Миллион и один день каникул. Гум-Гам
Шрифт:
Девчонка хитро прищурилась:
— Не. Я, когда ревела, одним глазом подглядывала. Видишь, как блестит? Она прилетела из Африки!
— Капустница! Капустница! — закричали дети.
— Если она прилетела из Африки, — сказал Максим, — то я ее выпущу. И он разжал пальцы.
Девчонка отпрыгнула, пискнула: «Ай!» — и красно-синие горошины подпрыгнули вместе с ней.
А капустница улетела в другую сторону.
— Эх ты, трусиха, девчонка-цветок! — сказал Максим и удивленно уставился на девчонку.
И все ребята
— Не бойся! — покровительственно сказал Гумгам, довольный своей проделкой. — Если бабочки будут приставать к тебе, позови меня.
Девочка замерла на месте, боясь пошевелиться.
— Играй, цветы не ОСЫПАЮТСЯ. А ты что хочешь, Зайчик? Шутить так шутить!
— Я хочу быть желтым, как одуванчик.
И в ту же секунду на рубашке и штанах Зайчика выросли желтые лепестки, и Зайчик поскакал по траве, словно солнечный мяч.
— Смотрите, какой я желтый! Какой я пушистый!
Максим был удивлен: неужели Гум-гам может сделать все-все, что ни попросят ребята? И еще он чувствовал себя немного обиженным: раньше его друг играл только с ним, а теперь…
— А ты, Лена? — спрашивал Гум-гам девочку с красным бантом. Он уже знал всех по имени.
— Фартук, туфли и шапку из листьев.
— Ты, Михаил?
— Мне бороду из травы.
— Теперь твоя очередь, Сергей.
— Я хочу деревянный щит и меч. В лошадь я превращу палку.
— А отчего Максим хмурый? Для друга я сделаю все, что он захочет.
— Я не хмурый, просто задумался, — сказал Максим. — Я хочу крылья, как у стрекозы. Немножко полетаю.
— Что ж, это будет самая большая стрекоза, — соглашается Гум-гам.
Вслед за Максимом и остальные попросили прозрачные крылья, ноги как у кузнечиков, хвосты как у ящериц.
Максим, конечно, нисколько не обиделся, наоборот, обрадовался, что ему подражают. Так всегда в игре: стоит кому-нибудь придумать себе крылья, как сразу же вокруг него — веселая стая.
Гум-гам сидел на пне, обмахивался шлемом, тихонько смеялся, напевал:
Летусия-ползусия, Скачусия-прыгусия, Прекрасная игрусия, Забавная игра!..Это пригодится для моей коллекции, — прошептал Гум-гам и достал из кармана записную книжку. Оглянувшись, он открыл книжку и стал по слогам читать свои записи:
«Удивительный игры в каторые я играл. Змей. Кот Рич. Корусель. Замки».Прочитав эти малограмотные заметки, голуболицый мальчик остался доволен и стал записывать новые игры для своей коллекции, которые он узнал сегодня. Его, конечно, не мучил вопрос, как пишется слово «теплоход», и он с легкостью вывел: «Литучий типлаход».
— Удивлю Кри-кри, — сказал, улыбаясь, Гумгам. — Полетаем мы с ним на теплоходе… Только вот где нам достать теплоход?…
А на поляне, недалеко от Гум-гама, Максим гонялся за Мишкой, чтоб дернуть его за зеленую травяную бороду. Оттолкнется от земли, и крылья несут его немного. И Мишка оттолкнется, взлетит вверх и оглядывается: нет, не поймал! А Максим и не может догнать, он умирает от смеха: такое смешное у Мишки лицо с бородой.
— Эй, Максим!
Девчонка-цветок, трусиха Нина, зовет его:
— Ты не улетай далеко! Они опять на меня садятся.
— Не укусят! — кричит Максим. Но все же он подлетает к девчонке, машет руками на бабочек.
— Знаешь, сколько раз меня кусали, когда я был маленький! успокаивает Максим Нину. — Пчела кусала, комары кусали, муравей укусил. А одна собака только ткнула носом, я ее погладил, и она не укусила. А это меня укусила Ленка Медведева, очень давно, еще в детском саду. Видишь, какой шрам на руке? Пустяки, все прошло.
«Ребят зову, домой хочу-у!..» — гудит с реки теплоход.
Жаль уходить с поляны, но теплоход гудит второй, третий раз, и ребята бегут к берегу. Крылья шелестят за спиной, хвосты волочатся по земле, игра окончена.
— У вас что? Карнавал? — спросил капитан, оглядев зеленые наряды ребят.
— Обычная экскурсия, — сказал Гум-гам. — То есть игрусия.
— Да, — махнул рукой Максим, — видите: трава да листья. — Он понимал, что Гум-гам не хочет рассказывать капитану, как они веселились.
Теплоход шел против течения, подчиняясь капитану.
Гум-гам шептался на палубе с Максимом:
— Какую придумать новую игру? Игру, в которую никто никогда не играл…
Ребятам слышны лишь некоторые слова, которые говорит на ухо Гум-гаму Максим: «Праздник… Ночью… Луна…»
— Я очень люблю праздники, — вздыхает Гум-гам.
— Пусть это будет праздник! — говорит Максим.
— Мне очень нравится луна, — улыбается его друг.
— Значит, будет лунный праздник.
А потом Максим произносит слово, от которого вздрагивает и как-то странно голубеет его друг.
— Лунад… — задумчиво повторяет Гум-гам. — Лунад… Я очень люблю все таинственное. Мне нравится твой лунад.
— Конечно, я это выдумал, — оправдывается Максим. — Никакого лунада вообще-то не бывает.
Разве достанешь так сразу лунный порошок?…
Гум-гам удивленно смотрит на Максима.
— Ты великий фантазер! — восхищенно говорит он и вскакивает со скамейки. — Лунад! Лунад для любой игры! Х-ха! Такой игрусии не придумает даже мой старший брат Кри-кри, а он знаменитый изобретатель.