Микстура от косоглазия

Донцова Дарья

Офицер с жалостливым выражением на лице выслушал Антона, похлопал его по плечу и сказал:

– Молодец, обязательно разберемся, выздоравливай.

Подлечившись, Сухов уехал домой, в Москву, устроился на работу в автосервис и зажил спокойной жизнью, как память о Чечне осталось заикание да периодические сильные головные боли. Антон постарался как можно быстрее забыть обо всем, что случилось с ним на военной службе, и преуспел в этом, но тут вдруг произошла неожиданная встреча.

Однажды к ним в сервис приехал парень. Когда его машину вкатили в бокс, Антон обнаружил в салоне бутылку дорогого коньяка. Сухов очень не любит, когда люди оставляют в ремонтируемых тачках вещи. Потеряют что-нибудь,

а потом скажут, что мастер спер. Поэтому Антон взял бутылку, вышел в зал, где сидели клиенты, нашел хозяина машины, протянул было ему «Хеннесси», но, взглянув юноше в лицо, потерял дар речи. Перед ним был тот самый солдат, который выстрелил Сухову из автомата в голову. Пару секунд парни смотрели друг на друга, потом хозяин «Жигулей», широко улыбнувшись, сказал:

– Ты чего бутылку принес, пусть в салоне лежит, там не коньяк, чай вожу.

Антон, не в силах произнести слово, только мычал. На помощь ему пришла кассирша Ниночка. Ловко взяв из пальцев Сухова штоф, она сунула его хозяину машины.

– Что это с вашим мастером? – удивленно спросил тот.

– Он контуженый, – пояснила Ниночка, – в Чечне воевал, ранен был.

– Вот бедняга, – покачал головой парень, – не позавидуешь ему. Что, совсем не говорит?

Антон не услышал, что ответила Ниночка, он пошел в бокс и заглянул в книгу учета. Автомобиль по документам принадлежал… Евгению Славскому. Сухов почувствовал головокружение. Женя Славский был вторым солдатом, стоявшим над ним. Это он срывал мешочек с шеи лейтенанта, но сейчас в зале находился не Евгений, а…

– Кто? – подскочила я. – Ну говори же скорей!

– …тот, кто стрелял в Антона, – спокойно договорил Олег, – Ваня Краснов.

– Погоди-ка, – забормотала я, – Ваня Краснов, Ваня Краснов… Мамочка! Да так звали гражданского мужа Ани Кузовкиной, отца ее дочки Полины. Он же погиб в Чечне! Мне об этом Елена Тимофеевна, мать Ани, рассказывала.

Олег усмехнулся:

– Видишь, значит, не погиб!

Антон, чувствуя себя совершенно больным, выписал из документов машины все данные ее владельца. И потом поехал к Жене Славскому домой. Его приняла мать Жени и сообщила, что ее сын погиб. У Антона просто голова пошла кругом. Сначала он решил обратиться в милицию, но у Сухова от волнения практически пропадает речь, произнести буквы «д», «т» и «п» он просто не может. И потом, он начал сомневаться: а Ваня ли Краснов стоял перед ним? Почему его автомобиль зарегистрирован на Славского? Где сам Женя? То, что Краснов и Славский преступники, Антон понял давно, а еще он сильно испугался за свою жизнь. Таким людям, как Краснов и Славский, ничего не стоит убить ненужного свидетеля.

Олег как мог успокоил мастера и пообещал узнать что к чему. На все запросы ушло дней десять. Ничего нового Куприн не разузнал. По документам получалось, что Ваня был убит при нападении на грузовик, его страшно обезображенное тело нашли рядом с искореженной машиной. Краснова опознали по медальону и записной книжке, которую обнаружили у несчастного в кармане. Славский считался без вести пропавшим, вместе с ним недосчитались еще одного солдата, Андрея Хрекова. Военные решили, что парни попали в плен.

Олег решил позвонить Антону и сказать:

– Знаешь, ты ошибся. Краснов погиб, а Славский пропал без вести. Скорее всего тебе просто попался однофамилец бывшего солдата, уж не такая редкая фамилия Славский, и имя Евгений тоже достаточно распространено.

