Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
Джон рассказал, как всё происходило. Начал с самого начала - с развороченных ворот Темплгтона. Про охотников он тоже упомянул, Ричардс всё равно о них уже знал. Не упомянул только, что у них на руках та самая винтовка, которая по его распоряжению была отдана Хепперам. Так же он не уточнял, кто именно стрелял в Келтона, но Джек и так должен был понимать, что раз Дуглас был там, то он тоже к этому причастен.
– Значит, те люди могут подтвердить, что он уже не был человеком?
– Теоретически - да, - ответил Миллстоун.
– Вся твоя надежда на них. Только так обвинение будет снято без вопросов.
– Стоп. А меня и Эгила не достаточно?
– спросил Джон.
– Вы можете быть заодно. Сам понимаешь.
– Ну, тогда я пропал.
– Почему?
– спокойно спросил Ричардс.
– Я не могу позвать охотников, чтобы они давали показания. Ты издеваешься, что ли?
– Вовсе нет.
– Ты как себе это вообще представляешь? "Да, господа члены комиссии, я охотник, отстреливаю человеческих особей на территории федерации, потому что они вампиры. Да, они для вас неотличимы от обычных граждан, но всё же это не так".
– Ты утрируешь. Всё было бы серьёзнее и секретнее.
– Нет, - уверенно покачал головой Миллстоун, - у меня даже нет выхода на них. Я сам пытался с ними связаться, но никак. Они перестали со мной контактировать. Тот случай был скорее исключением и то только потому, что я напал на интересный след.
– Значит, у нас всё не очень хорошо, - выдохнув, сказал Джек.
– Объяснишь?
– спросил Джон с неожиданной для его похмельного состояния живостью.
– Раз уж ты хочешь, я объясню, - недовольно заметил Ричардс, и окинул взглядом присутствующих, чтобы получить предварительный ответ на то, что он хочет сказать.
Но никто ничего не возразил. Он встретил стену молчания и вопросительных взглядов. Возможно, частью этого было недоверительное отношение, распространённое Миллстоуном.
– Ты сам понимаешь, что ты и Эгил не считаетесь разными свидетелями. Вы были одним целым. И, судя по тому, что пули любимой винтовки Дугласа нашли внутри черепа, то стрелял, скорее всего, он.
Джон бросил короткий взгляд на напарника, но тот сохранял полное хладнокровие, как и просил Миллстоун. Его вычислили по вполне определённому признаку, но он оставался спокоен, и Джон даже коротко подмигнул ему.
– Следы от лазера тоже должны быть, - сказал между тем Миллстоун, - я стрелял, честно тебе говорю.
– В голову?
– серьёзно спросил Джек.
– Нет, - уверенно ответил Миллстоун, - в сердце. Нас так учили. Мол, у мозга регенерация больше, и если по нему не стреляют несколько человек, то уязвить сложнее.
– Значит, ты стрелял в сердце, и было несколько человек. А несколько - это больше, чем ты и Дуглас.
Про себя Миллстоун подметил тонкость замечания, впрочем, она была закономерной. И будь он на месте Джека, сам бы высказал нечто подобное.
– Я не скрывал, что мы были не одни.
– Я не понимаю, почему ты не хочешь привлечь их, и избавить всех нас от волокиты.
– Я уже говорил, - строго ответил Джон и достал ещё одну сигарету.
– Джонни, это не ответ, и ты это понимаешь.
– К сожалению, Джек, - Миллстоун серьёзно посмотрел ему в глаза, - ответ. И если ты хочешь продвинуться в этом деле дальше, тебе придётся его принять.
Джон болезненно покачал головой, как будто ему самому было горестно признавать, что из-за невозможности контакта с охотниками он не может помочь в развитии гипотезы, выдвинутой Ричардсом.
На несколько минут в кабинете Шейлы воцарилась тишина. Поскольку Джон был последним, кто высказал свою мысль, всё внимание было обращено на Ричардса.
– К сожалению, Джонни, - он достал сигарету, а потом зажигалку, что было не очень хорошим знаком, - я не могу оставить это просто так.
– Почему?
– изображая невинность, спросил Миллстоун.
– Это дело, - он зажёг пламя и поднёс его к кончику сигареты, - бросает тень и на меня. Я не могу рисковать.
Он сделал первую затяжку, ловко защёлкнул зажигалку и убрал её в карман.
– То есть?
– с недоверием спросил Миллстоун.
– В нашей конторе никто не верит в существование вампиров.
– Вот как. А как же Пеллин?
– Там были только ты и я. Я не могу никому разглашать суть тамошних исследований.
– Постой-постой, - Миллстоун взмахнул сигаретой и очертил ею в воздухе полукруг.
– Ну, - недовольно поторопил его Джек.
– Ты не можешь сказать, что в Пеллине имеет место соответствующее исследование. И что всё это не вампиры, а особое генетическое оружие, которое предки хотели использовать для того, чтобы противостоять неизвестной инопланетной угрозе. Не можешь?
Ричардс немного помедлил.
– Джонни, - он снисходительно усмехнулся, - в Пеллине действуют так же, как и ты. Делают что-то очень важное, но не говорят что, и тем более, не раскрывают подробности.
– Ты хочешь сказать, что для успеха работы конторы никто не может запросить их?
– удивлённо переспросил Джон.
Миллстоун бросил взгляд на Дугласа и Шейлу. Они так же вопросительно смотрели на Джека и ожидали ответ.
– Представь себе, нет, - уверенно ответил он, - тогда я пробил допуск для нас, и ты думаешь, что моя власть над Пеллином безгранична. Пришлось бы тебе самому поработать с ними, и ты бы понял, что и к чему.
– Так скажи мне.
Миллстоун намеренно держался так, как будто бы он преступник, и ему больше нечего терять. Он понял, какую власть его подозреваемым иногда он же сам даёт в руки. Он знал все подробности гибели Келтона, а вот особым группам ещё предстояло поломать над ними голову, и поэтому он издевался. Они в любом случае истолкуют картину в угоду тому, кто дал им задание, а Джон в любой момент сможет её опровергнуть. В этом свете Ричардс представал перед ним подростком, который жаждет знаний, но взрослые не хотят ему их преподносить. И его потуги, которые с каждым новым вопросом становились всё сильнее, казались Джону бесполезными.