Мифы и легенды народов мира. Т. 1. Древняя Греция
Шрифт:
– Пусть будет по-твоему. Но знай, что мой сын все равно добьется того, что ему предназначено мною.
В тот же день в Фивах у Алкмены родились двое близнецов. Один из них, послабее, был сыном Амфитриона. Ему дали имя Ификл. Тот, что покрепче, был сыном Зевса. В дальнейшем его стали называть Гераклом [236] .
Геракл душит змей, которых наслала Гера. Слева стоит Афина. Брат Геракла Ификл испуганно протягивает руки к кормилице
236
Желая объяснить имя Геракла, некоторые древние авторы рассказывали, что Гера дала младенцу грудь, и тот ее укусил. Разлившееся молоко образовало Млечный Путь.
Не было Гераклу и года, когда о нем вспомнила Гера и спустилась на землю, чтобы наслать на дом Амфитриона двух огромных змей [237] .
Уложив детей в подвешенный к потолку щит Амфитриона, заменявший люльку, утомленная мать прилегла отдохнуть. Уснул и отец. Проснулись родители от детского крика. Плакал Ификл. Ему удалось выбраться из щита и отползти к стене. Геракл, оставшийся в щите, держал в ручонках по змеиной голове. Из пастей с шипением высовывались раздвоенные языки, но личико ребенка было совершенно спокойно. Да и ручки не выдавали никакого напряжения. Змеи все медленнее били хвостами. Когда Геракл разжал кулачки, они мертвыми упали к ногам Амфитриона.
237
Легенду о нападении змей донес беотийский поэт Пиндар. Ее подхватили другие поэты-мифографы, домыслившие живописные детали – ужас отца, блеск зажженных факелов, крики служанок. Эта сцена часто воспроизводилась на стенках краснофигурных сосудов, на монетах, на фресках.
Родители бросились обнимать и целовать малыша, а Гера, наблюдавшая за всем, что происходило в спальне, яростно взмыла в воздух.
Непременной частью воспитания времени создания мифов была музыка. Амфитрион пригласил в свой дом прославленного музыканта Лина [238] , считавшегося сыном одной из муз, и поручил ему обучение сыновей. Ификл был прилежным и послушным учеником, Геракл – непоседой и лентяем. К музыке он не проявлял никакого интереса. Когда однажды Лин, потеряв терпение, слегка шлепнул Геракла, тот, выхватив из рук учителя лиру, одним ударом уложил его наповал. Такова была сила Геракла! И такова была уже в детстве необузданность его характера!
238
Лин (греч. Linos) – согласно одной из генеалогий, сын Аполлона и Псамафы, имя которого связывали с музыкой. Лином называли также особый, печальный жанр песни. Плиний Старший характеризует Лина как известного композитора и кифареда.
После этого несчастия Амфитрион решил отдать Геракла на выучку кентавру Хирону. Восприняв все, что должен знать и уметь воин, Геракл стал защитником города Кадма. В те годы Фивы платили дань минийцам, и посланцы Эргина явились в город за бычками, которых фиванцы должны были давать Орхомену по договору. Геракл прогнал послов, нанеся им увечья. Эргин потребовал выдачи оскорбителя, и Креонт, царствовавший тогда в Фивах, уже готов был выполнить это требование. Тогда Геракл убедил юнцов, своих сверстников, взять из храмов хранившиеся там в виде трофеев оружие и доспехи. Вооружившись, они устроили перед городом засаду, напали на минийцев, сразили Эргина и перебили почти всех его воинов. Затем победители ворвались в Орхомен и сровняли его с землей.
Креонт, восхищенный доблестью Геракла, отдал ему в жены свою дочь Мегару, а вместе с ней вручил в качестве приданого Фивы. Узнав об этом, Эврисфей вызвал Геракла к себе. Но герой не подчинился, и Зевсу пришлось дать не оставляющее никаких сомнений знамение, что Геракл должен идти в услужение Эврисфею. И все-таки упрямец отправился в Дельфы за разъяснением. Оракул гласил, что Геракл получит бессмертие, совершив на службе у Эврисфея двенадцать подвигов [239] .
