Милая Шарлотта
Шрифт:
Потому, когда скрипнула несмазанная дверь, и вошли первые посетители, Шарль мгновенно очнулся - что-то в их поведении уже насторожило его. Быть может, огромная сумка, что тащил один из них, а, быть может, то, что вошли они молчком и, вместо того, чтобы заказать завтрак или выпивку, сели в дальнем углу.
Тот, что был с сумкой, носил старательно заштопанный жюстокор, и по всему было видно, что желал походить на приличного буржуа, но уличные повадки и ловкий скользящий взгляд выдавали в нем… человека вовсе не благородной профессии. Второй - толстяк, одетый куда приличнее -
А, впрочем, таких посетителей здесь было пруд пруди - местечко то еще. Потому Шарль, не обращая более на парочку внимания, потянулся, разминая кости, повел носом, улавливая аромат из кухни, и подумал, что недурно было бы позавтракать. Да, недурно - только не на что. Деньги у него еще были, но до Парижа путь неблизкий, а позавтракать можно и более скромно - припасами Жанны. Впрочем, Шарль все равно отсчитал несколько су и подал хозяину - чтобы коня покормили. Жеребца он оставил пока здесь, а сам же решил прогуляться по городу.
Бордо. Этот город у самого устья Гаронны - величественный и грязный, богатый на набережной реки и нищий на окраинах, знаменитый великими событиями и орошенный следами кровавых войн - Шарль обожал его всей душой. Звонкий смех горожанок, задорное цоканье копыт по брусчатке даже заставили юношу на время забыть о Шарлотте и всех других несчастиях. В этот город Шарль влюбился, едва попал сюда три года назад осиротившим мальчишкой - отсюда он уезжал тогда в Париж, как уезжает сейчас.
Тогда Шарль мечтал купить один из этих великолепных особняков из белого камня с видом на Гаронну, чтобы никогда не возвращаться в ненавистный де Руан…
Еще не рассвело толком, а торговцы уже заполонили всю площадь Комеди, выставляя напоказ яркие ткани и кружева, спелые фрукты и овощи, диковинные безделушки со всех концов света. Цветочницы шныряли между рядами, не столько пытаясь продать товар, сколько желая улыбнуться всем и каждому - так, по крайней мере, казалось Шарлю.
Прогуливаясь, Шарль прошелся чуть дальше, к собору Сен-Пьер - туда стекался зачем-то народ, слышался гомон и голоса зазывал. Подойдя, юноша увидел деревянные подмостки, на которых стоял и громко разглагольствовал… господин в заштопанном платье, которого Шарль видел час назад в «Жареном гусе».
– Вы не поверите мне, господа, я знаю… - вещал он на всю площадь, - но всего месяц назад я был лыс, как коленка этой прелестной мадемуазель. А теперь же я обладаю шевелюрой, которой позавидует любая красотка! И это не парик - я могу доказать!
– и, обращаясь к женщине в первых рядах: - Хотите ли дернуть меня за волосы, мадам, и убедиться, что это не парик?
Мадам с важным видом и во всеобщей тишине подергала его волосы и - довольно натурально ахнув - заявила:
– Это не парик! Подумать только - это настоящие волосы… попробуйте и вы!
– обратилась она к своему соседу.
– Я же говорил!
– воссиял со сцены господин.
– А все благодаря этому великолепному средству, которое стоит всего-то пять ливров! Подумайте только, дамы и господа, пять ливров - и через месяц ваши волосы будут красивыми и гладкими,
– Да-да!
– тут же раздалось из толпы.
– Малый дело говорит - я своей жене покупал. Теперь она такая красавица, что на других девок и смотреть противно!
– А я себе его купил, - в другом конце площади подал голос мужчина с не менее пышной шевелюрой, - так скоро сам себе косы смогу заплетать!
Шарль только посмеивался, наблюдая за попытками втюхать товар - подобные сцены на улицах больших городов, вроде Бордо, можно было видеть хоть каждый день. И люди ведь, словно загипнотизированные, шли и покупали, а потом сами не могли понять, что толкнуло их отдать целых пять ливров за склянку с варевом непонятного происхождения. Однако в этот раз торговля у знакомца Шарля шла не очень-то хорошо - горожане, как и Шарль, посмеивались, и никто не спешил покупать средство.
Вдруг совсем рядом с Шарлем раздался громкий голос. Приготовившись услышать очередную сказку о чудо-средстве, Шарль, однако, услышал:
– Я вот тоже покупал у тебя эту жижу. Скажу я тебе, что воняет она ослиной мочой, а лысым я как был, так и остался.
– И я покупала!
– завопила его соседка.
– Ни одной новой волосинки не выросло!
– И я покупал - без толку! Да он вор - выманивает у честных людей их кровные. Чтоб тебе пусто было!
И смачно плюнул, попав, впрочем, только на стоявшего впереди буржуа. Мужчина же того и не заметил, а только погрозил кулаком торговцу:
– Вор?! Так воры третьего дня мою племянницу в переулке обокрали - небось, и этот с ними заодно!
– Бей его! Держи паршивца!
– завопил кто-то отчаянным голосом, и на площади началась настоящая суматоха: рассвирепевшие горожане ринулись к сцене, желая на клочки разорвать торговца.
Что ж, бывает и такое.
Шарль, стоявший по счастью чуть в стороне, решил убраться подобру-поздорову, ибо ничего нет страшнее разъяренной толпы.
Купив по дороге у одной из торговок свежего миндального печенья - Диего его обожал и за подобное угощение готов был снести от хозяина все, что угодно - Шарль направился в таверну, где оставил коня. Нести объемный кулек было неудобно, и Шарль, недолго думая, пересыпал печенье в плотный кожаный мешочек для монет - все равно он пустовал.
Однако же на подходе к «Жареному гусю», расположенному недалеко от площади Комеди, Шарль снова увидел бушующую толпу - что-то уж слишком они разошлись. Он, обойдя толпу, направился к стойлам, где стоял привязанным Диего, но в этот момент за своей спиной услышал гневные окрики, призывы держать кого-то и прочее, не предвещающее ничего хорошего. Он продолжил путь и наткнулся взглядом на заштопанный жюстокор, встречающийся ему в это утро слишком часто, чтобы не узнать его.
Быть может, авантюрист и пробежал бы мимо, ибо явно был занят, но, заметив Шарля и поняв, что перед ним благородный господин, а, быть может, прочитав что-то на его лице, он сложил молитвенно руки и вскрикнул отчаянно: