Мифы и легенды народов мира. Центральная и Южная Европа
Шрифт:
Казалось, все кончено: сейчас его схватят и опять потащат к виселице.
Но тут завидел лис башни своего замка Мопертюи, и этот отрадный вид возвратил ему бодрость и силы. Еще одно отчаянное усилие — и он очутился в своем недоступном замке, где мог жить, ни о ком не заботясь, целые годы, где много было запасено всякой провизии и где радостно встретили его жена и дети и осыпали ласками и поцелуями. Белым вином обмыли они его раны и усадили его на мягкую подушку. Скоро подали и обед. Правда, не хватало в нем жареного зайца, но Ренар был так утомлен, что почти ничего не мог есть и ограничился одним крылышком курицы. На другой день ему пустили кровь, и вскоре он совершенно оправился.
Рассказ
ИСПАНСКИЙ ЭПОС
Сид Воитель
Пересказ Е. Балабановой и О. Петерсон в редакции Н. Будур
Гнев душил дона Диего Лаинеса, владельца имения Бивар, из славного рода Лиана Кальво, первого судьи Кастилии, когда думал он об оскорблении, нанесенном его благородному, богатому и древнему дому, ибо стал он слишком стар, чтобы взять на себя мщение. Не мог он ни спать, ни есть и, не поднимая глаз, сидел у себя в комнате, не смея даже выходить из дома, и избегал разговаривать с друзьями, опасаясь, как бы не оскорбил их позор его.
Наконец позвал он своих сыновей и, не говоря им ни слова, стал по очереди жать им благородные, нежные руки: не для того, чтобы по линиям их прочесть их судьбу — этот дурной обычай колдунов не был тогда еще введен в Испании, а для того, чтобы они сказали ему: «Довольно, государь! Чего желаешь ты? Выпусти нас, или мы умрем, ибо больно нам нестерпимо».
Надежда на успех почти совсем уже погасла в его душе, когда дошел черед до младшего его сына — Родриго. Но часто счастье находишь там, где совсем его не ожидаешь. С горящими глазами, как у тигра, полный гнева и отваги, обратился к нему сын его Родриго с такими словами:
— Выпусти меня, отец! Не ровен час, случится какая беда! Не будь ты отец мой, не стал бы я тратить слов: этою самою рукой растерзал бы на части; пальцы мои пронзили бы плоть, как кинжал или копье!
Обрадовался старик и заплакал от счастья, услышав речи, достойные не мальчика, но мужа.
— Сын души моей, — сказал он, — гнев твой успокаивает и радует меня! Эту угрозу, мой Родриго, исполни ты над нашими врагами: отомсти им за нашу честь, которая погибнет, если ты не восстановишь ее теперь!
И он рассказал об оскорблении, нанесенном его дому, и благословил сына и его меч.
Глубоко задумался Родриго: слишком он еще молод, чтобы отомстить за отца и убить графа Лосано. Слишком силен его враг, и много у него могучих друзей — целые тысячи астурицейцев в горах! Ему принадлежит решающий голос в кортесах короля Леона–Фердинанда, и рука его не знает себе равной в битве! Но все это ничто перед оскорблением, нанесенным роду Родриго, — первым оскорблением, нанесенным когда–либо потомкам Кальво! И стал Родриго просить справедливости у неба и у бранного поля, и перестал думать о своей молодости, потому что храбрый дворянин со дня рождения уже обречен умереть за свою честь.
Снял он со стены старинный кастильский меч, давно заржавевший без употребления, — и через час, не больше, месть над графом уже свершилась.
Горько плакал дон Диего, сидя за своим столом и подперев руками голову; слезы, горькие слезы текли из его глаз при мысли об оскорблении, нанесенном его роду. Но вот явился к нему Родриго с покрытою кровью головою графа Лосано. Дотронулся Родриго до руки отца и вывел его из задумчивости.
— Открой глаза, отец, и подыми голову! Теперь твоя честь спасена! Она воскресла к жизни, и пятно на ней смыто! Я отомстил за тебя, государь, потому что месть неминуема, когда правда на стороне того, кто бьется за нее!
Не сразу поверил старик и подумал было, что видит он это во сне. Но был то не сон. Поднял дон Диего отуманенные слезами глаза и узнал бледную голову своего врага.
— Убери эту голову с моих глаз, Родриго, сын моей души! — сказал он. — Как бы не стала она второю Медузой и не обратила бы меня в камень! Боюсь, что сердце мое не выдержит этой радости! О бесчестный граф Лосано! Само небо отмстило тебе: правое дело постояло за себя и укрепило руку моего сына! Садись же, сын мой, за этот стол! Садись на почетное место: тот, кто принес эту голову, должен быть господином в моем доме.
Через некоторое время пять мавританских королей с многочисленным войском явились в Кастилию. Прошли они мимо Бургоса и напали на Монтес–Ока, Бельфорадо, Санто–Доминго и другие города провинции Логроньо. Все грабили они на своем пути, уводили скот, забирали в плен христиан, мужчин и женщин, мальчиков и девочек. Совершив все это, с богатою добычей спокойно возвращаются они домой, потому что ни король, ни кто другой не решился выступить против них.
Узнал об этом Родриго, находясь в Биваре. Был он в то время еще очень молод: ему не было еще полных двадцати лет. Вскочил он на своего Бабиека, друзья его последовали за ним, и подал он клич по своим владениям — собралось к нему много народа. Осадил он мавров в замке Монтес–Ока и, победив их, взял в плен всех пятерых королей, отнял у них награбленную добычу и освободил пленников.
Оставшиеся в живых мавританские воины на коленях молили о пощаде, говоря:
— Сид! О Сид! Мой Сид!
Они говорили «Сид», что значит «господин», ибо никто из них не знал имени юного героя. С тех пор и называют Родриго де Бивар Сидом Воителем!
Поделив все отнятое у них между своими людьми, отвел Родриго пленных королей в Бивар и передал их своей матери. Она приняла их с честью, выпустила на свободу, и они признали себя вассалами Родриго де Бивар.
Молва о подвигах Родриго де Бивар разнеслась по всей Испании.