Михаил Орлов
Шрифт:
Граф был женат на Елизавете Ивановне Штакельберг; старший его сын Александр умер в молодых годах, а Григорий [22] не только дослужился до чина тайного советника, был сенатором и камергером, но был также и известным в своё время литератором. Владимир Григорьевич имел трёх дочерей, все они впоследствии успешно вышли замуж.
Последний из легендарных графов Орловых — бывших первыми из славной плеяды «Екатерининских орлов» — скончался в 1831 году, надолго пережив не только всех своих братьев, но и вообще подавляющее большинство людей того самого «золотого века Екатерины».
22
Григорий Владимирович Орлов, граф (1777–1826).
Ну что ж, можно считать, что теперь мы наконец вплотную подошли к теме нашего повествования, а хронологически — где-то к началу XIX века. В то время из пятерых братьев Орловых в живых оставались лишь двое: графы Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский и Владимир Григорьевич Орлов.
Княжеская линия Орловых угасла; графскую мог продолжить один только Григорий Владимирович, а дворянскую фамилию Орловых — пятеро сводных братьев молодцов-Фёдоровичей: Алексей, Михаил, Григорий, Фёдор и Владимир, получившие в наследство от своего непутёвого отца по немалому состоянию, а теперь взятые под крыло собственным дядей.
Казалось бы, можно жить спокойно… Но была же генетическая память Орловых, были, безусловно, семейные предания, известные каждому из них!
Ведь в 1762 году братья Орловы не только возвели на трон Екатерину II, но и фактически сохранили саму царствующую династию, традиционно именуемую «Романовыми». Хотя, как известно, мужская романовская линия пресеклась со смертью Петра II в 1730 году, после чего российский престол занимали всякие случайные «дальние родственники», точнее — родственницы. Даже Елизавета, «дщерь Петрова», законных прав на трон не имела, так как была рождена до брака, а власть захватила в результате переворота… Ну да ладно, при ней всё как-то успокоилось, и даже престол был наконец-то передан по наследству, в соответствии с петровским законом, — её родному племяннику, Голштинскому принцу Карлу Петеру Ульриху, ставшему Петром III. Да только не сложились взаимоотношения тогда ещё великого князя со своей женой, принцессой Софьей Фредерикой Августой Ангальт-Цербстской, перекрещённой в Екатерину Алексеевну. Кто в этом виноват, мы знаем только со слов последней… Зато о том, кто был действительным отцом великого князя Павла Петровича, официального сына этой пары, мы не знаем вообще — уж слишком много предлагается вариантов.
Вот и государь Пётр Фёдорович имел в отношении своей жены немалые сомнения и подозрения, а потому постепенно утвердился в желании дать ей возможность отдохнуть от собственных её интриг и похождений в монастыре, а самому обвенчаться с графиней Елизаветой Романовной Воронцовой, дочерью сенатора и племянницей канцлера. Тогда б на российском престоле утвердилась фактически новая династия, гораздо более русская по крови… Однако не сбылось, потому как «мятеж поднялся средь Петергофского двора».
Не будем обсуждать, что было бы для России лучше, что — хуже, это очень серьёзные и до сих пор не слишком исследованные темы, а нас сейчас интересует совсем иное. А именно тот факт, что Орловы понимали: и Павел I, и последующие Александр I и Николай I находятся на троне исключительно благодаря их фамилии. Какое уж тут «Божественное происхождение» власти?!
Понятно им было и ещё большее: если граф Алексей Григорьевич Бобринский реально приходился им cousin [23] , то таковым можно было считать и государя Павла Петровича, матушка которого являлась фактической супругой их дядюшки князя Григория Григорьевича (недаром то, что по понятиям тех времён считалось «блудным сожительством», сегодня именуют «гражданским браком»), — вот и Павел отнёсся к Бобринскому, как к брату! А в этом случае все Павловичи вообще приходились племянниками потомкам братьев Орловых. Конечно, не родными, но тогда даже и с дальним родством считались гораздо больше, нежели сейчас…
23
Кузен, двоюродный брат (фр.).
С таким опасным пониманием входил в жизнь наш герой.
Глава вторая.
«МЫ ВСЕ УЧИЛИСЬ ПОНЕМНОГУ»
Михаил Фёдорович Орлов, сын четвёртого, как мы понимаем, из легендарных братьев, родился в Москве 25 марта 1788 года. В ту пору на границах империи изрядно пахло жжёным порохом: второй год продолжалась очередная война с Турцией, и менее трёх месяцев оставалось до начала новой войны со Швецией. В этих кампаниях получат боевое крещение будущие прославленные военачальники 1812 года — Михаил Богданович Барклай де Толли, Михаил Андреевич Милорадович и Николай Николаевич Раевский, между тем как будущий фельдмаршал Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, пребывая в чине генерал-майора, уже «ломал», как тогда говорилось, свою третью войну…
Поучаствовать в Турецкой кампании вознамерился было и 19-летний лейтенант французской артиллерии Наполеон Бонапарт. Как раз в 1788 году он подал прошение о зачислении его в русскую армию, но так как подобных желающих было много, то императрица Екатерина II распорядилась принимать «кондотьеров» с понижением в чине на один ранг — и честолюбивый Бонапарт от такой возможности отказался. Он продолжал службу в гарнизоне заштатного городка Оксонн, спасая себя от скуки написанием трактата «О метании бомб».
К слову, со всеми вышеназванными военачальниками нашему герою впоследствии придётся общаться лично. Но пока что русская армия имела иных вождей, славных «Екатерининских орлов» — светлейшего князя Григория Александровича Потёмкина, графа Петра Александровича Румянцева и ещё не титулованного Александра Васильевича Суворова, а Францией правил король Людовик XVI, никак не ожидавший своего столь скорого и столь ужасного конца.
Несколько последующих лет жизни Михаила мы просто пропускаем, потому как не знаем о них совершенно ничего.
Ну а 17 мая 1796 года скончался граф Фёдор Григорьевич, отец Михаила, завещавший своим детям жить дружно и поставивший им в пример то, как жили они с братьями… Пример был действительно достоин подражания, потому как после кончины брата Владимир Григорьевич, самый младший из графов Орловых, по-настоящему заменил своим племянникам отца.
Впрочем, тут опять начинаются загадки — теперь уже касательно самого Михаила. Авторы абсолютно всех его биографий ничтоже сумняшеся утверждают, что вскоре затем он поступил в знаменитый Петербургский пансион аббата Николя, который закончил в 1801 году, после чего 27 августа того же года был зачислен юнкером в Коллегию иностранных дел. Вот как пишется в авторитетнейшем Русском биографическом словаре:
«Михаил Фёдорович был отдан в пансион аббата Николя… По выходе из пансиона Орлов в 1801 году был причислен к Коллегии иностранных дел, но уже в 1805 году оставил Коллегию и поступил юнкером лейб-гвардии в Кавалергардский полк [24] …» {25}
Факт этот чётко документирован — в «Формулярном списке о службе и достоинстве состоящего по армии генерал-майора Орлова 1-го» указано: «В службу вступил юнкером [1J801 Ав[густа] 27 В коллегию Иностранных дел» {26} .
24
Распространённая ошибка: Кавалергардский полк никогда не именовался «лейб-гвардии Кавалергардским».