Мифы и загадки нашей истории
Шрифт:
На приеме, названном «Фестивалем весны», было около 500 приглашенных – вся московская элита: члены Политбюро, маршалы Красной армии, знаменитые артисты, писатели и режиссеры. Не было только Сталина. Собрались все в полночь. Гости, кроме военных, явились во фраках, что было в тогдашней Москве невиданным делом. Столы ломились от самых изысканных закусок, икры, осетрины, первейшей, конечно, свежести, и редких напитков, привезенных из Европы. Начался грандиозный бал, который закончился только под утро, когда маршал Тухачевский под аплодисменты гостей исполнил лезгинку вместе со знаменитой балериной Лепешинской.
Был среди гостей и Михаил Булгаков. К этому времени он уже сблизился с американским послом, который установил тесные связи с культурной элитой Москвы. Никто еще в СССР не видел такого бала. Не видел его и Булгаков, который как раз в это время работал над своим знаменитым романом. Зловещую особенность разнузданному и, казалось, беспечному веселью, придавал тот факт, что в американском посольстве пили и плясали все вместе – и палачи, и их будущие жертвы – очень многие участники торжества скоро оказались в подвалах Лубянки или в сталинских лагерях. Была уничтожена практически вся московская элита. Смертельный ужас, который витал в воздухе над участниками «Фестиваля весны», не мог не ощущать чувствительный Булгаков. Жена писателя говорила потом, что в знаменитой сцене фантастического бала у сатаны, описанной в его романе, «отразился прием у У. К. Буллита, американского посла в СССР».
Булгаков и Буллит познакомились во МХАТе, куда пришли на спектакль «Дни Турбиных». После чего писатель часто бывал в посольстве США, обедал вместе с послом, и даже приглашал его к себе домой. Любопытно, что в разговорах Буллит называл Булгакова «Мастером», хотя, конечно, еще никак не мог читать его романа. А в первых редакциях «Мастера и Маргариты», написанных до появления Буллита в Москве, не было еще ни Мастера, ни Воланда. Как раз в эти годы Булгаков пытался выехать за границу, уже подал документы на выезд, ему оформляли заграничный паспорт, который потом так и не выдали. Быть, может, он надеялся, что в этом ему поможет всемогущий американский посол? Человек из другой страны, способный на причуды, озорство и самые неожиданные поступки, Буллит вполне подходил на роль загадочного «иностранного специалиста». Кроме того, как и Воланд, посол был лыс и обладал вполне магнетическим взглядом. Есть и невероятные совпадения в биографиях самого Булгакова и Буллита. Так, они родились в одном и том же году, а одним из ранних псевдонимов Булгакова было имя М. Булл.
Безумная мечта
Анализируя все эти совпадения, Александр Эткинд приходит к выводу, что «Воланд оказывается Буллитом, безумной мечтой Мастера – эмиграция, а роман читается, как призыв о помощи. Неважно, будет ли она потусторонней или иностранной, гипнотической, магической или реальной».
Как мы уже отмечали, Булгаков мучился, ожидая чуда – звонка от Сталина. Но чуда не произошло. И Буллит не мог помочь. В 1935 году посол писал Рузвельту, имея в виду бесследно исчезавших в подвалах Лубянки людей: «Я не могу, конечно, ничего сделать для того, чтобы спасти хотя бы одного из них».
Веселый и озорной, подружившийся с Лениным, Буллит сначала с большим любопытством и даже симпатией относился к «советскому эксперименту», но уехал из Москвы, где свирепствовали репрессии, убежденным антисоветчиком. Любопытно, что он тоже написал книгу. Но не о Воланде и Москве, а о президенте США Вудро Вильсоне. Однако эпиграф у нее был такой же, как и в романе «Мастер и Маргарита»: «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Но сделать благо для России – спасти Булгакова – гения русской литературы от медленного умирания в сталинской Москве, даже он не смог. Впрочем, говоря о литературных аналогиях, даже довольно убедительных, не надо забывать о том, что сказал однажды сам Булгаков одному из своих друзей: «У Воланда никаких прототипов нет. Очень прошу, имей это в виду».
