Минимакс — карманный дракон, или День без родителей
Шрифт:
Каждый раз, когда Бобчик приезжал с тортом, Митрофановна степенно садилась за большой березовый стол во дворе и большой деревянной ложкою начинала уминать этот шедевр кулинарного искусства, запивая козьим молоком.
В эти минуты старые морщины на её лице разглаживались, выцветшие от времени глаза снова играли яркими синими бесиками…
Так вот перед Новым годом Митрофановна приказала долго жить.
Хоронил бабку весь Круглик.
Люди говорили положенные в таких случаях слова, бабушки немного поплакали, вспоминая прошлое. Но больше всего о Митрофановне горевали Изольда и Бобчик. Правда, злые языки за их спинами шептали, что именно они своими подарочными тортами свели Митрофановну в могилу, но чего люди не болтают? Сами подумайте: умирали ли вы, если вам предоставлялась возможность умять целый торт? Не припоминаете? Вот то же и оно!..
Теперь Изольда Сократовна сделалась полноправным членом кругликовского общества, унаследовав домик Митрофановны.
Местных жителей немного удивило, что Изольда сразу же начала обносить сплошным высоченным забором свою новую усадьбу. И когда участковый инспектор поинтересовался — зачем, Изольда объяснила: она, мол собирается завести несколько курочек.
— А они же такие пакостники, — сказала она, — начнут всюду рыскать, цветочки у наших дачников клевать. А забор будет — и цветочки будут расти спокойно. Этот аргумент всем пришелся по душе. Видишь, оказывается, какой чуткий человек: в первую очередь заботится не о себе, а о других!
Скоро все узнали от Изольды, что она решила тоже разводить цветы — и снова же таки для людей! Смотрите, сколько у нас молодёжи жениться! А праздников вон сколько: День мелиоратора, День геолога, День машиностроителя!.. Невозможно и сосчитать: что не листок в календаре — то какой-нибудь праздник. И к каждому празднику людям нужны цветы.
И все кругликовцы единогласно согласились с нею.
Правда, выращенные цветы Изольда почему-то не сдавала в цветочный магазин, как, по её словам собиралась делать, а сама продавала на городском рынке.
Некоторое время Изольда дважды в день рейсовым автобусом возила цветы в ведре, обмотанном марлей. Но скоро за ней и за цветами начал приезжать на собственных «Жигулях» Бобчик.
Злые языки снова говорили, что, дескать, машина приобретена на деньги, вырученные за цветы. Но Изольда всем легко доказала, что Бобчик выиграл «Жигули» в «Спортлото», — и все снова порадовались такому счастью новоиспеченных кругликовцев.
А весной этого года Изольда приехала в Круглик с папой Олега и Лизки. Она познакомилась с Валяйко-старшим на базаре: тот на Восьмое марта покупал у неё цветы. Они начали, как ведется, торговаться, а там слово за слово — заговорили и о Круглике. Изольда узнала, что Валяйко давно мечтал о небольшой уютной дачке, где можно было бы спокойно отдохнуть от городской суеты, изучая не задымленное небо.
Тут же у Изольды возникла, по её мнению, блестящая идея. Она уговорила папу отвезти цветы домой, потом забрать её с рынка и вместе наведаться в Круглик.
— Есть вариант! — загадочно улыбнулась она.
А когда уже в Круглике «несравненная Изольда Сократовна», как начал величать её астроном Валяйко, предложила ему отдать под дачу сооружение, где когда-то жила коза Митрофановны, — папа едва не заплакал от людской щедрости и бескорыстности.
Изольда всем говорила, что Валяйко предлагал ей деньги, но она и слушать не хотела: считала, что для неё и так большая честь и наслаждение, если её соседом будет настоящий астроном — знаток космических глубин и таинственных движений звезд.
Наконец папа привез маму, и она осталась в полном восторге как от несравненной Изольды Сократовны, так и от дачи.
В тот же памятный день Валяйко завезли на желанную дачку свои вещи, а летом, когда Олег вернулся из пионерского лагеря, и детей.
Такой королевский жест еще выше поднял авторитет Изольды в глазах кругликовцев, и теперь она сделалась едва ли не самым важным человеком в селе — к чему и стремилась всё время. Но если бы кто заглянул в щедрую и бескорыстную душу этой женщины глубже, то увидел бы там совсем-совсем иное…
4. Тайна Изольды
А теперь время рассказать, как жила Изольда Сократовна в действительности.
Если первая комната, в которой она принимал своих не очень частых гостей, выглядела захламленной и неопрятной, то вторая, дальняя, была, наоборот, роскошной.
Войдя в неё сквозь маленькую, почти незаметную дверцу в том же темном углу, где стояла клетка Крени, посетитель был бы потрясен еще на пороге. Каких только узоров тут не было! Глаз удивляли и тешили разноцветные сказочные жар-птицы. Гибкие дивы в шароварах выгибались в загадочном танце. Удивительные фантастические создания сходились в поединке, а над ними в бирюзовом небе качались экзотические рыбы с хвостами и плавниками, как у павлинов.
На полу тоже лежал ковер, в ворсе которого тонула едва ли не до колена. По углам комнаты стояли старинные кресла с витыми подлокотниками в виде змей с раскрытыми пастями, а во всю боковую стену протянулась так называемая горка, что отдаленно напоминала современный сервант. Горка эта была из настоящей карельской березы, украшена бахромой, и сверкала зеркальными задниками, в которых отражались приглушенные цвета музейного хрусталя и фарфора.
Посреди комнаты, как центр все этого чуда, стоял столик красного дерева с крученными гнутыми ножками, которые украшала резьба в виде виноградной лозы.
На столике тускнели два бронзовых старинных подсвечника в форме атлантов, которые в своих могучих руках, которые пригодились бы для работы грузчиков на железной дороге, держали толстые свечки из воска вишневого цвета.
В эту комнату Изольда Сократовна заходила лишь позднего вечера, закончив все свои будничные хлопоты: распродажу яиц дачникам, уход за цветами, дружные разговоры с соседками о погоде и международное положение. Но перед тем, как зайти, она старательно готовилась.
Скромное сатиновое платье и плюшевый черный жакет летели в темный угол первой комнаты, каждый раз пугая Креню. Вместо этого тряпья она надевала роскошный атласный халат с рисунками, который подходил цветом к коврам. Вместо босоножек за резиновой подошве, за четыре рубля тридцать семь копеек, Изольда Сократовна надевала вышитые золотой ниткою тапочки, отороченные мехом нерпы, цены которых навряд ли смог бы точно назвать даже самый лучший приёмщик комиссионного магазина. А на старательно вымытые и умащенные дорогим французским кремом руки нанизывала дорогие перстни с бриллиантами.
И наконец она делала прическу. Изольда собирала волосы, еще густые и черные, словно перья в хвосте Крени, в тугой жгут на затылке, закалывала его черепаховым гребнем и лишь тогда медленно открывала заповедные дверцы.
Удобно устроившись в одном из кресел, Изольда открывала спрятанные за ковром от постороннего взгляда дверцы стенного шкафа.
На первый взгляд можно было удивиться: среди такой роскоши — и обыкновенный такой стенной шкаф-каморка с некрашеными сосновыми полками, плотно заставленными полулитровыми банками с вареньем.