Шрифт:
На одном корабле жил ручной медведь Михаил. Вот раз корабль пришёл из долгого плавания во Владивосток. Стали матросы сходить на берег, и Михаил с ними. Не хотели его пускать, заперли в умывальнике, он стал дверь царапать и страшно реветь, так что на берегу слышно. Выпустили Михаила и дали ему железную бочку катать по палубе, а он её в воду швырнул: не хочет играть, на берег хочет
На берег Михаила капитан не хотел пускать, потому что был такой случай: играли матросы на берегу в футбол с командой другого корабля.
Михаил сначала спокойно стоял, смотрел, только лапу кусал от нетерпения, а потом не выдержал, как зарычит, как кинется на поле. Всех игроков разогнал и стал гонять мяч. Лапой как зацепит, как зацепит, мяч только пух! —и лопнул. Как же его после этого пустить на берег? И не пустить нельзя — такая громадина! Пока маленький был — шарик, а вырос — целый шар. Катались на нём верхом, он даже не приседает. Силища такая, что начнут матросы канат тянуть, все сколько есть, а Михаил с другого конца потянет— матросы на палубу падают!
Решили пустить Михаила на берег, только с ошейником, и внимательно смотреть, чтобы со-
бака не встретилась, а то вырвется и за ней побежит. Надели на Михаила кожаный ошейник. Боцман Клименко, самый сильный на корабле, намотал ремешок на руку, и пошёл Михаил с матросами в краеведческий музей.
Пришли в музей, купили билеты, а Михаила привязали за чугунную пушку у входа в садик. Уж её-то он с места не сдвинет. Ползала в музее обошли, прибегает директор:
— Уберите медведя! Он никого не пускает!
Выбежал Клименко на улицу, смотрит — стоит Михаил в дверях, на шее обрывок ремешка болтается и никого в музей не пускает. Людей целая толпа собралась. Это Михаил на корабле привык взятки брать. Как матросы сойдут на берег, он с вечера ждёт
у трапа. Матросы знали: идёшь с берега, обязательно надо Михаилу конфету дать, тогда пропустит на корабль. Без конфеты лучше не показывайся, прижмёт, не пустит. Клименко разозлился, закричал на Михаила:
— Как тебе не стыдно, обжора!
Михаил испугался, даже уши прижал и глаза зажмурил. Он одного Клименко боялся и слушался.
Клименко взял его за ошейник и привёл в музей. Михаил притих, от матросов никуда не отходит, рассматривает портреты на стенах, чучела зверей за стеклом. От чучела медведя еле его
оттащили. Долго стоял, раздувал ноздри. Потом отвернулся. Мимо всех чучел прошёл, даже на тигра не обратил никакого внимания, а почему-то понравилась Михаилу сойка, глаз не мог оторвать и всё облизывался. Наконец пришли в зал, где оружие и кусок борта от парусного корабля «Разбойник», и вдруг Клименко кричит:
— Михаил сбежал!
Оглянулись все — нет Михаила!
Выбежали на улицу — нигде нет Михаила! Пошли по дворам искать: может, за собакой погнался?
у И вдруг видят: бежит по улице директор музея, очки в руке держит, увидел матросов, галстук поправил и как закричит:
— Сейчас же уберите медведя!
Оказывается, Михаил в самом дальнем зале, где всякие жучки и букашки, лёг в углу и уснул.
Разбудили его и на корабль привели.
Клименко ему говорит:
— Эх ты, тебе бы только брезент рвать на шлюпках, а не в музеи ходить!
До вечера исчез Михаил. Только когда к ужину дали сигнал, вылез из машинного отделения.
Вид у Михаила, был виноватый: от стыда спрятался.