Между тем, Сталин, хотя больше сам не звонил Булгакову, пристально следил за тем, как живет и, что делает писатель, творчество которого он высоко ценил. Когда Булгаков умер, то в тот же день в его квартире снова прогремел звонок из сталинского секретариата. «Что, товарищ Булгаков умер?» – спросил неизвестный. «Да, умер», – последовал ответ. На другом конце провода положили трубку. Никогда и никому в СССР так после смерти не звонили. А, может, впрочем, звонили вовсе не из секретариата?
Чисто английская «клюква»
Фильм о Распутине с Депардье в главной роли появился недавно на экранах российских кинотеатров. В картине – полный набор уже давно набивших оскомину штампов: водка, цыгане, пляски вприсядку, и, конечно же, буйный русский медведь в облике популярного французского актера в окружении петербургских красавиц, безвольный царь и т. п. Между тем о тайне убийства в Петрограде «святого черта», как называли Распутина, спорят до сих пор.
Фильмов «про Распутина» было уже много. Последние работы – картина Элема Климова «Агония», а два года назад французский режиссер Жозе Дайан снял телефильм «Распутин», который на российских экранах не появился. Новый франко-российский фильм с Депардье в главной роли российские ждал и с нетерпением и интересом, но, увы, кинокритики уже единодушно окрестили его «развесистой клюквой на русскую тему». Ничего нового он к прежним картинам на этот сюжет не добавил, а о его художественных достоинствах вообще говорить не приходится. Однако в реальной истории бурной жизни и страшной смерти «святого черта», как называли Распутина, было много тайн и загадок, которые дают возможности для создания и в самом деле увлекательных и захватывающих фильмов. Взять хотя бы бурную дискуссию, которая не стихает до сих пор вокруг выдвинутой недавно в Англии версии о том, будто Распутина на самом деле убили вовсе не князь Феликс Юсупов и депутат Госдумы Владимир Пуришкевич, а британский агент Освальд Рейнер, который якобы сделал последний, «контрольный выстрел» в голову старцу.
Традиционная версия
Традиционная версия этого «убийства века» хорошо известна. 17 декабря 1916 года князь Феликс Юсупов заманил Распутина в свой дворец на Мойке, пообещав познакомить со своей женой Ириной, ослепительной красавицей, чего старец давно домогался. Было уже поздно, но обычно подозрительный Распутин согласился. Однако вместо нее во дворце собрались пятеро заговорщиков: помимо князя Юсупова, который привез Распутина, еще депутат Госдумы Владимир Пуришкевич, помещик, монархист, член Союза русского народа, поручик-фронтовик Сухотин, лечившийся в Петрограде, врач Лазаверт, поляк по происхождению, а также великий князь Дмитрий Павлович. О готовящемся убийстве знали многие, в том числе даже председатель Думы Родзянко, родной дядя Юсупова, который ему сказал: «Я уверен, что убийство Распутина будет понято, как патриотический акт». И добавил: «Выход один – убить негодяя. Но в России нет на то ни одного смельчака. Не будь я так стар, я сам бы его прикончил…» «Слова Родзянки, – вспоминал потом Юсупов, – укрепили меня».
Согласно мемуарам Юсупова и Пуришкевича, написанным уже в эмиграции, сначала Распутина намеревались отравить. Для этого врач Лазаверт начинил приготовленные в кабинете хозяина дворца пирожные цианистым калием. Яд был и в бокалах для вина. Причем, в лошадиной, какуверял Лазаверт, дозе. Юсупов провел Распутина в свой кабинет в подвальном этаже дворца, в то время как остальные заговорщики затаились на верхнем этаже. Для маскировки завели граммофон, изображая гуляющую компанию. На вопрос Распутина, кто же здесь веселится, Юсупов ответил: «У жены гости, они скоро уйдут, а пока пройдемте в столовую и выпьем чаю». Но на самом же деле, его жены в этот момент во дворце не было.
Тем временем князь предложил гостю пирожные и напитки, но вскоре с ужасом убедился, что яд на Распутина не действует. Растерявшийся Юсупов поднялся наверх, сообщив об этом другим заговорщикам. Было решено убить старца из револьвера. Феликс спустился вниз и выстрелил в Распутина, и тот, как показалось князю, замертво повалился на пол. На выстрел спустились другие заговорщики, осмотрели тело и сочли Распутина мертвым. Но вскоре раненый вскочил, сумел выбраться во двор и хотел убежать. Убийцы погнались за ним. Пуришкевич выстрелил ему в спину, а потом – в голову. Труп Распутина вывезли из дворца и бросили в воду, где его через два дня нашли.