Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
Ксит сидел на кровати, стоявшей в углу и поднял на вошедших испуганный взгляд. Он слышал, что за ним пришли, и ему оставалось только гадать, кто именно это был. Скорее всего, он знал, кто такой Фелмор, потому что, когда здоровяк предстал перед ним, юноша вжался в угол и попытался заслониться руками. Лицо послушника содержало на себе примерно те следы, которые Миллстоун и рассчитывал увидеть: нос его был разбит, на правой щеке красовалась большая свежая ссадина, а рядом с левым глазом был не менее свежий синяк.
– Отдай её мне, - очень холодно сказал Фелмор.
– У меня её нет, - беспомощно ответил послушник.
– Вздумал играть со мной?
– здоровяк сделал два шага, и уже находясь в упор к юноше, достал нож, о наличии которого до этого момента Миллстоун даже не подозревал.
– У меня её нет!
– взмолился Ксит, закрывая лицо руками.
– Он говорит правду, - тихо сказал Миллстоун.
– Что?
– спросил Фелмор, повернувшись.
– Кто твой сообщник, Ксит?
– сразу перешёл к делу Джон.
– Я не могу, - он начинал плакать.
– Тогда я прирежу тебя как скотину. У меня это получится быстрее и проще, чем у тебя, - ещё более холодно сказал Фелмор.
– Пожалуйста, нет, - громко взмолился юноша.
– Имя!
– крикнул Миллстоун, и все присутствующие слегка вздрогнули.
– Тройс, - послушник начал рыдать и отвернулся, уткнувшись в подушку.
– Вам он знаком?
– тихо спросил здоровяка Джон.
– Да, - кивнул тот, - работает в одной мастерской.
– Сходится, - кивнул Миллстоун.
– Идёмте, - кивнул Фелмор, убирая нож, и поворачиваясь к священнику, - он должен оставаться взаперти, пока я не приду за ним. Поможете ему сбежать и узнаете, что у нас за это бывает.
– Я не осмелюсь помогать преступнику, - на лице святого отца выразилась подлинная честь и даже оттенок радости за то, что справедливость наконец восторжествовала.
– Отлично, и да, чуть не забыл, - он снова повернулся к послушнику, - пистолет.
На лице юноши выразилось понимание окончательного поражения, и он полез под матрас.
– Ну-ну!
– остановил его Миллстоун, выхватив оружие, - ты ведь не думаешь, что мы позволим тебе взять его в руки?
Фелмор грубо спихнул послушника с кровати, сбросил матрас, под которым обнаружился искомый пистолет с глушителем. Миллстоун не смог сходу опознать модель, но куда больше его заинтересовала причудливая гравировка. Смысл её не был понятен сходу, а времени на то, чтобы её разглядеть, здоровяк не дал, быстро спрятав оружие за пазуху.
– Теперь точно идём, - уверенно сказал Фелмор и первым вышел из комнатки.
Миллстоун и его напарники последовали за ним, лишь где-то вдалеке слыша звук закрывающегося замка.
– Действовать нужно будет быстро, - уверенно сказал здоровяк, когда они снова оказались на улице, - я слышал об этих парнях, а теперь есть отличный повод зайти в гости. Хорошо, что вы вооружены, потому что они тоже.
– Час от часу не легче, - сказал Майлз.
– Мне обязательно использовать пистолет?
– спросил Джон.
– Лучше его, - кивнул здоровяк, - к лазерам у нас возникает слишком много вопросов.
– Хорошо, - кивнул Миллстоун.
– Желательно живыми, хотя бы ненадолго. И не высовывайтесь, пока я не скажу.
– Хорошо.
Они снова свернули в какой-то переулок и направились вперёд, иногда сворачивая. Из всего этого Миллстоун понимал только то, что он очень недооценил размеры Бонека и сложность его устройства. В будущем, этим населённым пунктом стоило заняться гораздо серьёзнее, а пока он был рад, что ему довелось окунуться в настоящее дело.
Они остановились около массивной железной двери. Фелмор остановился и огляделся.
– Один должен остаться здесь. Если кто-то появится, можно сразу стрелять.
– Пифф, ты справишься?
– спросил Миллстоун.
– Ну, если можно сразу стрелять, то да, - с готовностью ответил Саймон.
– Отлично, - улыбнулся Фелмор, - ну а мы зайдём с парадного.
На улицу, по которой ходили люди, выходили широкие ворота мастерской. Сегодня здесь было почти пусто - лишь над одной из смотровых ям стоял потрёпанный жизнью хэтчбек, но под ним никого не наблюдалось.
– Есть кто живой?
– громко спросил Фелмор.
– Слушаю вас.
Из-за одного из стеллажей вышел крепкий мужчина лет сорока. На его голову была повязана бандана, на майке виднелись следы масла, а на руках были чёрные перчатки.
– Двери лучше закрыть, - вскользь сказал Фелмор Миллстоуну и Майлзу, - ты Тройс, верно?
– Да. Что нужно?
– Пара рабочих моментов, - спокойно развёл руками здоровяк.
Но уже в следующий момент он ударил работника мастерской по лицу, отчего тот упал на пол. Миллстоун выхватил пистолет, и не зря - в дверном проёме, ведущем в мастерскую, мелькнул человеческий силуэт. После выстрела раздался крик боли, отчего становилось понятно, что Джон попал в цель. Больше никто не появился, но Милстоун и Майлз сохраняли боевую готовность.
– Ну пойдём, задница, ты сейчас мне всё покажешь и расскажешь, даже то, что не хотел.
Ещё дважды ударив Тройса по лицу, Фелмор поднял его с пола, и, приставив нож к его горлу и прикрываясь им от возможных его сообщников, направился вперёд. Миллстоун в этот момент думал о том, не устремился ли кто к заднему выходу, и как там Пифф. Но пока выстрелов слышно не было, что позволяло думать о хорошем.
На счастье, никого кроме Тройса и его напарника в мастерской не было. Последнего Миллстоун ранил в плечо, не смертельно, но весьма болезненно. Они прошли в небольшую подсобку. Фелмор со всего размаху бросил своего пленника на пол, достал из-за пазухи тот самый пистолет с глушителем, и выстрелом в голову пристрелил раненого, а после снова навис над Тройсом, отчего тот беспомощно попятился назад.