Мифы Древней Греции
Шрифт:
Знакомая олимпийская система возникла как компромисс между эллинскими и доэллинскими представлениями: появилось божественное семейство из шести богов и шести богинь, возглавляемых Зевсом и Герой в качестве соправителей и образующих совет богов вавилонского типа. Однако после восстания доэллинского населения [22] , фигурирующего в «Илиаде» как заговор против Зевса, Гера оказалась в подчиненном положении, Афина полностью признала над собой отцовскую волю, и, наконец, Дионис обеспечил мужское большинство в совете, заменив там Гестию. Хотя богини остались в меньшинстве, их полного изгнания, как, например, в Иерусалиме, не произошло, — ведь известные поэты Гомер и Гесиод «разделили между ними [богами] почести и круг деятельности и описали их образы» (Геродот II. 53), от которых не так-то легко избавиться. Более того, хотя система, при которой все женщины царской крови держались вместе под контролем царя, чтобы тем самым не дать возможности чужаку овладеть матрилинейным троном, была принята в Риме с возникновением института весталок и в Палестине, когда царь Давид создал царский гарем, она никогда не достигла Греции. Установление патриархата завершает период собственно мифа. За ним следует период исторической легенды, которая рассматривается в свете исторической практики.
22
Толкование
Жизнь таких персонажей, как Геракл, Дедал, Тиресий или Финей, длится несколько поколений, поскольку это не имена конкретных персонажей, а их названия [23] . Тем не менее, хотя мифы и плохо согласуются с хронологией, они не лишены практического смысла, подчеркивая определенную черту традиции, каким бы искаженным ни оказалось ее значение в пересказе. Возьмем, например, странную историю со сном Эака, в котором муравьи падали с дуба-оракула, превращались в людей и заселяли остров Эгину, обезлюдевший по воле Геры. Здесь основными моментами, представляющими интерес, являются: тот факт, что дуб вырос из желудя, взятого в городе Додона, что муравьи были фессалийскими муравьями и что Эак приходился внуком богу реки Асоп. Вместе взятые, эти элементы представляют собой краткую историю переселения людей в Эгину в конце II тысячелетия до н.э.
23
Имя Геракл не имеет твердой этимологии («тот, кто доставил славу Гере», «тот, кто славно служил знаменитыми подвигами»). Дедал означает «искусный мастер», Тиресий — «способный к прорицанию, к видениям»; этимология Финея неясна (быть может, «преследуемый хищными птицами»). Из того, что имя означает занятие или свойство персонажа, вовсе не следует, что оно «титул» и не принадлежит конкретному лицу. В противном случае так можно было бы толковать и современные имена (Владимир, Святослав и др.).
Несмотря на схожесть сюжетов греческих мифов, любая конкретная интерпретация отдельных легенд невозможна до тех пор, пока археология не воссоздаст хронологию перемещения племен по Греции. Исторический и антропологический подходы — единственно разумны в данном вопросе; абсолютно беспочвенными являются утверждения, будто Химера, Сфинкс, Горгона, кентавры, сатиры и т.п. — слепые проявления коллективного подсознательного К. Юнга [24] , которые не могли и не могут иметь определенного значения. Эпоха бронзы и раннего железа в Греции не была детством человечества, как это утверждает Юнг. Когда Зевс, например, проглатывает Метиду, а затем порождает Афину из своей головы, — это не безудержная фантазия, а оригинальная теологическая догма, в которой нашли отражение как минимум три конфликтных момента.
24
Юнг К. (Jung, 1875—1961) — швейцарский исследователь мифологии и религии, создатель теории архетипов в области подсознательной психики не только отдельного человека, но и целых коллективов.
1. Афина — партеногенная [25] дочь Метиды, т.е. младшая ипостась триады, возглавляемой Метидой — богиней мудрости.
2. Зевс проглотил Метиду, т.е. ахейцы уничтожили ее культ и объявили носителем мудрости Зевса — своего патриархального бога.
3. Афина — дочь Зевса, т.е. поклоняющиеся Зевсу ахейцы пощадили храмы Афины на том условии, что ее приверженцы признают главенство Зевса.
