Министерство мокрых дел
Шрифт:
– Не знаю, – неуверенно протянул я. – Я видел только вспышки.
Хотел сказать, что смотрел не на лицо, а на пистолет, который стреляющий держал в руке. Человек в очках понимающе кивнул.
– Куда вы звонили Жихареву?
– В смысле? – не понял я.
– Домой? На работу?
– Я звонил ему на мобильный телефон.
– У вас есть его координаты?
– Есть.
Я потянулся к своему блокноту, лежащему среди прочих изъятых
– Я сейчас наберу его номер, – сказал человек в очках. – А вы попросите этого самого Жихарева сюда приехать. Но не говорите о том, что здесь произошло.
Он дал мне свой мобильник. Я прижал трубку к уху. Длинные гудки.
– Никто не отзывается.
– Но еще недавно вы с ним говорили, да?
– Каких-нибудь полчаса назад.
Мой собеседник забрал у меня телефон.
– Итак, у супруги Жихарева здесь сейф. Какой номер ячейки?
– 771.
– Как ее зовут?
– Ольга.
– Фамилия у нее, разумеется, Жихарева?
– Нет.
– Нет? – вроде бы даже изумился он.
– Ольга Бояркова.
Снова пометка в блокноте.
– Я покину вас на минутку, – сказал он мне. – Оставайтесь в этом кабинете.
– Извините, это еще долго продлится?
– Что именно?
– Этот наш… Эта наша… Наш разговор.
– Боюсь, что да.
– А нельзя все это как-то ускорить? У меня сегодня…
– Нельзя! – сказал он с неожиданной для меня жесткостью.
– Почему?
– Потому что там, на первом этаже, – он ткнул пальцем куда-то в пол, – мы имеем семь трупов!
Хорошо, что я на стуле сидел. Потому что от последних его слов мог бы на ногах и не удержаться.
– Расскажите нам подробнее о Жихареве.
Теперь их было двое. К моему прежнему собеседнику присоединился, судя по всему, его коллега – в благородно потертой стильной джинсе.
– Что именно вас интересует?
– Давайте начнем с того, как вы с ним познакомились.
Я рассказал. Мы готовились разыграть женщину, которая покупает мебель. Дело должно было происходить в мебельном салоне. Салон принадлежал Жихареву. Мы обратились к нему. Так состоялось знакомство.
– Значит, инициатива знакомства исходила от вас?
– Да, – кивнул я.
– И вы сняли тот сюжет?
– Да.
– Сняли, – подтвердил тот, что в джинсе. – Я видел по телевизору.
– И
Дальше Жихарев нам помогал. Об этом я им и сказал.
– То есть он давал вам деньги?
– Да.
– Сколько?
– Я не помню. Можно посмотреть в бухгалтерских документах. Он перечислял деньги на наш расчетный счет.
– Хотя бы приблизительно, – попросил человек в очках.
Я прикинул сумму возможных поступлений, назвал. Человек в очках сделал пометку в своем блокноте.
– А взамен он получал…
Посмотрел на меня вопросительно.
– Кто? Жихарев?
– Да.
– Ничего не получал, – пожал я плечами.
– А за что же он деньги платил?
– Ну, в принципе, мы иногда его рекламу давали.
– «Иногда» – это сколько раз?
– Раз пять или шесть. Я точно не помню.
– Секунд по тридцать каждый раз, да?
– Да. Двадцать или тридцать секунд.
– Сколько стоит минута рекламы в вашей программе?
– В обычные дни, если это не праздничный день, – тридцать тысяч.
– Тридцать тысяч – чего?
– Долларов. По курсу в рублях, разумеется.
– Да-да, я понимаю.
Мой собеседник сверился с записям в своем блокноте и поднял на меня глаза:
– Но получается, что он переплатил вам как минимум втрое.
– За что?
– За рекламу. Если бы он платил по вашим расценкам…
– Вы меня не поняли. Он не платил нам за рекламу. Он просто нам помогал.
– Благотворительность? – не поверил человек в очках.
– Вроде того.
– Но суммы-то колоссальные. Особенно с позиций обычного человека, живущего на зарплату.
Я пожал плечами. Что я мог им сказать? Мы получали эти деньги от Жихарева – это факт. Он финансировал нас, практически ничего не требуя взамен, – это тоже факт. А почему он это делал… Как это объяснить им, никогда не видевшим Жихарева и не знавшим, что он за человек?
За дверью послышался какой-то шум.
– Что там такое? – возвысил голос человек в джинсе.
Один из автоматчиков заглянул в кабинет, доложил:
– Самый главный приехал, банкир.
– Продолжай без меня, – сказал своему товарищу человек в джинсе и вышел, оставив нас вдвоем.
– Что произошло там, внизу? – спросил я.
– Позже узнаете.
– Но – семь трупов! Это правда?
– Да.
– Кто?! – вырвалось у меня. – Кто погиб?
И знал ответ заранее, и боялся поверить.