Минимальные потери
Шрифт:
Малкович сказал не только это. Он всегда слыл честным военным. Остался таковым и теперь, совершенно честно признавшись, что всем, скорее всего, придется умереть.
«У противника пять кораблей, каждый из которых превосходит наш крейсер размерами, техническими характеристиками и, возможно, вооружением, – сказал он в короткой речи перед боем и после того, как информация с «Быстрого» была в сжатом виде донесена до личного состава. – Но не это главное. Главное – его можно бить, и бить насмерть. Что мы с вами только что и наблюдали. Не спрашивайте меня, откуда взялись наши союзники и почему они говорят по-немецки. Они – люди, такие же, как мы. Не спрашивайте себя, готовы ли вы отдать все свои силы и саму
И они показали.
В любой драке преимущество получает тот, кто бьет первым и неожиданно. Именно так ударил «Неустрашимый».
С самого начала Малковичу было понятно, что в артиллерийской дуэли на боевых лазерах, даже гениально маневрируя, шансов у землян нет. Дело не только в подавляющем численном превосходстве противника. Силовые поля. Эта дополнительная защита у чужих была. И у неизвестных немцев, судя по всему, тоже. А вот крейсер «Неустрашимый» мог рассчитывать лишь на свою многослойную углеритовую броню. Легкую, прочную, надежную, но единственную. Генераторы силовых полей только-только разрабатывались на Земле, и до их практического применения было, как ракете на химическом топливе до Марса.
Значит – что?
Самонаводящиеся ракеты с ядерными боеголовками большой мощности – древнее оружие, равного которому по разрушительной силе и психологическому воздействию человечество за двести лет не придумало.
Четыре таких «подарка» были на борту «Неустрашимого». И пусть в космосе за отсутствием атмосферы не действует ударная волна – один из основных поражающих факторов ядерного взрыва. Остальные работают, как надо. Или должны работать. Потому что на практике никто раньше ядерное оружие против враждебных инопланетян, защищенных силовым полем, не применял. А немногие испытания в ближнем космосе происходили так давно, что полностью доверять их результатам не стал бы ни один нормальный военный, спинным хребтом понимающий, чем отличаются испытания оружия от его боевого применения.
– Вот мы и проверим, как это понравится чужим, – сказал Малкович, отдавая приказ готовиться к пуску. – Заодно и Земля будет знать, есть у нас против незваных гостей дубинка или нужно срочно искать другую.
Решение атаковать ядерными ракетами капитан-командор принял сразу же, как только сообразил, что лишь таким способом может если не победить, то хотя бы нанести серьезный урон противнику. Но как именно атаковать и с какой дистанции? Пять кораблей чужих, шедших курсом к Земле в относительно плотном строю, не выпускали свои файтеры навстречу «Неустрашимому», как сделали это возле Марса против неведомых немцев. Отсюда можно было предположить, что крейсер пока не обнаружен и, значит, фактор неожиданности на стороне землян. Однако в тот самый момент, когда ракеты уйдут к целям, это ценное преимущество сойдет на нет. Тогда в дело вступит старый безжалостный закон, который некогда французский маршал Жак д’Эстамп де ла Ферте сформулировал просто и емко: «Бог всегда на стороне больших батальонов».
И тех, кто лучше стреляет, добавил бы к этому Иван Малкович.
Пять целей и четыре ракеты.
При этом совсем не факт, что одна ракета способна поразить одну цель.
Хотя соблазн чертовски велик, поскольку в этом, невероятном по степени благосклонности фортуны, случае против «Неустрашимого» останется только один боеспособный корабль чужих. А уж с одним-то, как бы ни был он велик и силен,
Рискнуть? Все или ничего? А если ничего, то к Земле прорвутся все пять? Нет уж, хрен вам.
Решай, Иван, время почти вышло.
Решаю.
Капитан-командор Иван Малкович вдохнул, выдохнул и отдал приказ атаковать. Двумя ракетами по одной цели одновременно – той, что ближе всех. И тут же еще двумя по следующей.
На обзорном экране боевой рубки крейсера четыре яркие точки попарно шли на врага. Экипаж затаил дыхание. Вот расстояние сократилось на треть, наполовину, на две трети…
Противник очнулся.
Какой бы скоростной ни была ракета, а лазерный луч быстрее. Не помогли хитрые маневры уклонения и «фантомы» – обманки. Три ракеты из четырех были уничтожены на подлете одна за другой. И только одной удалось прорваться сквозь заградительный огонь. Да и та не добралась до корпуса – рванула на границе защитного силового поля.
Правда, хорошо рванула, со всей своей ядерной дури.
Маленькое ослепительное солнце вспыхнуло в этой части космоса, поражая рентгеновским и световым излучением все, что оказалось поблизости. А именно – корабль пришельцев, имеющий форму шара.
Насколько большой урон понес противник от близкого ядерного взрыва, было неясно. Но понес. Во всяком случае, в дальнейшем бою с «Неустрашимым» этот корабль пришельцев не участвовал – файтеры не выпускал и огонь из лазерных пушек не вел. В отличие от остальных четырех.
Это был не бой, а избиение.
Пятьдесят восемь каплевидных файтеров обнаружил и высветил «бортач» на обзорном экране. Им навстречу вылетели семь «Бумерангов» землян – два звена с командиром, все, что имелось на борту.
Пилоты «Бумерангов» дрались отчаянно и гибли один за другим. Радиоэфир наполнился воплями ярости и боли, среди которых крик торжества от удачного попадания был так же редок, как редок клочок синего неба в заволоченном тучами небе. Безвоздушное пространство, расцвеченное и терзаемое плазменными выхлопами двигателей и лазерными лучами, казалось, равнодушно ожидало, когда все это кончится, чтобы вернуться к своей миллионолетней пустой спячке без снов и потрясений.
Все и кончилось.
Сначала, забрав с собой пять вражеских файтеров, ушли в вечность семь «Бумерангов».
Это был хороший счет, учитывая соотношение сил и возможности космических истребителей землян и чужих.
Затем пришел черед «Неустрашимого».
На него со всех сторон, словно волки на лося, насели пятьдесят три файтера чужих. И пока корабельный стрелковый комплекс КСК-800, оснащенный боевыми лазерами разной мощности и рельсотронами, отбивал их многочисленные и весьма болезненные атаки (кстати, весьма успешно, пятнадцать файтеров противника нашли свою смерть под его огнем), три громадины-корабля чужих (один остался рядом с тем, который хоть как-то, но достала ядерная боеголовка) неспешно приблизились и расстреляли крейсер землян в упор.
К чести создателей и экипажа «Неустрашимый» погиб не сразу. Целых двадцать две минуты сопротивлялась углеритовая броня; огрызались лазерные пушки и рельсотроны; держались на боевых постах люди.
И только после того, как прямыми ударами была уничтожена сначала рубка управления, затем маневровые двигатели, грузовой отсек, боевая палуба «Бумерангов» и чуть ли не половина пушек, стало окончательно ясно, что остальное продержится недолго.
К тому же из-за критической нагрузки основной реактор был на последнем издыхании, а потери среди личного состава составляли двадцать процентов. Убитыми и ранеными. Крейсер умирал, но не сдавался. Впрочем, сдаваться было некому. Для того, чтобы сдаться, надо поставить об этом в известность противника. А как это сделать, если с ним нет связи? Посигналить азбукой Морзе при помощи боевого лазера?