Милашка для грубияна (часть 2)
Шрифт:
– Сомневаюсь, - делает паузу, а я терпеливо жду продолжения.
– Вроде и всё в порядке у нас, но мысль о том, что женился он на мне не по любви, а по стечению обстоятельств, так и не покидает мою многострадальную голову. Ничего не могу с этим поделать.
– Послушай, моя хорошая, что я тебе скажу, - запинаюсь, затем негромко усмехаюсь, вспоминая свои недавние сомнения и по поводу отношения ко мне Артема, а также по поводу того, что не готова ему до конца открыться, после чего продолжаю: - Я, конечно, Пашку знаю не так хорошо, как ты, в основном
Честно говоря, сомнения Дарины мне с одной стороны понятны, а с другой она несет полную ахинею. Балабанов не дурак, и просто так ничего не делает. Неужели она до сих пор сама этого не поняла?
И он тоже хорош – нет бы, признался девушке в любви и развеял все ее сомнения. Так нет же, притаился, как шпион в засаде, и ждет, когда наша строптивая прокурорша сделает первый шаг.
– Да кто ж спорит, но сама понимаешь – сомнения всегда есть, особенно в моих обстоятельствах, - голос Дарины хоть и спокоен, но уже не так печален, как пять минут назад.
– Короче, Громова, устрой сегодня своему мужу сначала шоу с раздеванием, а потом полуночный секс-марафон, и на утро все твои сомнения развеются. Ладно, буду заканчивать, пора идти готовиться к празднику. Пашке привет и поцелуй от меня, - смеюсь очень громко, так настроение поднимается максимально вверх.
– Не была бы ты моей подругой, я бы тебе поцеловала что-нибудь, - ворчит мне прямо в ухо. – Помирись там, как следует, а то пора мне уже крестной становиться.
Мы прощаемся, и я первой нажимаю сброс. Быстренько одеваюсь и выхожу из комнаты. В столовой только домработница, которая предлагает мне кофе со свежими круасанами.
– Вы не видели Артема? – интересуюсь у женщины, пока она наливает мне дымящийся напиток в чашку.
– В кабинете, - отвечает кратко, даже не повернувшись в мою сторону.
– Он сегодня завтракал?
– Нет, - спокойно произносит, никак не реагируя на мое удивление. – Даже от кофе отказался.
Домработница ставит передо мной чашку и тарелку с двумя румяными круасанами, а понимаю, чего мне не хватает в Штатах – моей любимой Петровны. Она бы уже давно вправила мозги и мне, и Артему. Особенно ему, так как женскую солидарность еще никто не отменял.
Делаю пару глотков, съедаю через силу один круасан, благодарю женщину за завтрак и направляюсь в кабинет к своему мужу. Остается только набраться терпения и пережить его утреннее ворчание.
Вишневский сидит в своем кожаном кресле и даже не поворачивает головы в мою сторону, хотя знаю прекрасно, что он слышит, как я вхожу в кабинет. Утыкается в бумаги и молчит, как партизан на допросе.
–
– Привет, - бухтит в ответ, все также глядя в бумаги перед собой.
– Отвлекайся от работы и поехали со мной по магазинам, - подхожу к нему ближе и пристраиваю свою пятую точку на стол, правой рукой отодвигая контракты в сторону.
Артем поднимает на меня взгляд, пару секунд сканирует, после чего протягивает руку вперед, берет бумаги и снова пододвигает их назад.
– Права у тебя есть, ключи от тачки на тумбочке, - бухтит негромко, а я в ответ усмехаюсь. – Дорогу до торгового центра и обратно ты знаешь, - заканчивает свою пламенную речь.
– А я хочу с тобой, - встаю со стола, подхожу к Артему ближе, наклоняюсь и обвиваю его руками за шею.
Целую в щеку, в надежде, что мой муж хоть немного остынет и не будет таким ворчливым.
– А я не хочу с тобой, - никак не реагирует ни на мои слова, ни на невинный поцелуй. – У меня куча работы, Кать, и напрочь отсутствует желание таскаться с тобой по магазинам.
– Я, вообще-то, обиделась на тебя, - после этих слов Вишневский поворачивает голову в мою сторону и пристально смотрит в глаза. Даже не выражает никаких эмоций, вот же гад. – За то, что ты не пришел ночевать в нашу спальню.
Усмехается, после чего откидывается на спинку кресла, а мне приходится убрать руки с его шеи и выпрямиться в полный рост.
– То есть, это я виноват? – тычет пальцем себе в грудь. – Круто! – поднимает большой палец вверх, а я закатываю глаза в ответ.
– Мы можем ссориться, недопонимать друг друга, спорить и пытаться прийти к общему знаменателю. Даже громко кричать можем, но не ночевать в спальне – это перебор, - выдаю на одном дыхании.
– Перебор, Катя, это твое недоверие, - спокойно произносит Артем тоном строгого учителя младших классов.
– Может, хватит уже об этом?
Вот не хотела же, а вспылила. А какое было хорошее настроение еще каких-то пять минут назад. И никакой личной жизни, как говорится. Баран упрямый, индюк напыщенный и упырь. Но все равно, самый лучший и самый любимый мужчина на свете.
– Не я первым начал, - кривится мой муж.
– Тогда разведись со мной, раз я такая негодяйка, - снова выдаю на довольно повышенных тонах.
– Ты в торговый центр собиралась? – фыркает Артем в ответ. – Вот и поезжай от греха подальше. А у меня контракты, - снова усаживается в кресле ровно и утыкается в бумаги.
– Если ты испортишь мне Новый год, Вишневский, - произношу чуть ли не по слогам. – То завтра я улечу домой. Оставайся сам в своей Америке, а с меня довольно.