Мифы советской эпохи
Шрифт:
Похоже, на роль режиссера, который должен был разыграть в России этот кровавый спектакль, претендовал Яков Свердлов – давний руководитель уральских террористов и экспроприаторов. В течение нескольких месяцев 1917 года этот мало кому известный прежде в партии человек какими-то неведомыми силами был объявлен старым большевиком и вознесен на пост председателя ВЦИК. На котором он сменил лидера правых эсеров А. Гоца, внука известного московского чаеторговца Высоцкого… Как и Троцкий, Свердлов активно поддерживал Ленина, когда надо было свергать Временное правительство, захватывать власть при помощи дисциплинированной партии большевиков и создавать предпосылки для организации гражданской войны в России. Но в середине 1918 года потребовались чрезвычайные усилия в этом направлении, и Свердлов с Троцким решают использовать для разжигания гражданской войны покушение на Ленина.
Нет,
Государственный переворот назначался на 30 августа 1918 года. Троцкого в Москве нет – он в Казани, на Восточном фронте. Убийством Урицкого в Петрограде выманивается из Москвы Дзержинский. Органы ВЧК готовятся к разоблачению заговора послов. Обстановка в столице тревожная. Родственники и соратники будто бы уговаривают Ленина не выезжать ни на какие мероприятия. Но Ильич не желает нарушать установленный порядок и отменять пятничные выступления руководителей советской власти в московских районах. В этот день, как обычно, секретарей московских райкомов вызывают в МК партии и сообщают: Ленин будет выступать в Басманном и Замоскворецком районах. Секретарям этих райкомов предлагается принять меры охраны. «В Басманном районе, – вспоминала Е. Ямпольская, секретарь Басманного райкома, – мы поручили члену райкома Шабловскому охранять Ленина на митинге и проводить его до Замоскворечья. За 2–3 часа до начала митинга нас снова вызвали в МК и сообщили, что в связи с тревожным положением Владимиру Ильичу предложено сегодня не выступать».
Главный организатор неудавшегося государственного переворота Яков Свердлов. 1907 год
Тем не менее, Ленин приехал на Хлебную биржу в Басманный район, и здесь его охранял Шабловский. А почему не было охраны на заводе Михельсона? Да потому, что Загорский отменил митинг, но не предупредил об этом Ленина, и Ильич ехал в ловушку, искусно расставленную ему заговорщиками…
Сейчас невозможно установить, почему Ленин приехал на завод Михельсона без личной охраны с четырехчасовым опозданием. Но факт остается фактом: он один в темноте идет в цех, не видит ни районного начальства, ни заводской администрации, ни собравшихся на митинг рабочих и немедленно направляется назад к машине. Следом за ним устремляется Каплан. Вот момент, которого она ждала!
30 августа солнце заходит за горизонт в 8.30 вечера, а в 10 часов уже темно. Никакой толпы между Лениным и идущей следом Каплан. Условия – идеальные для террориста: с одного шага не промахнется даже слепой – ему достаточно дотронуться до жертвы одной рукой, чтобы определить, где сердце, а другой нажать на спусковой крючок. Каплан стреляла в Ленина из проходной в спину в упор. И не промахнулась: все три пули попали в цель.
