Мифы, Сновидения, Мистерии
Шрифт:
Иудеи снова возвращались к Яхве в результате исторических бедствий[160]или под воздействием угрозы их уничтожения великими воинствующими империями, и «примитивные» народы вспоминают своих Высших Существ во времена космических катастроф. Но значение такого возврата к высшему Существу в обоих случаях одно и то же в чрезвычайно критической ситуации, в «крайнем случае», когда само существование коллектива в опасности, человек оставляет божеств, которые поддерживают и укрепляют жизнь в нормальное время, чтобы вернуться к Высшему Существу. Это кажется большим парадоксом. Божества, которые у «примитивных» народов приходят на смену Высшим Существам — точно так же как Баал и Астарта у семитов — являются божествами плодородия, богатства и полноты жизни, короче говоря, божествами, которые возвышают и обогащают жизнь, жизнь космоса — растительность, сельское хозяйство, овец и рогатыйскот — и, в не меньшей степени, жизнь самого человека. Судя по всему, эти божества были сильными имогущественными.Своей религиозной значимостью они были обязаны именно своей силе, своим безграничным ресурсам жизнеспособности и своему плодородию. Однако их почитатели, как «примитивные» люди, так и иудеи, считали, что все эти Великие Богини, эти солнечные или земные Боги и все эти Предки и Демоны не способны были ихспасти,то есть обеспечить
Как же объясняется это явление? Сейчас мы это увидим. Различные божества, пришедшие на смену Высшему Существу, воплотили в себе наиболее поразительные и ощутимые силы, силы жизни. Но в связи именно с этим фактом они оказались, так сказать, специализированными навоспроизведении потомстваи утеряли более тонкие, более «благородные» и «духовные» силыБогов-Создателей.Вся драма так называемого «религиозного упадка» человечества заключается именно в этом факте, который мы обсудим позже. Открыв священность жизни, человек позволил все дальше и дальше увести себя своим собственным открытием. Он предался насущным иерофаниям, наслаждениям, доступным в непосредственной жизни, и отвернулся от святостей, которые выходят за рамки его непосредственных, повседневных нужд. Первое «падение» человека, которое привело к вхождению в историю, характеризующую современного человека, было вхождением в жизнь. Человек был опьянен возможностями и священностью жизни.
«Сильные боги»
Никогда не следует забывать, что в первую очередь именноосвящениежизни и магико-религиозные силы всеобщего плодородия оттеснили Высшие Существа от поклонения и религиозного первенства. Это была не та жизнь, как мы жители Запададвадцатого столетия воспринимаем ее. Фактом, который кажется странным лишь с первого взгляда, является то, то чем быстрее человечество развивается, чем больше совершенствует средства производства и развивает цивилизацию, тем сильнее религиозная жизнь обращается к божественным формам, которые отражают в своих собственных богоявлениях таинство произведения потомства и всеобщего плодородия. Всемогущие Высшие Существа, которые, в той или иной мере, повсеместно признавались у «примитивных» народов, были почти забыты в более высокоразвитых обществах. Более всего радикальных изменений в божественную иерархию привнесло развитие сельского хозяйства. Именно после этого на передний план вышли Великие Богини, Матери-Богини и их супруги — Боги-Мужчины. Сейчас мы приведем несколько примеров, подтверждающих это. Ноздесь снова факты не должны интерпретироваться с западной, то есть с материалистической точки зрения. Не наши технические открытия сами по себе, а их магико-религиозное принятие изменило перспективу и содержание религиозной жизни традиционных обществ. Не следует предполагать, что и само сельское хозяйство как техническая инновация могло иметь такие последствия для духовного окружения архаического человечества. В мировоззрении того времени не было разделения между инструментом — реальным конкретным предметом — и символом, придающим ему значение; между техникой и магико-религиозным действием, которое она предполагала. Не будем забывать, что примитивная лопата символизировала фаллос, а почва — земной мартикс; сельскохозяйственная операция приравнивалась к порождающему акту: во многих австро-азиатских языках лопата до сих пор называется так же как и фаллос[161].Почва представляла Мать-Землю, семена —semen virile[162],а дождь —hieros gamos[163]между Небом и землей. Короче говоря, все модификации, которые, с нашей точки зрения, выглядят как перемены, вызванные развитием техники, для традиционных обществ являются изменениями перспективы магико-религиозной вселенной: одни святости заменяются другими, более сильнодействующими и более легкодоступными.
