Мифы о вселенной
Шрифт:
Следует добавить, что отнюдь не всегда архаичные мифы оценивают потусторонний мир только положительно. Чаще он мыслился двойственным: с одной стороны, ему приписывались всяческие блага, с другой — он считался местом страшным и опасным. Согласно наиболее архаичным религиям, там происходит окончательное уничтожение умершего. Так, австралийцы племени аранда полагают, что души после смерти отправляются на расположенный в северном океане остров мертвых, где во время грозы их испепеляет молния.
В существование островов блаженных — Пэнлай — верили и древние китайцы. Они полагали, что на этих островах, которые находятся в уже упоминавшейся пучине Гуйсюй, живут бессмертные. Здания там — из чистого золота и нефрита, птицы и звери — из драгоценного белого шелка, а деревья — из жемчуга и кораллов. Кто отведывал их плодов, тот будто бы обретал вечную жизнь.
Слухи об этих островах казались настолько реальными, что известный тиран китайской древности Цинь Шихуан (III век до нашей эры), чье невежество и суеверие могло соперничать лишь с его необычайной жестокостью, поддавшись на выдумки некоего шарлатана, послал на поиски
28
Сыма Цянь. Исторические записки/Пер. с кит. и коммент. Р. В. Вяткина и В. С. Таскина. — М., 19'75. — Т. 2. — С. 70.
Разумеется, авантюра завершилась фиаско: экспедиция пропала без следа. Предполагают, правда, что Сюй Ши высадился на Японских островах, но доказать это трудно. По словам того же Сыма Цяня, через несколько десятилетий другой император, Сяо-у, по совету еще одного бессовестного обманщика, утверждавшего, что он сам и есть небожитель, также снарядил миссию в край блаженных, закончившуюся, как и первая, позорным провалом.
Приведенные сведения о чудесных островах помогают понять еще одну запутанную мифологическую проблему, а именно: где находился библейский Эдем, благословенная местность, в которой, согласно мифу, первая человеческая пара наслаждалась райским блаженством? Книга Бытия (гл. 2, ст. 8-15) сообщает: "И насадил господь бог рай в Едеме на востоке и поместил там человека, которого создал. И произрастил господь бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла. Из Едема выходила река для орошения рая и потом разделялась на четыре реки [29] . Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; и золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Гихон [Геон]: она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель [Тигр]: она протекает пред Ассириею. Четвертая река Евфрат. И взял господь бог человека, [которого создал,] и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его".
29
На основании этой фразы древнееврейские богословы, занимавшиеся толкованием Ветхого завета, утверждали, что Эдем не тождествен раю, который есть сад, составляющий всего лишь 1/60 часть местности Эдем (Троицкий И. Г. Талмудическое учение о посмертном состоянии и конечной участи людей. — Спб., 1904. — С. 43).
Одна из попыток локализации «райских рек»
Из всего этого ясно одно: рай, по библейскому мифу, находился на востоке. Из четырех названных рек известны только две — Тигр и Евфрат; о том, что такое Гихон и Фисон, спорят и поныне. Библеисты безуспешно пытались решить задачу, выдвигали всевозможные гипотезы. А вопрос до сих пор остается открытым. Если же посмотреть на проблему с точки зрения мифа, все сразу встает на свои места. Четыре мировые реки омывают рай с четырех сторон света и соответствуют четырем морям, окружающим сушу в мифологиях разных пародов. Сам же рай — цветущий остров-сад, отделенный от бренного мира водной преградой. Пытаться исторически определить его местоположение, — все равно, что искать мифический Элизий или Пэнлай.
Да и в самом деле, не ту же ли картину мы видим и в других легендах! Вот что говорится о мировой райской горе Меру в древнеиндийском сочинении "Вишну-пурана": "С нее берут начало четыре реки, стекающие с неба. Оттуда, с вершины Меру, ниспадают опи и затем разделяются". Удивительное совпадение с книгой Бытия! Как и в случае с Эдемом и его реками, Меру и ее потоки пытаются отождествить с конкретными географическими реальностями, чаще всего с находящейся в Гималаях горой Кайлас и стекающими с нее Индом, Брахмапутрой, Гангом и Сутлеем. Но и это более чем условно.
Приведем для сравнения мусульманские представления о райской реке, о которой в Коране (сура 108, ст. 1) Аллах говорит Мухаммеду: "Истинно мы назначили тебе реку Кевсер". Она течет под самым небесным сводом, быстрота ее подобна полету пущенной стрелы, а ее белые воды на вкус слаще сахара и по запаху приятнее мускуса. Всякий выпивший хотя бы каплю этой чудесной влаги навсегда утратит жажду и забудет о болезнях. Ею по воскресении будут наслаждаться праведники.Функция райских рек во всех случаях одинакова: они — символ жизни и одновременно граница, водное препятствие, окружающее рай и изолирующее его от земной "обители скорбей".
