Микенский цикл
Шрифт:
...А еще хорошо бы кедра достать – хотя бы для обшивки. Ох, и дорогой же этот кедр! Разве что малоизвестного Исин-Мардука за бороду тряхнуть, пусть пособит...
Якоря, «вороньи гнезда», канаты... А из чего канаты? Пеньковые, пальмовые? Финикийцы пальмовые предлагают, а вот Идоменей... Ох и тяжко! Да что делать? Лишь того, кто любит труд, люди Миносом зовут...
Так все-таки какие канаты?..
Стучат топоры, пилы визжат, летит во все стороны пахучая стружка. А вот и смола – в глиняном котле булькает, наружу просится. Хорошо!
В последний раз так весело было, когда богоравный Сфенел своего «Коня» мастерил (эх, Капанид, басилей репконосый, как ты там?). А еще говорят, что я только войну люблю!
– Эй, дядюшка Антиген, правильно строим?
– Правильно-то правильно... Да только глаз нужен. А то вон «Арго» построили, умники, только на одну ходку и хватило!..
Желтые ребра уже торчат из оснований-килей. Толпятся вокруг аласийцы, и финикийцы толпятся, бороды на пальцы наматывают. И чего это «ахиява» такое задумали? Столько по морю ходим, а подобного еще не бывало!
– Что это, Подалирий?
– Сок дерева хумбабы, у митанийцев купил. Будем в воду добавлять. Попробуй, какой кислый!
Труднее всего решиться. И на войне, и не на войне. А если решился, то все просто. Вот войско вражеское, вот Океан. Вперед – и пусть сомнения дымом прочь уносит!
– Ну как там боги, Калахант? Одобряют?
– Бо-о-о-о-оги-и-и-и с на-а-а-ами!..
А хоть и не с нами! Не боялся я ИХ под Троей, не побоюсь и сейчас. Пусть ОНИ нас боятся!
– Эй, Гелен! А где наш богоравный Плакса?
– Слезы утирает. Во-он в той харчевне, что у пристани!
Ну вот, все работают, а он прохлаждается!
...Эней Анхизид действительно оказался в харчевне. Это же каким мизантропом надо быть, чтобы в этакую грязную дыру сунуться! Что-то пить много стал наш дарданец! Э, да он не один!
...Красный колпак, какой моряки носят, рыжая прядь к уху прилипла... Не может быть!
– Любимчик! Ну даешь
Даже и не думал, что так рад буду. Врезал его, паршивца, по спине, аж гул по харчевне пошел.
– Рыжий, еж морской! А болтали – сгинул, болтали, будто финикийцы тебя Баал-Зебубу подарили!
Обернулся Одиссей Лаэртид, поглядел странно. Тут вся моя веселость и пропала.
– Диомед... ты?..
Что-то не так с Любимчиком, ох, не так! Постарел вроде? Да с чего ему стареть? Ведь, хвала Деметре Теплой, не в Кроновой мы ловушке! И глаза...
– Ты чего, Лаэртид, мухоморов наелся?
– Лотоса... – То ли шутит, то ли нет. Не разберешь даже.
– А почему ты не на Итаке, Одиссей? Чего тебя сюда занесло? Дома бы сидел, приплод овечий считал...
Не договорил даже – осекся. Обжегся я о его взгляд...
– Итака...
Не проговорил – прошептал. И тут я только понимать начал...
...А Эней уже в три ручья ревет! Да что с него взять?
– Вы... Вы куда-то собрались, Тидид? Далеко? В Океан?
Плохи, видать, дела на Итаке, если рыжий об Океане заговорил!
– Я... Наверное, тоже с вами. Только они... пустят ли?
Они? Но тут же дошло – ОНИ!
– Кружение птиц подсказывает мне, что наша встреча неслучайна. Как неслучайно все, творящееся под медным куполом небес... Бо-о-о-оги-и-и!..
Ага, Калхант! Вовремя, пусть он рыжему все про НИХ и растолкует! Тем более они с Лаэртидом под Троей вроде как сдружились...
– Вечером поговорим, Одиссей. А мне пора, а то построят мне еще один «Арго»!..
Да, плохи дела у Любимчика! Что ему, домоседу, сыну домоседа, в Океане делать? Ты куда, Одиссей, от жены, от детей?..
Тяжелая ладонь на плече, тяжелый взгляд упирается в затылок. Тяжелый, чужой.
– Не узнал, Тидид?
– Узнал...
Обернулся... на шаг отступил, не выдержав взгляда его глаз.
– И как там в Гадесе, Чужедушец?
Пожал плечами Протесилай Филакский, Иолай Первый, Иолай-Копейщик.
– Скучно! Шляешься у Белого Утеса, асфодели топчешь – и свое имя орешь, чтобы не забыть...
Помолчал, улыбнулся. Даже глаза другими стали – старыми, добрыми.
– Не спеши туда, мальчик! Здесь интереснее. А за Океаном – тем более. Ты, кстати, какие канаты ставить собираешься?
...А канаты надо ставить все-таки пеньковые! И кедра бы побольше, настоящего, из Антиливана!..
Значит, и Чужедушец с нами собрался. Прав он, скучно в этом Гадесе!
...А за Критом, неподалеку от негостеприимной Малеи, нас будут ждать давние знакомые – чубатые да усатые. Многим из них не нашлось земли на Востоке после того, как колесницы ванакта Кеми ворвались в Сирию. Сильное Эхо в этих краях! И недели не прошло, а уже пришли ко мне грозные шардана, косицами тряхнули, усы огладили: с тобой плывем, Дамед-ванака! Не нашли мы родины тут, за Океаном сыщем! И как откажешь? Да я и не стал. Лихие они ребята, эти шардана. Встретятся, к примеру, нам Скилла с Харибдой, о которых в сказках сказывается, так усачи их вмиг в секиры возьмут.
А после туски бритоголовые пожаловали. И чубатые Е фракийцы в боевом раскрасе. Но те еще думать будут.
Правда, кораблики у них так себе – камарры низкобортные. Для боя – в самый раз, а вот для Океана...
...А еще якоря. Дядюшка Антиген говорит, что наши якоря не годятся, нужны какие-то особенные, на корягу похожие. Это на него самого, значит... И еще нужны периплы [104] и зарисовки берегов – все, какие достать можно. В Океане они без надобности, но туда еще добраться надо. А ведь плывем мы скопищем превеликим, значит, где-то надо будет воду набирать, припас на серебришко выменивать...
104
Перипл – подробное описание берегов, прообраз лоции.