Это всеобщее явление. Мы описали его в нашей работеPatterns in Comparative Religion,показав, каким образом древние боги небес были повсюду вытеснены более динамичными божествами — богами Солнца или шторма или плодородия. Древний индо-арийский бог небес Дьяус лишь очень редко упоминается в Ведах: уже в ту древнюю эпоху его место заняли Варуна и бог шторма Порджанья. Последний, в свою очередь, был вытеснен Индрой, который стал наиболее популярным из ведических богов, так как он воплощал в себе всесилыи всеплодородия,все богатство жизни, космических и биологических энергий. Он дает волю водам и раздвигает тучи, ускоряет циркуляцию соков и крови, управляет всеми жидкостями и обеспечивает все плодородия. Тексты именуют его богом «тысячи яичек», «хозяином полей», «быком земли», оплодотворителем полей, животных и женщин. Все свойства и силы Индры гармоничны, а все сферы, которыми он управляет, взаимодополняющие. Читаем ли мы о произведенных им ударах молнии; поражающих Вритра и освобождающих воду; о шторме, предшествующем дождю, или о поглощении фантастических количествсомы;о его оплодотворении полей или об огромной половой потенции — перед нами постоянно предстает богоявление сил жизни. Его самый незначительный жест происходит от избытка полноты, даже его хвастовство и бахвальство. Миф об Индре — замечательное выражение полного единства, стоящего в основе всех изобилующих проявлений жизни.
Вот еще один пример. Одним из наиболее древних месопотамских богов был Ану, имя которого означает «Небеса», а появился он задолго до четвертого тысячелетия. Но в историческую эпоху Ану становится несколько абстрактным божеством, и почитание его едва сохранилось. Его место занял его сын Энлил (или Бел), бог шторма и плодородия имуж Великой Матери, известной также как Великая Корова, к которой обычно взывали по имени Белту или Белит, «Хозяйка». В Месопотамии и, прежде всего, на Среднем Востоке замена «сильных» и «могущественных» богов другими сопровождается другими явлениями, имеющими не меньшее значение. Бог плодородия становится супругом Великой Богини, земельнойMagna Mater[164].Он больше не самостоятелен и всемогущ, как древние боги неба, он сведен до статуса партнера в божественном супружестве. Космогония, которая была существенным атрибутом старых небесных богов, теперь замещается иерогамией: плодотворный Бог уже не создает мир, он удовлетворяется его оплодотворением[165].
А в некоторых культурах мужское плодотворное божество сводится к довольно скромному положению; так как Великая Богиня сама обеспечивает плодородие мира. Со временем ее супруг уступает место ее
Наглядным примером вытеснения небесного бога в пользу сильного бога также служит миф об Уране. По общему мнению, этот миф отражает и ряд других трансформаций, произошедших в греческом пантеоне, но они не могут быть рассмотрены здесь[166].
Следует вспомнить, что Уран, имя которого означает «небо» и который со своей супругой Геей породил других богов, циклопов и множество чудовищных существ, был кастрирован одним из своих сыновей — Кроносом. Кастрация Урана — это мифический образ импотенции, а следовательно, бездейственности небесного бога. Его место потом занял Зевс, который перенял атрибуты как Верховного бога, так и бога шторма.
*Некоторым небесным богам удалось сохранить свое религиозное значение путем представления себя в качестве Верховных Богов. Другими словами, они укрепили свою власть, приняв магико-религиозную значимость другого порядка. Действительно, верховенство является таким источником священной силы, который позволяет сохранить абсолютное первенство в пантеоне. Именно так обстояло дело с Зевсом, Юпитером, китайским Тянь и богом монголов. Понятие верховенства снова встречается в отношении Ахурамазды, обязанного своим величием религиозной революции Зороастра, которая подняла его выше всех других богов. Можно также сказать, что и Яхве свойственны элементыВерховного Бога. Но личность Яхве намного более сложна, и мы еще вернемся к этому. На данный момент достаточно будет подчеркнуть, что монотеистическая, пророческаяи мессианическая революция иудеев (как таковая и Мухаммеда) преуспела в своем противостоянии Баалу и Бел, богам шторма и плодородия, великим Мужским и Женским божествам. С одной стороны, существуют сильные и действенные боги — «быки», «вдохновители», партнеры Великой Матери, божества разгула, которые раскрываются перед человеком в богатой и драматической мифологии бурными богоявлениями и весельем: Баал и Астарта, которым поклоняются с пышными и кровавыми обрядами (множественные жертвоприношения, оргии и тому подобное). И с другой стороны, есть Яхве, который обладает всеми атрибутами Высшего Существа «примитивных» (он является Творцом, всеведущим и всемогущим), но которому вдобавок присуща сила и религиозная актуальность совершенно иного порядка. В отличия от Баала и Бела, Яхве не окружен многочисленными и разнообразными мифами. Поклонение ему не является ни запутанным, ни разгульным. Он отвергает кровавые жертвоприношения и множественность обрядов. Он требует от верующего религиозного поведения, совершенно отличного от того, что внушается поклонением Баалу и Астарте. Вслушайтесь в слова Яхве, переданные Исайей:
«К чему Мне множество жертв ваших? — говорит Господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота; и крови тельцов и агнцев, и козлов не хочу.