Поглощающий Метиду Зевс и последующие события становятся сюжетом храмовых росписей; и так же, как эротический Дионис, некогда партеногенный сын Семелы, переживает повторное рождение из бедра Зевса, так и мудрая Афина вновь рождается из его головы.
25
Партеногенная — «рожденная в непорочном зачатии».
То, что некоторые мифы оказываются на первый взгляд непонятными, — часто результат случайно или сознательно неверной интерпретации мифографом священных изображений или драматических ритуалов. Я назвал этот процесс «иконотропия» [26] . Примеры ее можно найти в любой религиозной литературе, старающейся скрыть радикальные изменения в древних верованиях. Случаи иконотропии обнаруживаются в греческой мифологии сплошь и рядом. Треножники Гефеста, которые «сами собою» могли приходить на собрание богов и возвращаться домой («Илиада» XVIII. 368 и сл.), это не предвосхищение автомобилей, как не без лукавства предполагает Ч. Селтман в книге «Двенадцать олимпийских богов» [27] , а золотые солнечные диски с тремя ногами, наподобие герба острова Мэн. Они, очевидно, символизируют количество лет, состоящих из трех времен года, в течение которых «сын Гефеста» имел право царствовать на острове Лемнос. Далее, так называемый «суд Париса» [28] , где герой приглашен решить спор о том, кто из трех богинь прекрасней, и вручить яблоко достойнейшей, — всего лишь свидетельство древнего ритуала, который ко времени Гомера и Гесиода уже не существовал. Вся троица — одна богиня в трех ипостасях: девственница Афина, нимфа Афродита и старуха Гера, причем Афродита не получает яблоко от Париса, а дарит его герою. Яблоко, символизирующее любовь богини, купленную ценой жизни, является для Париса своего рода пропуском на Острова Блаженных [29] , т.е. яблоневый сад потустороннего мира, куда допускаются только души героев. Аналогичный подарок часто фигурирует в ирландских и валлийских мифах. Его же вручают Гераклу три геспериды, а Адаму — «матерь рода человеческого» Ева. Так, Немесида, богиня священной рощи, которая в более поздних мифах становится символом божественного возмездия гордым царям, держит в руке ветвь со свисающими яблоками — дар героям. Любой рай неолита или эпохи бронзы — это сад-остров; даже слово paradise [30] означает не что-нибудь, а «сад».
26
Иконотропия — букв, «поворот образа « (греч. trepo поворачиваю).
27
Seltman C. The Twelve Olympians. London, 1952.
28
Суд Париса изображался в киклической поэме «Киприи», известной по краткому пересказу в так называемой «Хрестоматии» Прокла (см.: Poetae epici graeci. Testimonia et fragmenta, p. I, Bernab'e A. (ed.). Leipzig, 1988, p. 38—39; ср.: Гомер Ил. XXIV.28—31), где, однако, о яблоке вообще не говорится. Яблоко фигурирует у Аполлодора (Эпит. III.2), но достаточно смутно.
29
На Островах Блаженных обитали, например, Елена и Менелай или Ахилл, а также, по Гесиоду (Работы и дни 167—173), некоторые герои, осаждавшие Трою. Они живут у «границ земли», «близ океанских пучин», где земля приносит им трижды в год обильные плоды.
30
Греч. paradeisos — сад.
Наука о мифах должна начинаться с изучения археологии, истории и сравнительного религиеведения, а не в приемной психиатра. Хотя юнгианцы утверждают, что «мифы — это оригинальные откровения еще не осознающей себя психэ [31] , непроизвольные свидетельства неосознанных психических событий», греческая мифология не более загадочна по содержанию, чем предвыборные карикатуры сегодня, и большей частью сложилась на территории, поддерживавшей тесные политические связи с минойским Критом — страной, достаточно развитой, чтобы вести архивы, строить четырехэтажные дома с канализацией, делать двери с замками, похожими на современные, иметь торговые знаки, единую систему мер и весов, а также календарь, основанный на длительных астрономических наблюдениях.
31
Греч. psyche — душа.
