Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.
Шрифт:
Посмотрите, как одевался и как жил Ленин. Как одевался и как жил Сталин. Как одевался и как жил Шолохов, сходите в дом, где Шолохов жил в 30-х годах, в дом-усадьбу. Скромная обстановка, только самое необходимое, а ведь его книги приносили огромный доход государству, а ему самому за каждое переиздание все меньше и меньше – таков был закон по авторскому праву.
И это не прихоть или желание одного человека – это было и остается сутью коммунистической идеи.
Шолохов не раз говорил об этом, не раз писал. В разговоре с одним из корреспондентов Шолохов, говоря о больших задачах, стоящих в начале 70-х годов прошлого века, и призывая сохранять верность тем идеалам, ради которых народ шел в революцию и победил в Великой Отечественной, так сформулировал главную задачу:
– Думаю, что прежде всего нужно помнить о чистоте коммунистических идеалов. Нужно помнить о бескорыстном и верном служении идее. Коммунизм – это последовательное бескорыстие не на словах, а на деле (Земле нужны молодые руки. С. 169).
В этой короткой фразе дважды Шолохов говорит о бескорыстии как непременном качестве как рядового, так и начальствующего коммуниста.
И рухнула коммунистическая идея, а вместе с ней и великое государство, только потому, что пришли люди гнилые, слабые, во главе государства стали приспособленцы, разрушители, а главное – люди, увидевшие во власти возможность урвать себе кусок пожирнее и послаще. Один только пример, хотя их можно привести сотни и тысячи. Андрей Караулов в своей передаче «Момент истины» сообщил, что Горбачев от корейского президента получил сто тысяч долларов, жена Горбачева тоже сто тысяч, а кроме того, получала в каждую поездку подарки, стоимость которых в десятки раз превышала эти жалкие сто тысяч долларов. А после Горбачева к власти пришел самодовольный властолюбец, пьяница, который в бане, по словам очевидцев, на пьяной коленке подписывал указы, в которых раздавалось госимущество ближним к семье.
Шолохов был верен коммунистическим идеалам и был примером бескорыстного служения социалистическому государству.
И по-прежнему набатом звучат слова коммуниста Семена Давыдова в ответ на вражеский голос, помните:
– …Я еще доживу до той поры, пока таких, как ты, всех угробим. Но если понадобится, я за партию… я за свою партию, за дело рабочих всю кровь отдам!
Сейчас чаще всего исследователи того или иного произведения Шолохова предупреждают о новом его прочтении по сравнению со своими предшественниками, но также чаще всего не ссылаются на эти статьи, книги, выступления. И что? При новом прочтении вы можете не обратить внимания на эти слова Давыдова?
Каждое новое поколение читателей видит в классических произведениях нечто свое, близкое или неприемлемое… Исследователи должны выражать мнение свое и своего поколения, но непременно необходимо вспоминать тех, кто уже дал свое прочтение художественного произведения и по-своему оценил его.
Главная и основная задача шолоховедения – вчера, сегодня, завтра – заключается в том, чтобы дать объективный, многогранный, всесторонний анализ произведения, раскрыть творческий замысел художника, используя все возможные средства – письма, дневники, воспоминания и другие документы, – для того, чтобы полнее и всестороннее понять и раскрыть созданные характеры, ситуации, конфликты и столкновения в ходе диалектического общественного развития во времени и в обстоятельствах.
Поэтому и так называемое новое прочтение подчиняется все тем же законам научного познания произведения…
И еще раз повторю, заканчивая размышления по поводу гибели социализма.
Социалистическая идея и основанное на этом государственное строительство и моральный кодекс участников этого строительства – все это базировалось на разумном расходовании природных ресурсов, на разумном ограничении собственных потребностей, научно обоснованном и практикой проверенном.
Либо мы должны научно обосновать разумные пределы ограничения в потреблении земных благ, либо человечество встанет на грани самоуничтожения.
То, что делают сейчас с нашей страной молодые хищники, – преступление, и мы должны помешать продолжению этих творимых преступными руками безобразий, наглых и безответственных.
Отказ от социалистических идей и строительство новой модели общества на устаревших капиталистических принципах в самое ближайшее время может пагубно отразиться на судьбе России как государства, на судьбе русских как нации, великого народа.
Шолохов даже в самом дурном сне не мог представить себе то, что сейчас у нас происходит во всех областях и сферах нашей жизни.
Однажды в канун юбилейного семидесятилетия, в апреле 1975 года, в Вешенской, сотрудники телевидения спросили М.А. Шолохова, что он чувствует накануне юбилея.
– …Вы когда-нибудь видели старика крестьянина? Вот сидит этакий старик на завалинке или на скамейке около дома, некогда сильные руки безвольно опущены на колени, спина согбенная, взгляд потухший – вот вам живописный портрет юбиляра. Не обязательно крестьянин. И рабочий, и интеллигент – все одинаковы в этом возрасте, когда семьдесят. Старость ведь не щадит, как и смерть, ни полководцев, ни рядовых. Что ж, невеселая дата в общем-то. Вот с таким настроением я и иду к, казалось бы, такому замечательному событию.
А на вопрос: «Что сформировало вас как художника и как человека?» – Шолохов тоже ответил довольно просто:
– Ну, какие этапы? Младость, эпоха гражданской войны и последующие годы, когда хотелось писать и думалось, что без меня никто об этом не расскажет. Было такое наивное представление о писательском ремесле. Это больше всего и помнится. Затем пора зрелости. Это «Поднятая целина». Вот теперь – «Они сражались за Родину».
Самым дорогим для него был «Тихий Дон», конечно:
– И вот почему: я был молод, работалось с яростью, впечатления свежи были. И лучшие годы взросления были отданы ему. Ну, кроме этого все-таки работал над «Тихим Доном» с двадцать пятого по сороковой – пятнадцать лучших лет. Видимо, поэтому все это ближе и дороже…
Не могу не рассказать о курьезном таком эпизоде. Одного из героев, малозначащее лицо по кличке Валет, я похоронил и даже часовенку ему поставил с трогательной надписью: «В годину смуты и разврата не осудите, братья, брата». Это друг Кошевого, Валет. И вдруг уже после войны появляется этот Валет, живой, здоровый, постаревший. Оказывается, я плохо проверил. Его не зарубили, не убили по дороге, а арестовали только. И он остался живой. Так бывает… Балатьев С., Эстрин И. Апрель. 1975 год. Лит. Россия. 23 мая.
В ответ на вопрос сотрудников телевидения, как он стал писателем, Шолохов сказал:
– Надо иметь в виду, что формировался я и отроческие годы мои прошли в разгар гражданской войны. Тема была на глазах, тема для рассказов, очерков. Трагедийная эпоха была. Требовалось писать, больно много было интересного, что властно требовало отражения. Так создавались «Донские рассказы». Что касается «Тихого Дона», то это иное дело. Можно сказать, он рос из «Донских рассказов»… Отроческий взгляд – самый пытливый взгляд у человека. Все видит, все приметит, узнает, везде побывает. Мне легко было, когда касалось фактического материала. Трудности пришли потом, когда надо было писать и знать историю гражданской войны. Тут уже потребовалось сидение в архивах, изучение мемуарной литературы.