Когда вы приходите являться пред лице Мое — кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои?
Не носите больше даров тщетных; курение отвратительно для меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие — и празднование!
Новомесячие ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя; они бремя для меня. Мне тяжело нести их.
…Ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; Научитесь делать добро; ищите правды; спасайте угнетенного; защищайте сироту; вступайтесь за вдову.»Исайя, I, 11–17.
Для нас, пользующихся наследием великой иудейско-христианской религиозной революции, предписания Яхве кажутся очевидными и разумными. И мы удивляемся, как вообще иудеи — современники Исайи — предпочесть культ Мужского Божества Порождения бесконечно чистейшему и простейшему поклонению Яхве. Но нельзя забывать, что эти элементарные богоявления жизни, которые никогда не переставали привлекать иудеев, составили неоспоримые религиозные переживания. Язычество, к которому снова и снова возвращались иудеи, относится к религиозной истории всей восточной античности. Это была очень великаяи древняя религия, с преобладанием космических иерофании, восхвалявшая вследствие этогосвященность жизни.Эта религия, корни которой простираются глубоко и далеко в протоисторию Востока, отражала открытие священности жизни, приход к осознанию единства, в котором Космос и Человек, а также Человек и Бог составляют единое целое. Большое число кровавых жертвоприношений, к которым питал такое отвращение Яхве и которые, не переставая, осуждали его пророки, обеспечивало циркуляцию священной энергии между различными сферами космоса. Именно благодаря этой циркуляции и могла существовать вся жизнь. Даже отвратительное жертвоприношение детей, преподносимых Молоху, имело глубоко религиозное значение. Этим жертвоприношением человек возвращал божеству то, чтотому принадлежало, так как первый ребенок часто считался ребенком Бога. Действительно, по всему архаическому Востоку существовал обычай, согласно которому молодые девушки проводили ночь в храме, чтобы зачать от Бога (то есть от его представителя — священника или от его посланника — «незнакомца»). Таким образом, кровь ребенкавосполняла затраченную энергию бога, потому что в целях так называемого плодородия божества расходовали свою собственную субстанцию на усилия, требуемые для поддержания мира и обеспечения его богатства, а следовательно, и сами время от времени нуждались в восстановлении[167].
Поклонение Яхве отвергало все эти кровопролитные обряды, предполагаемые для обеспечения продолжения течения жизни и плодородности космоса. Сила Яхве была совершенно иного порядка, она не нуждалась в периодическом подкреплении. Это замечательный факт, что простота поклонения, характерная монотеизму и еврейскому почитанию пророка, соответствует первоначальной простоте поклонения Высшим Существам у «примитивных» народов. Как мы уже видели, такое поклонение почти исчезло, но мы знаем,в чем оно заключалось: подношения, первые плоды и молитвы были адресованы Высшим Существам. Еврейский монотеизм вернулся к этой простоте культурных средств. Болеетого, в служении Моисею ударение ставилось наверу,на религиозные переживания, которые подразумевали переход почитания внутрь себя, и в этом заключалась его величайшая новизна. Можно сказать, что открытие веры какрелигиозной категории было единственным новшеством, введенным в историю религии со времен неолита. Обратите внимание, что Яхве продолжает оставаться «сильным» богом, всемогущим и всеведущим; но, хотя он может проявлять свою силу и мудрость в великих космических свершениях, он предпочитает обращаться непосредственно к человеческим существам и интересоваться их духовной жизнью. Религиозные силы, приведенные в действие Яхве, являютсядуховными силами.Такая модификация перспективы имеет очень большое значение, и нам предстоит еще вернуться к ней.