Миллион под брачным ложем
Шрифт:
Мол, знайте наших!
– Я ведь навел справочки о вашем расследовании.
Подруги оживились.
– Да?
– И как?
– Боюсь, новости у меня не самые обнадеживающие. Убийца Алекса до сих пор не установлен.
Кира переглянулась с Лесей, и та спросила:
– Как же так? Ведь Лана написала предсмертную записку и в ней четко сказала, что Алекса прикончила она.
Висюлькин вздохнул.
– Увы, в деле появились новые обстоятельства и они уже не позволяют однозначно считать Лану убийцей
– Новые обстоятельства? И что же это за новые обстоятельства? Вот он, да?
И Кира кивнула в сторону Усамы.
– Следователь, который ведет дело об убийстве Алекса, думает, что его прикончил брат?
– Насчет брата ничего не знаю, – ответил Висюлькин, причем по его лицу было ясно видно: он бы очень хотел, чтобы убийцей действительно оказался этот тип. – А обстоятельства такие… Начну с самого незначительного. В квартиру Ланы уже после смерти девушки приходила какая-то женщина.
– Домработница?
– Подруга?
– Соседка?
Висюлькин покачал головой.
– Не похоже.
– Ну, приходила, и что с того?
– Женщина вела себя очень странно. Закрывала лицо. И когда соседка Ланы из квартиры напротив выглянула на шум открывающейся двери, женщина так заторопилась, что даже уронила на пол ключи.
– Ключи? Что за ключи? От этой квартиры? Откуда они у нее?
– Вот и я об этом же думаю. Обычно ключи дают только очень близким людям. А у бедняжки Ланы таких людей не было. Брат в тюрьме. Любовник погиб. По логике вещей, ключи ей давать было просто некому.
– Может быть, какая-то подруга?
– Как я вам уже рассказывал, по долгу службы мне много приходилось общаться с покойницей, – вздохнул Висюлькин. – Так вот! Подруг у нее не было. Ни одной! Даже приятельниц, и тех не было. Вообще, Лана была из породы девушек, которые вызывают острую неприязнь у женской половины человечества и восхищение у другой половины.
– Очень может быть. Но так или иначе, а из близких людей кому покойница могла дать ключи от своей квартиры? У Ланы были только брат и любовник. Оба на момент ее смерти отсутствовали.
Кира пожала плечами.
– Странно. Кто же была та женщина?
– И что этой женщине было нужно в квартире Ланы?
– Так вот! Вы меня перебили, и я не договорил! Та же соседка, которая видела входящую в квартиру Ланы женщину, не оставила своего наблюдательного пункта.
– И что?
– Незнакомка пробыла в квартире Ланы примерно полчаса. И как только вышла на лестничную клетку, старуха тут же выскочила из своей квартиры.
– И?.. Как выглядела та женщина?
– Она была одета в темное платье и шляпку с широкими полями. За ними она и скрылась от не в меру любопытной старушки. А когда та попыталась подойти к ней поближе, попросту оттолкнула бабку и убежала.
– И та совсем ее не разглядела?
– Нет. Только руку.
– И что с рукой?
– Бабка сказала, что это была рука холеной женщины. Хороший профессиональный маникюр, дорогие кольца, нежная кожа. Однако женщина была уже не первой молодости, хотя и тщательно следила за собой.
– Значит, это была не Лена Пахомова, – решила Кира. – Хотя она и жена Ланиного брата и по сути могла бы прийти к ней домой, но Лена, во-первых, женщина молодая, а во-вторых, следить за собой ей просто некогда.
– Да. До последнего времени Елена вообще работала домработницей. А чистя картошку, маникюр особенно не сбережешь.
– Тогда кто же приходил?
– Загадка.
Кира посмотрела, как Леся ловко шинкует красный лук для салата, который она соорудила на скорую руку, и ощутила приступ внезапного раздражения. Сейчас эти двое, Усама и Висюлькин, будут лопать Лесин салат. А за что, спрашивается, им такая честь? Ничего толкового они пока что не рассказали. И Кира придирчиво, словно сварливая свекровь у нелюбимой невестки, спросила у Висюлькина:
– Что-нибудь еще удалось узнать по делу Алекса?
Тот помялся, но все же ответил:
– Ваш знакомый банкир, Клим Петрович, тоже был у следователя на подозрении. Понимаете, почему?
– Ну да. Месть за честь дочери и все такое… Понимаем. А почему был? Что изменилось?
– Так вот изменилось. Непосредственно на время убийства у него нашлось алиби.
– А чего же он тогда так нервничал?
– Боялся, что жена пронюхает.
– О чем?
– О его алиби.
Висюлькин не сдержался и хихикнул. Подруги недоуменно вытаращились на него. О чем это он?
– Что жена пронюхает? Другая женщина обнаружилась?
– Хуже!
– Мужчина? – ахнула Кира. – Клим Петрович – педе…
– Нет! – поспешно перебил ее Висюлькин. – Все не так страшно. Банкир был у проститутки. Только не у дорогой путаны, к которой запись за полгода вперед и с которой не стыдно появиться в обществе. Наш богатый и преуспевающий Клим Петрович – столп общества, образчик высокой нравственности и морали – был в гостях у самой обычной гостиничной проститутки.
– С чего это вдруг? У него ведь и жена есть.
– Есть, – кивнул Висюлькин. – Очень эффектная женщина. И жена, и любовница – мегазвезда, и еще другие женщины тоже не хуже. Но поди ж ты! Потянуло его на обычную шалаву. Недаром говорят, что после сладенького всегда хочется солененького. Вот и нашего Клима Петровича, должно быть, на солененькое потянуло.
– А не похоже, чтобы проститутка врала?
– Тогда и сутенер ее врет. И другие девушки, которых Клим Петрович тоже осмотрел, но выбрал себе некую Аришку. С ней и уединился. И все то время, когда убивали Алекса, банкир был занят совсем другим делом.