в то время тоже не подозревал, что граф Жвачник еще жив, – сказал Харольд. – Поскольку я освободился от действия заклятия, не позволяющего выступать против коров, я начал собирать силы сопротивления. В конце концов мне удалось сколотить отряд, я снял с них заклятие, и мы приступили к планированию военных действий. Когда численность отряда достигла пятидесяти человек и мы все обучились кавалерийскому делу, начался отлов коров и их истребление.
Мы все промолчали, а Харольд продолжил:
– Битва велась успешно, мое войско возрастало,
Последние слова были произнесены таким тоном, что Харольд сразу показался мне старцем, вспоминающим дано ушедшие молодые годы.
– И когда же появился граф Жвачник?
– Примерно через пять месяцев после начала военной кампании. Он явился сюда в сопровождении своих самых могущественных вампиров-подручных, и нелюди практически без боя уничтожили все мое войско.
– Держу пари, что вы догадались воздвигнуть вокруг своих воинов защитный экран, – сказал Ааз.
– Да, я сделал это, – ответил Харольд. – Я был так уверен в надежности защиты, что даже не выставил часовых.
– Думаю, это бы вам не помогло, – молвил Ааз. Танда понимающе кивнула, а я так и не понял, что они этим хотели сказать.
– Граф Жвачник, само собой разумеется, пребывал в ярости. Он заключил меня в этом помещении и наложил на меня заклятие. С тех пор каждый месяц в полнолуние, когда он и его вампиры питаются людьми, я превращаюсь в корову и щиплю траву.
– И когда же это началось? – участливо спросил я.
– Точно не знаю, – ответил Харольд, – у меня не было никакого желания следить за временем.
– И с тех пор Жвачник и его вампиры убивают людей? – поинтересовался Ааз.
– Строго говоря, нет, – ответил Харольд. – Убийства начались несколько лет назад, после того, как Жвачник погиб от руки своего главного подручного по имени Убальд.
– И этот Убальд отказался поддерживать демографический баланс? – спросила Танда.
– Эта проблема его нисколько не волновала, – ответил Харольд. – Негодяй сказал, что людей расплодилось очень много и пищи вампирам хватит на столетия.
– Но он почему-то не снял с вампиров коровье проклятие, – сказал я.
– Ни он, ни граф Жвачник этого сделать не могли, – поспешил развеять мои сомнения Харольд. – Убальд, впрочем, до сих пор пытается это сделать. При помощи черепов в соседней комнате он надеется сконцентрировать достаточное количество энергии, чтобы разрушить чары.
– Резонно, – заметил Ааз. – Столь сильное заклинание, продержавшееся так долго, снять почти невозможно, но кое-какие шансы на успех все же есть.
– Времени у него на это предостаточно, – сказал Харольд.
– А как появилась карта? – поинтересовался я.
– Когда граф Жвачник был еще жив, и он, и его подручные обитали довольно далеко от замка. И вот однажды здесь появился картограф. Я попросил его помочь мне бежать, но он ответил, что сделать этого не может.
– Да, он не соврал, – сказала Танда.
– Но почему? – спросил я.
– Картограф ответил, что он не вправе вмешиваться в дела измерений и может использовать свои магические силы только для перемещения в любое место (именно поэтому ему удалось преодолеть защитный экран, поставленный Жвачником), – пояснил Харольд.