Миланья. Часть 2
Шрифт:
— Нет, мне нужен лорд Крафт.
— Но госпожа, к милорду нельзя! — замялся слуга, — Он сейчас…
— Я знаю, где он сейчас. Не беспокойтесь, лорд меня ждёт.
И Милли оставила озадаченного лакея и пошла в одну из гостиных. Она прекрасно знала, куда идти.
Дверь, которую несколько месяцев назад Милли разнесла выстрелом из пистолета, заменили. Девушка опустила ручку вниз, всё легко открылось.
Миланья вновь оказалась в запретной комнате с маминым портретом. Лорд сидел посередине помещения на простом обычном стуле лицом к холсту. В комнату проникал дневной
— Вы так и не спали? — обратилась к нему девушка. Белки его глаз пронизывала красная сеточка.
— Нет. Всё думал над твоими словами, — ответил он, не отрывая взгляда от портрета. Он, казалось, ничуть не удивился приходу девушки.
— Какими именно? Вчера много чего говорилось.
— О том, что я пострадал случайно.
— А… Понятно. И к какому выводу пришли?
— Что, вероятно, ты права. — тяжело вздохнул лорд. — Она устроила пожар, чтобы отвлечь меня и бежать. Однако просчитать, когда именно я окажусь около мешков со взрывчаткой, невозможно.
— Ну вот видите! Всё не так, как вам казалось. И хватит себя мучить.
— Но почему она сбежала? Почему предала? — лорда явно терзали вопросы, плюс бессонная ночь добавляла напряжения, которое требовало выхода. — Нет, я могу понять Алекса. Он влюбился в неё и забыл всё на свете. — рассуждал дядя, — В неё все влюблялись. Ты, вероятно, это знаешь. Твоя мама — невероятная женщина! Она может очаровать любого. Твой отец влюбился и пропал. Но она? Почему предала она?
— Вы имеете в виду, почему мама сбежала? Вы что, правда не понимаете? Или просто смеётесь?
Милли подошла поближе к лорду. Он так и сидел, не отрывая глаз от портрета. Нет, он точно не смеётся. Сейчас грозный Крафт похож на обычного запутавшегося человека. Потерянного и… Несчастного? Неужели ей не кажется?
— Всё очевидно, — Милли решила не томить его паузами. — Мама сбежала, потому что хотела свободы. Она же в рабстве у вас находилась, не так ли?
— Формально — да. Но её никто здесь не обижал. Наоборот! Она жила со мной как принцесса! Я выполнял любое её желание! Ты же сама видела. Наряды, драгоценности, любой каприз! Чего ей не хватало?
— Свободы. Я же уже сказала. Разве вы не знаете, что далеко не каждая птица станет петь в неволе, пусть даже в золотой клетке? Вот и мама не смогла. И ещё. Вы маму постоянно Лизой называете. Но её имя — Элис. Разве так можно? Какой женщине понравится называться именем другой? Естественно она ушла! Я б на её месте тоже сбежала. Только я бы не просто шахту, я бы весь Септимус разнесла! — хвастливо заявила девушка, — Или по крайней мере всю вашу область! Так что вы ещё легко отделались!
Лорд опять вздохнул. Достал из кармана нож Миланьи, оставленный ею вчера в кабинете.
— На вот, — он протянул оружие девушке, — можешь меня прирезать, если хочешь.
Милли нож забрала. Но ей всё меньше и меньше нравился вид дядюшки. Лорд сидел полностью подавленным. Совсем разбитым. Казалось, любой ветерок способен сейчас его сломать.
— Милорд, вы чего? — Милли встала между ним и портретом и попыталась
Лорд ничего не ответил. Лишь продолжил смотреть на портрет. Милли подошла совсем близко, присела рядом с ним, положила руки ему на колено и ещё раз постаралась поймать его взгляд.
— Крафт, так не честно! — она пошатала руками его колено, пытаясь привлечь внимание. — Вы должны быть противным дядькой, а я — пылять в вас ножики. А вы правила игры нарушаете, притворяясь просто человеком!
Лорд чуть улыбнулся. По крайней мере, ей так показалось. Однако взгляда от портрета Крафт не оторвал.
— Знаешь, за что я любил твоего отца? — проговорил он, — Не мать, с ней всё ясно, а отца? За то, что он никогда не лебезил передо мной. Говорил всё как есть. Это такая редкость в моём окружении. Когда ты на вершине социальной лестницы, то обречён на сладкие речи. Каждый, кто приближается к тебе, что-то хочет выбить для себя, урвать. Ты слышишь лишь лесть и притворство. Но твоему отцу было плевать на подлизство. Он просто выполнял свою работу и ничего не требовал сверх оговоренного. Зато в выражениях не стеснялся. Он знал себе цену, понимал, что профессионала его уровня мне не так просто будет найти. Вот и позволял себе вольности. Лишь он честно высказывался насчёт моей персоны. По началу меня это злило. Однако со временем я понял, что это самый честный человек в моём окружении. Ты мне его напоминаешь. Ведь ты тоже не возносишь меня на щит.
— Ну не возношу, и что?
— А то, что когда приключилась та злополучная авария, я не только физически пострадал. Твоя мама взорвала самую крупную мою шахту, модернизированную и укомплектованную. Я вложил тогда огромную кучу средств в этот проект. Материальный урон был нанесен колоссальный. Я оказался на грани краха и разорения. Большинство поспешило разорвать со мной контракты в одностороннем порядке, не веря, что я когда-либо встану на ноги и оправлюсь от потерь.
— Как глупо с их стороны. Ведь месторождения остались вашими. Вы не могли совсем разориться.
— Тем не менее я остался у разбитого корыта. Партнёры ушли к конкурентам, друзья отвернулись. Никто не хотел иметь дело с больным, уродливым и нищим лордом. И лишь твой отец, да ещё Дак остались рядом. Не убежали и не предали. Моё моральное состояние тогда было ещё хуже, чем физические видимые увечья. Жить не хотелось, руки опускались. Алекс тогда нянчился со мной как с младенцем. Если бы не его поддержка, не известно, справился бы я с потерями или загнулся.
— Но вы справились. И теперь круче всех. — Милли надоело сидеть на корточках и она притащила себе стул. У Крафта сегодня явно лирическое настроение и его тянет поговорить. Как знать, на сколько это затянется?