239
По другой версии, он должен был служить Эврисфею двенадцать лет. Эта служба не рассматривалась как рабство.
Пав духом, Геракл бездействовал, пока Гера не наслала на него безумие. В припадке ему показалось, что его веселившиеся дети – это хищные звери, собирающиеся на него напасть (или дети Эврисфея). Схватив лук, он перестрелял их и заодно своих племянников, детей Ификла. Чудом уцелел лишь один из них, Иолай. Придя в себя, Геракл предался отчаянию и бежал из Фив в Микены, на родину предков, чтобы исполнить все, что прикажет царь Эврисфей – недоносок и злобный трус.
Геракл в окружении живо протестующих соучеников замахнулся обломком скамьи на их учителя Лина
Когда вступил он в лес и шел на смертный бой,
По следу хищников врывая в почву ноги,
Далекий рев, как гром, донесся из берлоги
И смолк. Пылал закат в лазури голубой,
Как будто тот, пред кем дрожала вся Немея,
Стоял и скали лся на небе, пламенея;
То с боя шел Геракл в трофее золотом,
А тени от него росли в вечернем свете
И, сли в бойца и льва в огромном силуэте,
Составили один, чудовищный, фантом.
Жозе-Мариа де Эредиа (пер. Д. Олерона)
– Убей немейского льва и притащи в Микены! – приказал Эврисфей еще не успевшему перевести дух Гераклу.
Легко произнести «убей», «притащи», но каково встретиться один на один со страшилищем из Немеи! Ведь это не обычный зверь, на каких Геракл охотился в Фивах. Немейский лев был во много раз крупнее и сильнее хищников этой породы, водившихся в ту далекую пору на юге Европы. От одного его рыка, звучавшего в ущельях, как гром, разбегалось все живое.
По дороге к логову льва на горе Трет Геракл забрел на огонек в убогую хижину земледельца Молорха [240] . Обрадовавшись, что отыскался смельчак, готовый избавить округу от лютого зверя, Молорх схватил нож, чтобы зарезать для гостя единственного барана. Но Геракл остановил его:
240
Молорху приписывали сооружение первого алтаря Геракла. По другой версии, алтарь Гераклу впервые был сооружен отцом Патрокла Менетием, а как бог Геракл стал впервые почитаться в Афинах.
– Добрый человек! Придержи своего четвероногого до времени. Если вернусь в течение тридцати дней, принесешь барана в жертву Зевсу-Спасителю, а если останусь там – заколешь его подземным богам.
Логовище льва на горе Офельте Геракл отыскал по отвратительному смраду гниющего мяса. Свирепый хищник убивал больше, чем мог съесть, а объедки никто не решался подбирать. Там, где смердела падаль, был вход в пещеру. Внимательно осмотрев местность, герой обнаружил выход из той же пещеры и тщательно завалил его огромными глыбами.
После этого он вернулся к входу и, заткнув нос, чтобы не задохнуться, стал ждать.
Лев показался лишь тогда, когда начало темнеть. Увидев человека, он яростно заревел и стал колотить хвостом по земле, подняв столб пыли выше деревьев.
Геракл схватил лук, вложил в него стрелу и, натянув тетиву, отпустил. Со свистом вырвалась стрела и угодила в бок зверя, но, не вонзившись, отлетела в сторону. Выпустив все стрелы, Геракл откинул бесполезный лук и взялся за дубину. Орудовать ею в узком проходе в пещеру было трудно. Отбросив и ее, он голыми руками схватил извивающегося зверя за горло и давил до тех пор, пока тот не испустил дух. Содрав со льва шкуру, Геракл набросил ее на голову и плечи, так что издали его можно было принять за льва. Уничтожая льва, Геракл не просто освобождал мир от чудовищ, но сам уподоблялся царю зверей. Отсюда страх Эврисфея. Посылая на верную смерть слугу, он по возвращении его увидел в нем будущего царя.