Милослава: (не)сложный выбор
Шрифт:
А вот Юлианна, шедшая за нами следом, склонилась в реверансе:
— Ваше высочество, благодарю вас за оказанную милость и честь, — прошелестела она.
Ничего себе! Так выходит, этот юноша — наследный принц Галлии? Я склонилась в поклоне, как это было принято в Славии.
— Снимите маску, прекрасное дитя, — ласково попросил (приказал) мне принц.
Я развязала ленты и убрала с лица свою защиту.
— Глаза другие, — сказал принц, внимательно меня разглядывая. — Но семейное сходство несомненно. Кровь Браенгов. Красивая девочка… Расскажи
— Она внучка государя… — начала было Юлианна, но была перебита.
— Всё, что вы имеете сказать, леди Браенг, я уже слышал, — резко сказал принц. — Мне интересно, что скажет ваша внучка.
— Я дочь кнеса Градского и Любомилы Славской, дочери государевой, — наклонила голову я. — Кто такие Браенги, я не знаю. Меня украли в день свадьбы из отцовского имения.
Принц насмешливо поднял брови:
— Не украли, а вернули украденное, — мягко сказал он.
— Украденное вернулось само, — упрямо ответила я, но тут же почувствовала, как неведомая сила клонит мою голову к земле, а рот будто закрыла чья-то рука.
— Я слышал про кнеса Градского, — сказал Эстебан. — Он достойный воин и хитрый политик. Недаром его зовут цепным лисом Святозара Славского. Стало быть, его дочь! Она, должно быть, сильный маг?
— Достаточно сильный, — ответил за меня Кир.
Я же только мычала и сверкала глазами.
— Что ж, — задумчиво произнес принц. — Оберлинги так стремятся усилить свой род, что кнессинка Градская станет им отличной партией.
Кнесса! Я кнесса!
— Благодарю, ваше высочество, — радостно закивала бабка.
Рано радуется. По холеной морде его королевского высочества явно видно, что он задумал какую-то пакость.
— Брак с Максимилианом Оберлингом я утвержу немедленно.
Баммм! Вот оно, выстрелило.
Я с жадным любопытством уставилась на стремительно меняющую цвет Юлианну. Она открывала рот как рыба, то краснея, то бледнея. По-моему, ей срочно стоило вызвать лекаря, пока ее не хватил удар. Несмотря на то, что решалась, в общем-то, моя судьба, я про себя злорадно хихикала.
— Но… он же старый! — наконец, выдала связную реплику бабка. — Жених должен быть моложе сорока!
— Максимилиану исполнится сорок лет только завтра, — жизнерадостно заявил предатель Кирьян.
Тут уже побледнела я. Сорок лет! Это же… это же… это даже чуть меньше, чем было сиятельному кнессу Ольховскому. Но всё равно — старик.
— Он ущербный! — напомнила бабка. — Выгоревший!
— Физически Макс вполне полноценный мужчина, — пожал плечами принц. — Умственно, напоминаю, тоже. Про способности к магии в договоре ничего нет.
— Но он проклят!
— Увы, леди Браенг, про это тоже в договоре не упоминается. Я понимаю, что вы рассчитывали выдать вашу внучку за Владислава, или даже за Леонардо, и даже Эммануил бы вас устроил, хотя ему едва минуло семнадцать, но, согласитесь, это расточительство — рушить договоренности с такими семействами, как Венг или Уминг, когда один из Оберлингов совершенно свободен от обязательств!
— Он трижды вдовец! — застонала бабка. — Убийца!
— Леди Браенг! — голос Эстебана вдруг налился таким холодом, что даже я поежилась. — Смерти всех жен лорда Максимилиана были расследованы королевскими ловчими. Ваш племянник был в последнем отряде. Лорд Оберлинг признан невиновным.
Всё это было настолько нелепо и так походило на дурную комедию, что я даже не понимала, что решается сейчас моя судьба — а, скорее, уже решилась.
— Я брошусь в ноги королю! — заявила бабка.
— Спешу вас огорчить, — скучающим голосом ответил принц. — Его величество утвердил брак Милославы Градской-Браенг и Максимилиана Оберлинга еще утром. Кирьян, уведи свою тетушку. Все финансовые вопросы с Оберлингами будете решать завтра.
Я протестующе замычала и вытянула руку с браслетом. Как это уведи? А через сто шагов меня скрутит болью.
— Занятная игрушка, — прищурился принц. — Семейная реликвия? Сними, Кир.
Кирьян снял с меня браслет, ободряюще мне улыбнулся и ловко вытолкал всё еще пребывающую в прострации тетку за дверь.
Я почувствовала, как спали сковывающие меня магические узы, и немедленно бросилась на колени перед принцем.
— Ваше высочество! — взвыла я. — Помилуйте! Я не желаю выходить замуж за Оберлинга, я люблю другого!
— Избавьте меня от истерик, Милослава, — поморщился Эстебан. — Кир говорил, что вы чрезвычайно здравомыслящая девушка, но пока этого не заметно. К тому же ваш жених уже обвенчан с вашей младшей сестрой.
— Да и бес с ним, — пробормотала я, по-прежнему стоя на коленях. — Я другого люблю.
В глазах принца мелькнул интерес.
— И кто же тот несчастный?
— Степной хан Таман, — призналась я, опустив голову.
Громкий смех Эстебана был не столько неожиданным, сколько оскорбительным.
— Вы очаровательны в своих фантазиях, леди, — наконец, заявил он, вытирая слезы. — Всем известно, что Таман нашел свою шабаки среди… среди славских кнессинок… Ад и преисподняя!
Он смотрел на меня даже испуганно.
— Немедленно встаньте, — наконец, приказал Эстебан. — Сядьте вон… в кресло. Кирьян знал?
— Естественно, — не стала я оправдывать дядюшку.
В кресле было удобнее, чем на полу.
— Вы замерзли? — спросил принц. — Я прикажу принести чай.
Внезапно я осознала, что трясусь как осиновый лист и даже постукиваю зубами. В комнате не было холодно, холод был внутри меня.
Эстебан закутал меня в свой кафтан, висевший ранее на спинке стула, и сунул в руки чашку чая. Я с благодарностью грела об нее руки, наблюдая за нервно расхаживающим по кабинету принцем.
Кабинет у него был красивый, хоть и не столь роскошный, как можно было подумать, глядя на остальную обстановку дворца. Напротив, мебель здесь была простой и добротной, шелковые обои без всякой позолоты, никаких лишних деталей, вроде ваз и статуэток, здесь не было. Комната была столь же проста и скромна на вид, как и ее царственный хозяин.