Милана Грей.2
Шрифт:
головой, пытаясь выкинуть ее образ из головы, но не получалось. Передо мной стояла
испуганная мама, моя мама. Я врезалась в Джеймса и посмотрела на него мокрыми от
слез глазами. Мистер Логон расплылся в моих слезах, его улыбка исчезла с лица.
– Милана, – резко развернул меня учитель, и слезы слетели с глаз. – Это Лиса. Она сестра
твоей мамы, это не мама, Мила. Они сестры, – успокаивал меня он, держа за плечи, пока
из глаз не
Выбравшись из хватки Джеймса, я отошла от него. Я вытерла слезы, мокрые щеки щипали
от холода. Я посмотрела на Джеймса, на ма… на Лису.
– Тетя? – спросила я.
– Да, – ответил учитель.
– Мамина сестра?
– Да, близнец.
– Тетя, родная… – перебирала я вслух.– Замечательно! – подвела итог я. – Можно вас
обнять?
– Конечно, дорогая, – улыбнулась в ответ тетя Лиса.
С разбегу я обняла ее, и в душе, где-то глубоко, где всегда было пусто и темно, зажегся
огонь, может, не такой яркий, как требовалось, но его присутствие грело меня. Объятья
были другими: родными, но не мамиными. Я вдохнула цветочный аромат духов тети и
отпрянула.
– А мне тоже можно? – усмехнулся Мистер Логон, и подошел к Лисе. Приобняв, он
поцеловал ее в подставленную щечку. – Милана, твоя тетя – женщина с которой я
поклялся провести всю жизнь в радости и в горе. Я с Лисой познакомился на свадьбе
твоих родителей, – обнимая тетю левой рукой, Джеймс взял ее за руку, и я обратила
внимание на два одинаковых обручальных кольца.
– Пойдемте, нас ждет карета, – сказала Лиса.
Глава 7.
– Лиса, мы выйдем на Дырявой площади. Я хотел кое-куда сводить Милану, – сказал
мистер Логон, взглянув в окно.
– Хорошо. Я покушать приготовлю, а то не успела, – призналась тетя, смущенно
улыбнувшись мужу.
– И долго ты стояла на платформе?
– Не-е-е, – протянула она, мотая головой. – Часика полтора-два.
Джеймс рассмеялся, и Лиса ему улыбнулась. А я, как дура, сидела напротив и улыбалась
всю дорогу, разглядывая их уже как родственников. Как бы сухо это не звучало, но мне
нравилось просто сидеть и смотреть, как они привычно обсуждают свои семейные
проблемы. Мне казалось, что я часть их семьи, нет, мне просто хотелось быть частью
такой замечательной семьи. Так почему бы себе не позволить поиграть в «Дочки-матери»
и не насладиться этим?
– Тетя Лиса, а у меня есть еще родственники?
– Нет, – тихо ответила Лиса, но, поняв, что это не тот ответ, который я ждала, сказала: – У
Джеймса есть двоюродная сестра, а у нее муж, дочка, которая, кстати, в следующем году
будет поступать
хорошие, ты им понравишься.
Я ей улыбнулась, но получилось это совсем неискренне. У меня остались только тетя и
Джеймс. Замечательно, что у меня хоть кто-то есть. И глупо ныть, ведь совсем недавно я
не могла даже мечтать об этом.
– Милана, называй меня Лиса, а то это «тетя» мне не нравится. Звучит так, как будто я
старая, –улыбнулась тетя.
– Милана, я тоже хотел бы тебя попросить, за стенами школы называй меня просто
Джеймс, все-таки мы не чужие, – присоединился он.
– Хорошо. Лиса и мист… и Джеймс, – поправила себя я.
Тетю называть по имени я привыкну быстро, так как только недавно познакомилась с ней
и еще даже не привыкла называть ее тетей, а вот Джеймса… Его я мистером Логоном
называла четыре месяца, и, к тому же, он мой учитель - переучить себя будет непросто.
Пусть это будет ему наказанием за долгое молчание. (Это не было страшным проклятьем, а всего лишь шуточным оправданием.)
Оставшуюся дорогу я все также сидела напротив и рассматривала новоиспеченных тетю и
дядю. Родственники – какое замечательное слово. Так все это греет в зимний день. Я
согласилась довериться мистеру Логону потому, что было нечего терять. А сейчас я
мечтала, чтобы Лиса и Джеймс никогда не покинули меня.
Я плохо помнила родителей, но я помнила любовь к ним. Их нет с нами, но я горжусь ими
и люблю их, я им стольким обязана… Я мечтала узнать о них все, все, что они не успели
мне поведать. Хотела узнать о проказах папы, о влюбленных взглядах, посвященных
маме. Хотелось такой же красивой картинки, как в рекламах или в кино. Но
единственные, кто был со мной, это Лиса и Джеймс, замечательная пара, они любят
меня, но все-таки они не папа с мамой.
Мы с Джеймсом вышли у уже знакомого мне фонтана. С первой моей встречи с этой
площадью мало что изменилось. Дети окружили незамерзающий фонтан. Снежинки
трусливо облетали цветную воду и падали на детские ручки. Движение на площади, по
сравнению с прошлым разом, уже нельзя было назвать оживленным. Привычные здесь
толпы людей спешили спрятаться от холода, только дети подбадривали фонтан смехом, потирая замершие руки в варежках.
Мы свернули в одну из многих узких улочек. Чем дальше мы шли, тем меньше людей нам
попадалось, а за оставшиеся полпути нам вообще никто не встретился. Мы уткнулись в
высокий деревянный забор: вскинув голову вверх, можно было подумать, что он