Мифы и сказки Древнего Египта
Шрифт:
— Я могу это сделать! — воскликнул первый голос. Царь Эфиопии не стал слушать дальше. Он сразу же бегом устремился к зарослям, туда, где раздавались голоса. В кустах акации беседовали два молодых эфиопа.
— Который из вас сказал, что может высечь владыку Та-Кемет на глазах у рабов и черни? — нетерпеливо потребовал ответа царь, глядя то на одного, то на другого.
— Я это сказал, — не сразу последовал ответ. — Меня зовут Гор. Я сын негритянки.
Так соверши же свое волшебство, Гор, и я тебя щедро награжу!..»
Са-Осирис замолчал, поднял глаза и пристально посмотрел на эфиопа.
— Да покарает тебя великий Ра! — сказал он. — Это ли написано в твоем папирусе?
— Это, — тревожно озираясь, подтвердил эфиоп. Он упорно избегал взгляда мальчика. — Продолжай.
«Гор — сын негритянки слепил из воска носилки и четырех носильщиков, стал читать дальше Са-Осирис. — Затем Гop — сын негритянки произнес над восковыми фигурками заклинание, оживил их и приказал им:
— Отправляйтесь в Та-Кемет. Принесите сюда фараона, дайте ему здесь, при всем народе, пятьсот ударов розгами и унесите обратно. Все это вы должны сделать не больше чем за шесть часов.
И вот порождения эфиопского чародея ночью отправились в долину Нила. Они проникли в покои властителя, схватили его, связали, швырнули на носилки и бегом помчались в Эфиопию. Здесь они избили фараона розгами и гиппопотамовыми плетками и той же ночью унесли обратно в Та-Кемет.
Наутро фараон вызвал своих приближенных.
— Я велю казнить начальника дворцовой стражи и всех, кто стоял ночью в карауле! — воскликнул он в негодовании. — Как могло случиться, что в спальню моего величества беспрепятственно проникли враги?! Они унесли меня в Эфиопию и там избили плетками. Клянусь всемогущим богом Птахом, все было так, как я говорю!
Придворные изумленно переглянулись: не помутился ли у фараона разум?
— О владыка, — да будешь ты жив, здоров и могуч! О наше солнце! проговорил один из них. — Не печалься. Великая Исида исцелит твой недуг. Прикажи послать за лекарем.
— Вы думаете, я сошел с ума? Так поглядите же!
И фараон показал свою жестоко избитую спину. Вся спина была в синяках и кровоподтеках.
У всех, кто был в зале, невольно вырвался крик изумления.
Но тут к фараону подошел придворный мудрец, чародей и хранитель папирусов Гор — сын Па-Неше.
— Владыка, — да будешь ты жив, здоров и могуч, — сказал он. Начальник стражи невиновен. Это эфиопские чародейства. Но, клянусь жизнью, я проучу злодея!..»
Тут Са-Осирис снова прервал чтение:
— Верно ли я читаю то, что написано в папирусе, презренный эфиоп? Отвечай!
Эфиоп стоял сжавшись, склонив голову. Колени его дрожали.
— Каждое твое слово правда, мальчик, — еле слышно пролепетал он.
Са-Осирис стал читать дальше.
«Гор — сын Па-Неше дал фараону перстень с амулетом. Ночью скороходы Гора — сына негритянки опять проникли во дворец, чтобы унести фараона в Эфиопию и там избить плетями. Но они не смогли одолеть чудодейственной силы амулета и ушли ни с чем.
Зато эфиопский царь был похищен в ту ночь! Гор — сын Па-Неше тоже слепил из воска четырех носильщиков и повелел им принести царя Эфиопии в Та-Кемет, всыпать ему при всем народе пятьсот ударов плетью и унести обратно.
Утром царь Эфиопии призвал к себе Гора — сына негритянки, показал свою жестоко избитую спину и напустился на чародея с криком:
— Посмотри, что сделали со мной в Египте! Видишь?! Клянусь: если ты не сумеешь впредь уберечь меня от их волшебства, я тебя предам самой лютой казни!
Гор — сын негритянки изготовил свои талисманы и отдал их царю. Но едва наступила ночь, восковые скороходы Гора — сына Па-Неше вновь явились в Эфиопию, унесли царя и опять высекли его при всем народе.
И на следующую ночь повторилось то же самое.
Эфиопский царь пришел в отчаяние.
— Горе тебе, злодей! — визжал он, потрясая кулаками. — Из-за тебя я претерпел от египтян столько унижений! Клянусь всемогущими богами, завтра на рассвете тебя казнят! Эй, стража!
— Господин мой и повелитель! — в слезах воскликнул Гор — сын негритянки. — Если ты велишь меня казнить, кто другой спасет тебя от восковых скороходов? В Эфиопии нет больше мудрецов, кроме меня. Дозволь отправиться в Та-Кемет. Я должен увидеть и убить этого чародея.
Царь подумал и наконец произнес:
— Хорошо, ступай. Даю тебе полмесяца строку.
Гор — сын негритянки поклонился и, пятясь, вышел из покоев.
В тот же день он снарядился в путешествие и отправился в Та-Кемет. Путь ему предстоял далекий. Лишь через несколько дней он достиг фараонова дворца.
Стража угрожающе выставила копья ему навстречу. Но Гор — сын негритянки околдовал охранников и спокойно прошел в покои владыки.
— Эй! Кто здесь осмелился чародействовать против моего царя?! закричал он на весь дворец. — Выходи, презренный! Я бросаю тебе вызов: мы будем состязаться в искусстве колдовства!
На шум сбежались придворные, потом пришел и сам фараон. Увидев эфиопского колдуна, все испуганно притихли.
— Где же ты? Или ты боишься? Отзовись! — продолжал кричать Гор — сын негритянки, с презрительной усмешкой глядя в лицо то одному, то другому придворному из свиты фараона.
— Я здесь! — раздалось в ответ, и в тот же миг в зале невесть откуда возник Гор — сын Па-Неше.
— Значит, это ты чародействуешь против меня, шакал! — оскалясь, проговорил Гор — сын негритянки. — Прокляни же тот час, когда ты появился на свет.
Он произнес магическое заклинание, и вдруг посреди зала взвился огненный вихрь. Мгновение спустя уже весь дворец был охвачен пламенем. Каменные колонны горели точно сухая древесина.
Тогда Гор — сын Па-Неше сотворил свое заклинание. Едва он произнес его, с неба хлынул ливень и загасил огонь.
Эфиоп пришел в ярость. Он взмахнул рукой — и вся земля Та-Кемет погрузилась в темноту. Стало холодно.
Вопли ужаса огласили дворец. Но Гор — сын Па-Неше только усмехнулся. Он тронул рукой волшебный талисман — и над землей снова засверкало солнце.