Мифы и легенды народов мира. Центральная и Южная Европа
Шрифт:
Жена Изегрима, госпожа Херсент, и жена Ренара, мадам Ришё, не уступали своим мужьям в прекрасных качествах, и, по пословице, если один был кошкой, то другая — киской. Трудно было сыскать на свете такую согласную пару.
Вот теперь, когда я вас познакомил с моими случайными знакомыми, слушайте внимательнее, чтобы я сам не запутался и рассказал бы вам все по порядку, как, когда и что было.
КНИГА ПЕРВАЯ
О ТОМ, КАК РЕНАР НОЧЬЮ ПОХИТИЛ ОКОРОКА ИЗЕГРИМА
В одно прекрасное утро молодой Ренар пошел к своему дяде Изегриму.
— Что с тобой, прекрасный племянник? — спросил его хозяин. — Ты, кажется, не в своей тарелке. Уж не болен ли ты?
— Да, я не совсем здоров.
— Верно, ты не завтракал?
— Нет, правда, я не ел, но у меня совсем нет аппетита.
— Полно, пожалуйста! Мадам Херсент приготовит тебе славную похлебку из почек и селезенки, и ты почувствуешь себя гораздо лучше.
Но не такого угощения ждал Ренар от дяди: его привлек к нему запах ветчины, и он успел уже высмотреть подвешенные к самому потолку три необыкновенно жирных окорока.
— Какие прекрасные окорока висят у вас, милый дядя! — сказал он Изегриму. — Да еще на самом виду! А что как увидит их кто из соседей?!
— Ну, так что же? Пусть смотрят на них те, кому никогда не знавать их вкуса!
— А если они попросят?
— Пускай просят, — я не дам ни кусочка никому на свете, будь то брат, кум или сосед.
— В таком случае я спрятал бы их подальше и всем рассказал бы, что у меня их украли.
— Пусть висят, где висят, — никому нет до них дела.
Замолчал Ренар, поел поданной ему похлебки, простился и ушел обдумать на свободе способ завладеть окороками.
Следующая ночь была темная–претемная, бурная и дождливая. Крепко спалось Изегриму и его жене под завывание ветра, и не слышали они, как Ренар, подкравшись тихонько к их замку, раскрыл крышу, побросав доски и солому на другую сторону рва, и через смастеренное отверстие легко снял с крючков все три окорока и, осторожно ступая со своею драгоценною ношей, вернулся домой. Тут разрубил он окорока на части и спрятал их под солому своего тюфяка.
Рассвело. Крупные капли дождя упали на нос волку и разбудили его. Протер он глаза и с удивлением увидал над собой серое небо: крыши как не бывало, а с ней и окороков! Возопил волк изо всех сил, вскочила и госпожа Херсент и стала метаться из угла в угол, не помня себя от страха. Едва–едва успокоил ее наконец Изегрим и объяснил в чем дело.
Потолковав, решили они, что в этой пропаже виноват, вероятно, Ренар, — и пошел к нему волк, хоть утро было раннее и все добрые люди еще спали. Застал Изегрим Ренара в постели. Лицо у него было сытое, веселое, а шерсть гладкая, так и лоснилась, — ничто не напоминало вчерашнего голодного лиса.
— А, милый дядя, добро пожаловать! Только что это? Словно бы вы не в своей тарелке! Уж здоровы ли вы?
— Будешь тут здоров! — пробурчал Изегрим. — Знаешь, мои окорока ведь украли!
— Ха, ха, ха! — засмеялся Ренар. — Или соседи надоели вам просьбами угостить их? Взялись–таки за ум, хвалю вас. Но только напрасно вы это мне говорите — лучше кричите громче на улице, чтобы всякий вас слышал.
— Но я говорю тебе правду: окорока украли у меня, без сомнения! И крышу раскрыли, чтобы стащить их!
— Ну, меня–то, вашего советника, вам уверять не нужно! «Жалуется лишь тот, — говорит пословица, — кому не больно». Но напрасно раскрыли вы крышу! Кто вам теперь поверит, что воры были у вас ночью, сотворили такое дело, а вы этого не слыхали? Не очень это хорошо вы придумали!
Рассердился Изегрим на Ренара, махнул хвостом и ушел от него, почти убежденный, что лис тут ни при чем, иначе поверил бы он, по крайней мере, пропаже.
О ТОМ, КАК РЕНАР ЗАБРАЛСЯ НА ФЕРМУ КОНСТАНА ДЕНУА, КАК ЗАХВАТИЛ ПЕТУХА ШАНТЕКЛЕРА [1] И О ТОМ, КАК НЕ УДАЛОСЬ ЕМУ ЕГО СЪЕСТЬ
1
Chantecler можно перевести по–русски как звонкоголосый.
Вся провизия вышла у Ренара, и пошел он промышлять новой. Долго ли, коротко ли шел он лесом и набрел на прочно огороженную ферму богатого крестьянина Констана Денуа. Знал Ренар, что водилось у него кур, гусей и уток видимо–невидимо, а кладовая ломилась от всякой провизии и разного мяса — свежего, соленого и вареного. Сунулся было лис с одной стороны, заглянул сквозь забор и увидал прекрасный фруктовый сад; сунулся с другой — скотный двор, огород и все прочее. Да злодей Констан не только забором, так еще и колючею изгородью окружил свою ферму. Никак туда не попасть! Улегся лис под изгородью, хвост просунул и машет им, а сам думает: «авось хоть цыпленок какой увидит хвост, удивится и подойдет, а я его и сцапаю». Однако никто не шел, как лис ни вертел хвостом. Но, лежа так, рассмотрел Ренар, что в изгороди один сук сломан и что пролезть, пожалуй, можно, если не побояться двух–трех царапин. Пролез он в эту щель, но, не рассчитав прыжка, так тяжело шлепнулся в огород, что напутал все пернатое царство — и разлетелись в разные стороны куры, утки и гуси. Б это время вспорхнул на изгородь петух Шантеклер, возвратившись из далекой экскурсии, и вдруг видит, что его царство, вместо того чтобы радоваться возвращению своего повелителя, удирает от него со всех ног.
— Куда, куда бежите вы, дуры, распустив крылья и вытянув шеи? — кричит он им и сам стремглав бросается за ними.
Пинт, самая умная из куриц, самая степенная и несущая самые крупные яйца, отвечает ему обиженным тоном:
— Мы не от глупости бежим, а от испуга! Сюда пробрался из лесу зверь и лежит в капусте. Я отсюда вижу, как шевелятся капустные листья.
— Вот вздор! Какой зверь может пробраться через нашу изгородь? Да к тому же разве нет меня с вами,
меня — вашего естественного покровителя и защитника? Не бегите же!
И с этими словами он взобрался на навозную кучу и с виду спокойно принялся клевать какие–то зерна. Но в глубине души он не очень–то был в себе уверен, и слова умной жены не выходили у него из головы. Взлетел он на крышу и там, обдумывая это дело, вскоре заснул. И привиделся ему странный сон: кто–то принес ему желтую шубу, мехом наружу, и насильно заставил его ее надеть, но когда он стал выбиваться из нее, ее белая, как слоновая кость, и, как слоновая же кость, твердая опушка жестоко сдавила ему горло. В ужасе проснулся петух и, забыв свое достоинство, побежал отыскивать свою подругу.