Миллионер
Шрифт:
– Давай не будем отвечать сразу на все вопросы. Поживем – увидим. Пока все неплохо.
– Да, я понимаю. – Екатерина подошла к Максимову и, нежно прижавшись, обняла его.
Почувствовав, что она томно подталкивает его к дивану и что ее нежность может иметь бурное продолжение, Максимов деликатно, но решительно запротестовал:
– Милая, я опаздываю.
Ему удалось выскользнуть из объятий жены и, отступая спиной вперед, протиснуться в прихожую.
Прихватив портфель, Максимов трусливо бежал с поля боя.
У подъезда его уже ждала машина.
Екатерина подошла к телефону и набрала номер своей подруги
– Привет, это я. Когда мы увидимся? Да, все в порядке. Сашка убежал на работу. Нет, ничего не выйдет.
Екатерина еще пять минут слушала голос в трубке.
– Думаю, что главным консультантом его не утвердят, – жестко сказала она и повесила трубку.
Заседание Наблюдательного совета горнодобывающей компании «Интер-Полюс» проходило в только что построенном здании в Центре. На некоторых этажах еще продолжались отделочные работы, в коридорах пахло краской и лаком, а из окна уже можно было наблюдать растущие, как грибы после дождя, новые бизнес-центры, помещения в которых были арендованы на годы вперед еще на стадии котлована.
Признаки денежного изобилия проявлялись в Москве повсюду – в неутоленном спросе на коммерческую и жилую недвижимость, чему не препятствовали даже безумные цены, в потоках новых дорогих автомобилей на улицах, закупоренных бесконечными пробками, потребительском буме в магазинах, где севшие на «кредитную иглу» покупатели лихорадочно скупали все подряд.
Деньги проедались, разбазаривались, исчезали, несмотря на призывы «небожителей» о том, что пора бы перейти на новые технологии, а не жить за счет распродажи энергетических ресурсов.
Максимов чувствовал, что все это изобилие временное. После роскошного застолья неизбежно наступит похмелье, а на столах останутся объедки и осколки разбитой посуды.
В этом смысле проект «Интер-Полюса» был интересен Максимову потому, что он представлял собой попытку выйти из замкнутого круга «добыл-продал-съел-добыл».
Конечно, компания хочет привлечь зарубежные займы, чтобы увеличить отдачу от месторождений, но одновременно будут построены и новые современные предприятия. Внедрение одних технологий потянет за собой другие. Главное – заняться модернизацией, а дальше сама логика процесса потребует перехода к более совершенной экономической модели.
Максимову хотелось не только прилично заработать, но и добиться реальных результатов. Он серьезно готовился к Наблюдательному совету, изучил все доступные материалы о деятельности «Интер-Полюса» и не боялся вопросов.
Вокруг длинного стола в конференц-зале рассаживались члены Наблюдательного совета во главе с его председателем и главным акционером Николаем Семеновичем Крюковым, надевшим по торжественному случаю светлую рубашку в мелкую полоску и шелковый галстук с изображением елок макушками вниз. Обычно он появлялся в офисе в дачных брюках и поло с крокодильчиком, а то и в пестрой пляжной рубашечке – загорелый и радостный после зарубежных поездок или отдыха в своей подмосковной резиденции, откуда он ежедневно совершал набеги в гольф-клуб.
Увидев рисунок галстука, напоминающий масонский опрокинутый циркуль, Рюмин проявил к нему неподдельный интерес, но других признаков принадлежности солидного Крюкова к ордену вольных каменщиков не обнаружил и опять уткнулся в свои бумаги.
По
Среди акционеров преобладали люди среднего возраста, которых Крюков, некогда бывший ответственным работником советского Госплана, набрал из своих старых друзей и знакомых, выбившихся в директора предприятий и торговых компаний. На фоне потертых временем физиономий попадались и более молодые, энергичные лица предпринимателей, преуспевших за последние годы и вложивших капитал в перспективную сырьевую компанию.
От чинных и многозначительных ветеранов молодые волки отличались быстрыми взглядами, более оживленной мимикой и многочисленными вопросами при рассмотрении любого проекта. Старые акционеры высказывались в ходе заседаний редко, предпочитая перетирать темы непосредственно с Крюковым, без лишних свидетелей и в полной уверенности, что их не кинут. Детали их не интересовали. Главное – они доверяли Крюкову, а это стоило не меньше, чем все активы, вместе взятые.
Правда, в последнее время проверенная временем дружба стала давать трещины. По мере роста собственного бизнеса акционеры отдалялись друг от друга, а это, в свою очередь, порождало сомнения в надежности совместной компании.
Напротив главных совладельцев устроились топ-менеджеры компании, отвечавшие за различные департаменты и виды бизнеса.
Крюков твердо следовал заветам «царя Бориса» с его знаменитым «Неправильно сели» и внимательно следил за тем, чтобы места за столом заседаний занимались в точном соответствии с вкладом акционеров и менеджеров в бизнес компании, наглядно демонстрируя, что чем больше вложено денег и усилий, тем комфортнее чувствуют себя задницы их обладателей.
Крюков любил поговорить в домашней незатейливой манере, чем расслаблял даже самого недоверчивого собеседника. В этом стиле он и начал свою вступительную речь:
– М-да... э-э-э... значит, так, господа. Всем удобно? Ну, замечательно. К нам тут, знаете ли, консультанты пришли. Ну, эти, которые за каждое слово деньги берут, даже за «здравствуйте».
– У компании завелись лишние деньги, почему мы не знаем? – пошутил ухоженный и в отличие от Крюкова стильно одетый Аверкин, один из приближенных к Крюкову «ветеранов».
Он радел о благе отечества на посту генерального директора крупной транспортной компании, которая только на бумаге числилась государственным унитарным предприятием, но уже давно работала на его собственный карман.
Все, включая и настороженных молодых топ-менеджеров, вежливо заулыбались.
Реплика была не столь безобидной, как могло показаться с первого взгляда: вопрос о том, что бизнес компании недостаточно прозрачен для акционеров, вставал с завидной регулярностью.
Шуточка была опасная, с двойным дном. Она таила намек, легко превращаемый в жесткие обвинения, что Крюков и его команда скрывают подлинные размеры получаемых компанией прибылей и недоплачивают дивиденды акционерам.