Михаил Васильевич Ломоносов. 1711-1765
Шрифт:
А Ломоносов сам принадлежал к числу тех, кто, по словам Кантемира, готов был «томиться дни целы», чтобы «строй мира и вещей выведать премену».
Ломоносов насмотрелся на затхлую келейную жизнь Заиконоспасского монастыря, где книжная образованность уживалась с мелочными интересами и откровенным изуверством.
Он видел молодых карьеристов, со школьной скамьи мечтавших о том, что они станут архиереями, и потому усердствовавших в проявлении внешней набожности и заискивающих перед начальством. И их будущее представлялось Ломоносову словами Кантемира:
Епископом хочешь быть? уберися в рясу; Сверх той тело с гордостью риза полосата Да прикроет; на шею повесь цепь от злата; Клобуком покрой главу, брюхо бородою; КлюкуНо не такова была основная масса бурсаков, прошедших суровую и беспощадную школу жизни, отведавших полной мерой жестокую нужду, ненавидевших ханжество и несправедливость, научившихся стоять друг за друга, рвущихся к лучшей, широкой жизни и стремившихся честно послужить своему народу.
Учение в Спасских школах не удовлетворяло Ломоносова. В нем горело неудержимое стремление к научному познанию мира. Но в Спасских школах продолжали знакомить с картиной мироздания согласно взглядам Аристотеля и Птолемея, поместивших в центре вселенной шаровидную Землю, вокруг которой вращались вложенные друг в друга прозрачные сферы с прикрепленными к ним планетами и светилами. Из философских курсов можно было выловить лишь жалкие крупицы реальных естественно-исторических знаний. Невнятно сообщали схоластические учебники и «тетради» о «богомерзких» заблуждениях и «афеизме» древних. Изредка упоминался Демокрит и даже «новые атомисты», как, например, в одном философском курсе лекций Киево-Могилянской академии 1703–1704 гг .:«Новые атомисты, побуждаемые и толкаемые стимулами самоуверенности или, вернее, невежества, осмеливаются утверждать, что тела получаются из корпускул или атомов, путем перестановки корпускул, так же как из букв, упорядоченных одним образом, получается слово «amor», из них же, упорядоченных иначе, получается «Roma».
Составитель лекций громит такие воззрения: «Разнообразные положения атомистов противоречат христианской православной вере, оскорбительны для всемогущества божия, лишены всякого прочного основания и произвольны». [108]
Однако Ломоносов не оставлял намерений пробиться к подлинной науке о природе. Живой и практический ум рано вывел его на верную дорогу. Еще А. Н. Радищев представлял себе Ломоносова как неутомимого охотника за книгами, «гоняющегося за видом учения везде, где казалось быть его хранилище». Академическая биография 1784 года сообщает, что Ломоносов в свободные часы, которые другие бурсаки проводили «в резвости», «рылся в монастырской библиотеке», где, «сверх летописей, сочинений церковных отцов и других богословских книг, попалось в его руки малое число философических, физических и математических книг».
108
В. П. Зубов. Из истории средневековой атомистики. «Труды Института истории естествознания», т. 1, 1947, стр. 304–305.
Это глухое известие в настоящее время можно признать вполне достоверным. Дело в том, что в 1731 году в библиотеку Славяно-греко-латинской академии «для всеконечной ее скудости» было передано книжное собрание, оставшееся после смерти одного из видных деятелей петровского времени, иеромонаха флота Гавриила Бужинского, впоследствии епископа Рязанского, разносторонне образованного человека, выполнившего ряд переводов светских книг по прямому поручению Петра. Согласно сохранившейся в синодских делах описи, Спасским школам было передано 335 названий различных книг (в том числе многотомных), из них 254 латинских. Состав этой библиотеки надо признать весьма замечательным. Прежде всего, обращает на себя внимание большое число словарей, грамматик и других пособий для изучения древних и новых языков. Тут были и «Шревелиев лексикон греко-латинский», и «Лексикон греко-латинский Георгия Пазора», и «Лексикон на еврейское и халдейское», и «Дверь языков» (Камения), и «Ключ греческого языка», и «Сокровище польского и греческого языка», и многие другие. Затем шел прекрасный подбор античных писателей: Гомер, Гораций, Овидий, Вергилий, Теренций, Лукиан; историков — Тита Ливия, Корнелия Непота и Фукидида, «Цицерона все книги», «Сенеки философа все книги» и т. д. В описи значится также несколько книг известного гуманиста Эразма Роттердамского, «Князь» Николая Макиавелли, много книг по политическим и юридическим вопросам, в том числе сочинения Самуила Пуффендорфа и Гуго Гроция в нескольких изданиях, а также по специальным вопросам права: «Иоанн Локуский о праве морском», «Иоанн Воэт о праве милитерском», книги по истории и географии и др.