Гранатная мастерская на заводе Михельсона, где якобы проходил митинг
Гиль не увидел в темноте шедшую за Лениным Каплан, да и не мог видеть: он сидел в машине спиной к проходной завода. А когда сверкнули выстрелы, растерялся и не открыл по ней огонь. Позднее, чтобы отвести от себя подозрения в трусости или нерешительности, он выдумал, будто после митинга на заводской двор высыпали толпы людей, которые помешали ему стрелять в Каплан. Не зная еще о заключении врачей, что одна из пуль попала Ленину в лопатку, он показал даже, что Каплан целилась в грудь Ленину…
Покривив душой во многих своих показаниях, Гиль тем не менее «просыпал» ключевую для раскрытия тайны покушения информацию. Если он привез Ленина на завод Михельсона в 10 часов вечера, то получается, что Каплан стреляла в Ильича в 10.15–10.20. Минут двадцать потребовалось Гилю, чтобы усадить раненого Ленина в машину и примчать его в Кремль. В 10.40 о покушении узнали в Кремле. А теперь взгляните на датировку одного из самых кровавых документов в истории – «Воззвания ВЦИК в связи с покушением на В. И. Ленина»: «30 августа 1918 г., 10 час. 40 мин. вечера». Впервые услышав о покушении в 10.40, председатель ВЦИК Я. Свердлов мгновенно написал воззвание, в котором проявляет свою поистине мистическую осведомленность: «Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на товарища Ленина»… Выходит, о покушении Свердлов знал за несколько часов до того, как оно произошло! «Мы не сомневаемся в том, что и здесь будут найдены следы правых эсеров»… Еще никому не известно имя человека, стрелявшего в Ленина, а Свердлов уже знал, что это будет эсер, и притом непременно правый! Трудно отделаться от впечатления, что Свердлов был заранее осведомлен, кто, когда и где будет стрелять в Ленина. Но загадочное до сих пор опоздание Ленина на четыре часа спутало карты заговорщиков и, возможно, изменило до некоторой степени ход отечественной истории…
Вялый государственный переворот
День 30 августа 1918 года оказался тяжелым для Свердлова. Ленинское опоздание сместило заранее заготовленные мероприятия на более позднее время. Отправив воззвание «Всем, всем, всем» в печать, он перешел в кабинет председателя Совнаркома, уселся в ленинское кресло. Отбил телеграмму Троцкому в Казань: «…Ленин ранен, положение его безнадежное». Позвонил в Петроград Зиновьеву, сообщил о ранении Ленина, пообещал звонить каждые полчаса. Как вспоминал потом Зиновьев, с каждым получасом «волнение Якова Михайловича увеличивалось, и его покидала обычная невозмутимость». Еще бы! Ленин должен быть давно уже мертв, а он все живет!
Тяжелый разговор с Лениным, по-видимому, все же состоялся. «У нас в квартире было много какого-то народу, на вешалках висели какие-то пальто, двери были распахнуты настежь, – вспоминала Н. Крупская. – Около вешалки стоял Яков Михайлович, и вид у него был какой-то серьезный и решительный. Взглянув на него, я решила, что все кончено. «Как же теперь будет?» – обронила я. «У нас с Ильичом все сговорено», – ответил он. «Сговорено, значит, кончено», – подумала я». Видимо, Свердлов обещал Ленину все расследовать и отомстить. Когда Петерс допрашивал Каплан в камере на Лубянке, как вспоминает чекист Фридман, появился Свердлов. Дал выход дурному настроению, закричал на Каплан: «Я как председатель высшего исполнительного органа советской власти – ВЦИК – требую от вас, стрелявшей в товарища Ленина, ответа. Кто вы? Кто поручил вам совершить неслыханное злодеяние против вождя рабочего класса России? Говорите! Вы эсерка?» Каплан с ненавистью взглянула на него, сказала резко: «Я сидела в царских тюрьмах, жандармам ничего не говорила и вам ничего не скажу. В Ленина я стреляла»… Тут голос у нее сорвался, она вскочила со стула, истерически закричала:
Государственный переворот сорвался: через полтора месяца после покушения Ленин вернулся в свой кабинет, а Свердлов – в свой
«Убила я его или нет? Жив он или нет?» Тут Свердлов совладал с собой и спокойно ответил: «Да, да, наш дорогой товарищ Ленин жив и будет жить!»
Каплан с каждым часом становилась опаснее для Свердлова. Пока она еще ничего не сказала, но кто поручится, что она будет молчать, когда ее начнет допрашивать с пристрастием едущий из Петрограда Дзержинский? 31 августа Свердлов прерывает следствие; 1 и 2 сентября он обдумывает, как побыстрее избавиться от Каплан. Опасаясь, что дело Каплан с приездом Дзержинского может выскользнуть из-под его контроля, он торопится отобрать его у чекистов. Верный Мальков перевозит ее из Лубянки в Кремль. Исполнение приговора Свердлов не доверяет чекистам, а поручил Малькову лично расстрелять террористку на территории Кремля, где никто не сможет помешать экзекуции. Быть может, именно это обстоятельство породило впоследствии легенду, будто Мальков расстрелял в Кремле подставное лицо, а Каплан провела остаток своей жизни в заключении.