К какому же выводу привело нас краткое знакомство с таинственными островами? Потусторонний мир, где обитают предки, духи и сверхъестественные существа, есть улучшенная (иногда ухудшенная) копия мира живых людей. Он окружен водами, и чтобы попасть туда, нужно совершить опасное путешествие через космический океан или мировую реку. Водное пространство, таким образом,
Это важнейшее для всей мировой мифологии представление напрямую связано с космическим символизмом воды. Отправляясь в иной мир, человек покидает родной берег, вступает в мировые воды и качественно трансформируется: он утрачивает свою земную сущность, его тело под воздействием изначального водного хаоса как бы распадается на составные элементы. Но уничтожение — оборотная сторона созидания. Попав на иной берег, человек освобождается от всего земного, изменчивого и преходящего, обретает новое, ранее неведомое и невозможное для него состояние, достигает неизменного, вечного и блаженного бытия, т. е. рождается заново, и после этого вторичного рождения уже никогда не умирает. Так рассуждает мифологическое мышление, и крайне характерно, что ключевое значение оно придает в этом процессе не чему-нибудь, а именно стихии воды.
А теперь обратимся к мифологическому мотиву переправы в иной мир. Всем, вероятно, знаком персонаж древнегреческой мифологии Харон. Его функция заключалась в том, чтобы на лодке перевозить умерших через реку Стикс в царство мертвых Аид. В отличие от Элизия Аид считался страшным местом, полным безысходной скорби и отчаяния. О нем не любили особенно распространяться, поэтому о Хароне и Стиксе известно сравнительно немного. По поздним представлениям, Харон — грязный седой старик с гноящимися глазами. Для уплаты ему в рот умершему вкладывали мелкую монету. Стикс же первоначально был вполне реальной рекой в Аркадии, воды которой почему-то считались ядовитыми. Лишь впоследствии он стал символом последнего рубежа между миром живых и мертвых. Древние греки верили, что боги жестоко карают за нарушение клятвы его водами. Стикс не единственная река Аида. Там же, в глубокой пропасти Тартар, протекает страшный поток Ахеронт, впадающий в озеро Ахерусиада. По нему в ладьях плывут души умерших. Души тех, кто при жизни не совершил особо тяжких проступков, через некоторое время выносятся из Тартара другими реками — Коцитом и Пирифлегонтом.
На Древнем Востоке фигура паромщика, перевозящего души в загробный мир через мифическую реку, была известна шумерам и египтянам. Согласно шумерскому мифу, направляющегося в преисподнюю встречают "человек реки подземного царства" и лодочник, который перевозит мертвых на тот свет. Более сложными и разработанными были мифологические представления египтян. Поначалу обитель мертвых помещалась ими совсем неподалеку от мира живых, в заболоченных местах нильской долины. Возможно, сам Нил мыслился как граница между ними. Города мертвых, некрополи, располагались, как правило, на его западном берегу (запад — страна смерти, ибо туда уходит солнце), тогда как города живых занимали восточный берег реки. В настенных росписях египетских гробниц часто повторяется сюжет переправы покойного на противоположный берег Нила. С расширением географических познаний страна мертвых отодвигалась все дальше, приобретая все более фантастические черты, пока не очутилась где-то в северо-восточной "небесной стране". Но древняя идея переправы через водное препятствие не исчезла, а лишь усложнилась. Выше уже говорилось, что мертвый фараон отправлялся в плавание по небесному океану в ладье Ра. Согласно "Книге мертвых", такова цель каждого вообще покойника. По другим воззрениям, умерший либо взлетал на небо в облике птицы, либо попадал туда, переправившись через водный поток на чудесном пароме богов, к которому он предварительно должен был обратиться как к живому существу с определенными магическими заклинаниями.
Вселенная и мировая река по представлениям даяков племени кенья.
Путь в иной мир настолько прочно ассоциировался с переправой через воду, что, например, у африканской народности балуба вождям строжайше воспрещалось пересекать любые водные потоки, ибо это означало символическую смерть вождя и грозило бедствием всему племени. Представления о реке смерти и о переправе через нее умерших зафиксированы у бирманских шапов. Живущие в Индонезии даяки верят в то, что душа покойного попадает в иной мир, плывя на лодке по течению реки, впадающей в Дверь земли, за которой простирается потустороннее царство. Далее она следует по "реке последнего омовения — Мандай, минуя при этом целый ряд особых дверей; одна из них образована сухими листьями, другая — громадными корнями, третья — навозом, четвертая — красной глиной и землей. За каждой дверью лежит свой особый мир, предназначенный для определенной категории умерших. Душа проплывает сквозь эти миры в сопровождении двух духов смерти, восседающих в двух других лодках. Сложные представления о последнем путешествии покойного зафиксированы у австралийских аборигенов. Как и древние египтяне, они считали, что путь в страну мертвых, хотя она и помещается нередко на небе, практически всегда лежит через воду. Так, по верованиям аборигенов племени камиларои, дух покойного возносится на звезды Млечного пути, но сам Млечный путь при этом именуется Майанба — "Бесконечная вода (или река)". Миф рассказывает, что первым дорогу в край смерти указал мифический герой Нгурундери. Чтобы очистить себя от всего земного, он нырнул в воду у западного побережья острова Кенгуру. С тех пор все умершие, прежде чем вознестись на небо к Нгурундери, своему предку, сначала переправляются на остров Кенгуру, и поэтому погребальным помостам, на которые помещаются их тела, придается форма плота. Аборигены гунвинггу рассказывают, что дух умершего в сопровождении белого попугая идет в страну мертвых по особой дороге. Он подходит к реке и зовет лодку. Перевозчик, австралийский Харон, всю дорогу что есть силы колотит духа, если умерший — мужчина, и, напротив, обходится с ним ласково, если это женщина.