Как ни странно, но такая общепризнанная работа на английском языке, как «Словарь классической мифологии и биографии» Смита [32] , впервые изданная в период, когда и археология, и антропология еще не вышли из своей колыбели, до сих пор оставалась неисправленной. Редакторы в ту пору еще полагали, что Троя и Кносс — это фантазии певцов, и не подозревали о матриархальных основах греческого общества, счастливо заблуждаясь, что мир был создан в 4004 г. до н.э. Издательство попросило меня подготовить мифологический словарь на основе современных знаний, достаточно широкий по охвату как с точки зрения специалистов, так и неподготовленного читателя. И вот эта работа перед вами. Поскольку она выполнена одним человеком и во многом нова, то вряд ли сравнение с более основательными работами, которые появятся, если университеты объединят свои усилия в изучении мифологии и будут развивать направления, подсказанные такими учеными-подвижниками, как Дж. Фрэзер, А.Б. Кук, Ф.М. Корнфорд, Дж. Харрисон, Э.Р. Доддс и другие [33] , окажется в ее пользу.
32
Smith W. Dictionary of Classical Mythology and Biography, 1844.
33
Фрэзер Дж. (Frazer, 1854—1941) — английский исследователь истории религии, автор книги «Золотая ветвь» (The Golden Bough, vol. I—XII, 3d ed. London, 1907—1915), русский перевод сокращенного варианта — 1980 — 1983 — 1986 гг.
Кук А. (Cook, 1868—1952) — английский филолог-классик и археолог, автор знаменитого трехтомного труда «Зевс» (Zeus. A study in ancient religion, v. I—III. Cambridge, 1914—1940).
Корнфорд Ф. M. (Cornford, 1874—1943) — английский философ и филолог-классик, автор книги «От религии к философии» (From religion to philosophy. London, 1913).
Доддс Е. P. (Dodds, 1893—1979) — английский филолог-классик и историк философии, издатель неоплатонических текстов, автор известной книги «Греки и иррациональное» (The Greeks and the irrational. Berkley, 1951).
Мой метод состоит в том, чтобы объединить в гармоничное целое разрозненные элементы каждого мифа с привлечением малоизвестных вариантов, проясняющих смысл мифа, и попутно ответить, в силу моих возможностей, на все возникающие в связи с этим вопросы. Я хорошо отдаю себе отчет в том, что такая задача не под силу одному мифологу, как бы долго и усердно он ни работал. Уже не в первый раз мне придется испытать на себе дружную критику ученых по частностям, которые каждый из них считает своей специальностью, однако недостаточно дружную, чтобы выдвинуть общую альтернативную гипотезу или познакомиться с успехами в смежных областях, даже если это необходимо, чтобы лучше понять свою специальность. Современная наука, пожалуй, испытывает недостаток не в центробежности, а в центростремительности.
Я еще раз хочу подчеркнуть, что моя теория относится только к тем районам, где возникли цитируемые мной мифы, и не распространяется, скажем, на Китай, Центральную Америку или долину Инда. Кроме того, все сказанное мной о религии и ритуалах Средиземноморья, относящихся к дописьменному периоду, — это прежде всего предположение, а свою интуицию я считаю далеко не безошибочной, и поэтому первым буду приветствовать того, чья догадка окажется более близкой к истине.
Р. Г.
Дея, Майорка, Испания
1См.: 4; 69; 83; 87; 89; 99; 106; 136; 161; 162—165; 170.
Мифы творения
1. Пеласгический миф творения
В начале Эвринома, богиня всего сущего, восстала обнаженной из Хаоса и обнаружила, что ей не на что опереться. Поэтому она отделила небо от моря и начала свой одинокий танец над его волнами. В своем танце она продвигалась к югу, и за ее спиной возникал ветер, который ей показался вполне пригодным, чтобы начать творение. Обернувшись, она поймала этот северный ветер, сжала его в своих ладонях — и перед ее глазами предстал великий змей Офион. Чтобы согреться, Эвринома плясала все неистовей, пока не пробудилось в Офионе желание, и он обвил ее божественные чресла, чтобы обладать ею. Вот почему северный ветер, который также зовется Бореем, оплодотворяет: вот почему кобылы, поворачиваясь задом к этому ветру, рождают жеребят без помощи жеребца 1. Таким же способом и Эвринома зачала дитя.