В библиотеке Бужинского было и несколько старинных книг по физике и математике, написанных еще учеными XVI–XVII веков, в том числе «Система космическая» Галилея, «Вопросы физические» Фрейге (Базель, 1579), [109] «Упражнения физические» Шперлинга, две книги атомиста-мистика XVII века Даниеля Зеннерта;
109
Описание документов и дел, хранящихся в архиве св. Синода, т. XI, СПб., 1903, приложение IV, стр. 832–852.
110
Фрейге Иоганн Томас (1543–1593). Занимался философией, филологией, юриспруденцией, математикой и естественными науками. Его книга «Вопросы физические» вышла в Базеле в 1579 году. Имеется в Гос. Публ. библиотеке в Ленинграде. Зеннерт Даниель (1572–1637) — немецкий философ, физик и медик, развивавший в своих книгах идеалистическую атомистику. Его книга «Ипомнематы физические» («Hypomnemata physica») вышла во Франкфурте в 1636 году. Шперлинг (Сперлинг) Иоганн (1603–1658) — последователь Зеннерта. Оставил большое число сочинений по физике, минералогии, зоологии, ботанике и пр., заглавия которых обычно начинались со слов «Упражнения физические». В Гос. Публ. библиотеке в Ленинграде имеется восемь таких работ, так что определить, по указанию описи, какая из них именно была в библиотеке Бужинского, невозможно. Вейдлер Иоганн Фридрих (1691–1755) — профессор высшей математики и астрономии в Виттенбергском университете.
Русских книг было немного, но зато подобраны были они одна к одной. Здесь были и пресловутый «Камень веры» Стефана Яворского, своего рода платформа, на которой объединялись противники петровских реформ, и «Пращица новосочиненная противо вопросов раскольнических», и лучшие книги, выпущенные при Петре в практических и просветительских целях. В описи значились:
«Сокращение математическое» — печати гражданской, переплет аспидный, оправа золоченая.
«Санктпетербургские Ведомости» — переплетены бумагою травчатою зеленою, золоченый обрез с прыском».
«Книга Марсова с картинами».
«Введение в историю европейскую через Самуила Пуффендорфа».
«Истинный способ укрепления городов, изданный от славного инженера Вобана» — гражданской печати, переплет золоченый, пергамин, оправа золотая, спрыск разный. [111]
«Архитектурная книга» — гражданской печати, в красном переплете простом. [112]
«О должности человека и гражданина по закону естественному» — две книги гражданской печати, золоченая оправа на корени. [113]
111
«Истинный способ укрепления городов, изданный от славного инженера Вобана, на французском языке». Напечатана по-русски в 1724 году в Петербургской типографии.
112
«Архитектурная книга», изданная в 1712 году, — книга известного итальянского архитектора Якова Виньолы: «Правило о пяти чинах архитектуры». Содержала 101 лист гравированных на меди чертежей и рисунков.
113
Сочинение Пуффендорфа. Переведена «справщиком» Московской синодальной типографии Иосифом Кречтовским. Перевод был просмотрен Гавриилом Бужинским, имя которого и стоит на книге. Вышла в 1726 году.
Необычайная роскошь переплетов, их индивидуальный облик свидетельствовали о большом внимании к этим книгам их владельца.
Неутомимые поиски знания привели Ломоносова к знакомству с большинством книг, вышедших в петровское время, хотя и не все, разумеется, привлекли в равной степени его внимание.
Большое впечатление должна была произвести на Ломоносова массивная книга «Полидора Виргилиа Урбинского осмь книг о изобретателях вещей», изданная в 1720 году в Москве и также находившаяся, в библиотеке Бужинского. Это была составленная еще в 1606 году своеобразная занимательная энциклопедия, излагавшая всю историю человеческой культуры. Весь материал был расположен по многочисленным разделам, отвечающим на вопрос о начале и происхождении всех известных тогда наук, открытий, изобретений, ремесел и других видов человеческой деятельности.
«Благоразумный читатель», как называет его русский переводчик, мог узнать из этой книги о самых различных вещах: и о том, кто первый «обрете весы» и «которые первии книги издаша», «кто часовые времена установил и кто часы разного рода изобрете», «кто первый медицину, сие есть лекарственное лечение обрете», и «которые первые астрологию изобретоша, и некоторых звезд и планет течение, и сферу, и ветров вину». Здесь был большой раздел о том, «кто первый обладал морем и первее нача морем плавати, и кто первее изобрел науку мореплавания, суды различного рода, весло, парусы, якорь, правление и брань корабельную на мори».