Но в сервисе никто не отвечал, дома Антон тоже не снимал трубку. Олег, крайне удивленный этим обстоятельством, поехал в мастерскую и обомлел. Сервиса не было, на его месте чернело пепелище.

– Газ у них взорвался, – объяснила Куприну словоохотливая продавщица из расположенного рядом магазина, – так бабахнуло! У нас все стекла повылетали.

Но

у Олега уже зародились нехорошие подозрения, и он пошел к начальству. Была дана команда покопаться в странном происшествии. Первое, что выяснил Олег, это то, что Славский Евгений, пропавший без вести, вот уже несколько лет совершенно спокойно проживает в столице по адресу… улица Генерала Карбышева. В военкомате утверждали, что Славский из Чечни не возвращался, а в домовой книге он числился как живой. Олег потряс начальника жэка и по совместительству паспортистку, пожилую Нину Ивановну, всю свою жизнь работавшую на участке, к которому относилась улица Генерала Карбышева. Ни в каких махинациях ранее женщина замечена не была, репутация ее была кристально чистой, но никто, кроме нее, не имел доступа к домовой книге.

Нина Ивановна стала бурно возмущаться, говорить, что не понимает, каким образом Славский оказался на учете… Но Олег очень быстро выяснил, что спустя месяц после того, как Евгений «вернулся», внучка Нины Ивановны поступила в институт, да не куда-нибудь, а в МГИМО, на платное отделение. Причем очень бедно живущая старушка оплатила все пять лет обучения сразу.

Куприн вызвал Нину Ивановну к себе в кабинет, и она раскололась. Да, к ней пришел парень, сказал, что зовут его Евгений Славский, что его мать, Инесса Матвеевна, проживает на улице Генерала Карбышева и что он хочет паспорт с пропиской по этому адресу за… три тысячи долларов.

Приятно улыбаясь, он объяснил ситуацию:

– С матерью я поругался давно, уже несколько лет не живу с ней, а тут беда: украли паспорт. Идти к маменьке на поклон, просить, чтобы она, как ответственный квартиросъемщик, подписала бумаги, мне западло, к тому же у меня сперли сумку, а там лежали все бумаги, не только паспорт, но и военный билет в придачу. Представляете, какой геморрой все восстанавливать?

Нина Ивановна, услыхав об огромной сумме, мигом согласилась и сделала парню необходимые документы. Но через пару недель Женя появился снова и попросил еще два паспорта, на любые имена. Главное, чтобы имелась постоянная московская прописка.

Нина Ивановна заколебалась, история запахла криминалом.

– Десять тысяч баксов за две ксивы, – пообещал парень, и пожилая женщина дрогнула, у нее имелось оправдание. Любимая внучка мечтала учиться в МГИМО, но в прошлом году она не добрала баллов, а на платное отделение денег взять было негде.

Так в Москве появились Борис Луковский и Павел Леонтьев, прописаны парни были в одной из хитрых квартир, которые имеются при многих жэках. Хозяин хором умер, наследников у него не оказалось, жилплощадь должна была отойти государству. Нина Ивановна и воспользовалась моментом. Ее, получившую огромные деньги, уже не смутил тот факт, что Женя Славский попросил наклеить в паспорт Бориса Луковского свою фотографию.

Больше Нина Ивановна Евгения не видела. Олег запросил адресное бюро и мигом получил ответ: Борис Луковский и Павел Леонтьев, проживавшие ранее в одной квартире, разъехались по разным адресам.

Проверка имени Евгения Славского дала много интересных фактов. Парень проходил фигурантом сразу по нескольким делам, все они так или иначе были связаны с похищением детей. Дочку крутой бизнесвумен Татарниковой увезли в школьном автобусе. Водителем был Евгений Славский. Он нанялся на работу за месяц до происшествия и уволился на следующие сутки после похищения девочки. Сынишку владелицы сети супермаркетов «Орион» увезли на автомобиле, доставлявшем на дом воду в бутылях. Угадайте, кто сидел за баранкой? Правильно, все тот же Женя, пришедший в фирму «Родник» за пару дней до киднепинга. Еще одного малыша, чья мамочка занималась оптовой продажей лекарств, умыкнули на автомобильчике с надписью «Доставка пиццы». Последним было дело о похищении Настены.