Минуя тысячи преград
Шрифт:
– Моя свадьба отменяется, – глухо, с трудом шевеля губами, произнес Джей.
– Что?!
– Свадьба отменяется. Да здравствует свобода! – Джей засмеялся – отрывистым неестественным смехом.
– Ты где? – встревоженно спросил Рипли.
– Черт его знает, – ответил Джей. – Вокруг какие-то дома, народ.
– Возьми себя в руки! – жестко велел Рипли. – Сию секунду.
– Ладно, – повиновался Джей.
– Где ты находишься? – повторил Рипли.
Джей покачал головой, чтобы прийти в себя, остановился и прочел надпись на ближайшем доме:
– Пятая
– Стой там, понял?
– Так точно, сэр.
– Я приеду через десять минут.
– Жду, – ответил Джей, с облегчением вздыхая.
– Представь себе: если бы я, как и планировал, прилетел только завтра, они преспокойно насладились бы друг другом и я еще долго ни о чем понятия бы не имел! – воскликнул Джей, вскидывая руки.
Они сидели в небольшом тускло освещенном баре за дальним столиком у обшитой деревом стены. Бокал «Энкор Стим» простоял перед Джеем полчаса, и он ни разу к нему не притронулся. Рипли пил любимый «Фогги-Боттом», как всегда не пьянея и слушая излияния напарника с особым вниманием.
– Я боготворил ее, Рип, – прошептал Джей, обхватывая голову руками. – Думал, что нашел единственную, считал себя везунчиком, баловнем судьбы…
– Я сто раз тебя предупреждал: Шарлотта не та, за кого себя выдает, – сказал Рип, похлопывая Джея по плечу. – Она дружит с Эмили, всем известной интриганкой. Это говорит о многом.
– Да-да, наверное ты прав… – пробормотал Джей, взъерошивая коротко стриженные волосы. – Я не слушал тебя… Никого не хотел слушать… Думал, я умнее всех, считал, вы завидуете мне, потому что у вас нет такой любви… Был как будто слепым…
– Да уж, – протяжно произнес Рипли, сделав очередной глоток пива. – Если бы ты не смотрел на Шарлотту, как на божество, наверняка раскусил бы ее раньше.
Джей, потирая виски, в которых пульсировала вдвое усилившаяся боль, медленно повернул голову и взглянул другу в глаза.
– Что ты имеешь в виду?
– Дураку понятно, что ее россказни о тоске и утешении сплошное вранье, – пояснил Рипли. – Сам ведь говоришь: она была в одном халатике, в котором и тебе-то показывалась, только когда ты приходил без предупреждения. И потом они забавлялись на полу. Явно перебрались туда в разгаре любовной игры. А ваза? Шарлотта врет тебе, не сомневайся.
Джей задумался, в который раз невольно возвращаясь мыслями в гостиную любимой. Бывшей любимой… Или? Была ли Шарлотта по-прежнему ему дорога? Мог ли он заставить себя раз и навсегда забыть о волшебных ночах с ней, о бесконечных беседах во время прогулок, о сказочной поездке на Корфу? Вычеркнуть из сердца все самое дорогое, лучшее, что ему довелось пережить? Он пока не знал. Точнее, сильно в этом сомневался. Поэтому бесконечно страдал.
– А где они познакомились? Шарлотта и Кларк? – спросил Рипли.
– Гм… – Джей почесал затылок, напрягая память. – Мы случайно встретились пару раз… По-моему, в каком-то ресторане… А еще на той выставке, месяц назад. Я как раз купил Шарлотте вазу…
Рипли криво улыбнулся.
– Какое совпадение! Интересно, что Шарлотта сказала бы тебе, если бы сегодня ты их не застукал?
– Сказала бы насчет чего? – Джей нахмурился.
– Насчет вазы, конечно. Об остальном ты, дурачина, ни за что не догадался бы…
– Эй-эй! Давай-ка без насмешек и дурачин! – вскипел Джей. В висках у него сильнее застучало, и, морща лоб, он опять схватился за голову.
Рипли примирительно поднял руки.
– Ладно-ладно. Успокойся. Слушай, ты стал ужасно раздражительным. Тебя и не узнать. Такое ощущение, что Джея Уоддингтона, нашего железного детектива, взяли и подменили. Может, попросишь недельку отпуска и махнешь куда-нибудь на юг, а? Приведешь в порядок мысли, чувства, нервы? На самом-то деле, не из какого ты не из железа – из крови и плоти, как все мы.
– Не знаю, – проворчал Джей.
– Чем бы ваша история с Шарлоттой ни закончилась, будет в любом случае лучше, если ты примешь решение на трезвую голову.
– Думаешь, еще не все потеряно? – спросил Джей, и его глаза озарила искра надежды.
– Ну, это уж вы сами решите. – Рипли отпил из бокала еще немного пива. – По большому счету всем нам свойственно ошибаться. Сам, бывает, выкинешь номер, особенно в отношениях с родными, любимыми, а потом места себе не находишь, стыдишься, мечтаешь все вернуть и исправить… – Он отвел взгляд в сторону и прищурился, очевидно вспомнив о каком-то из своих «номеров».
Джей едва усмирил в себе порыв схватить его за руку и рассыпаться в благодарностях. От мучительного желания поверить в воскрешение их с Шарлоттой романа его сердце рвалось на части. Рип верно сказал: ошибаться свойственно всем. Всем без исключения. Главное, чтобы тебя поняли, дали возможность стать чище, лучше…
Смогу ли я простить ее? – подумал Джей в лихорадочном волнении. Найду ли в себе силы? Как правильнее поступить? Точка ведь еще не поставлена…
– Хотя, будь я на твоем месте… – начал было Рипли, но вдруг замолчал.
– Что? Что сделал бы ты, окажись на моем месте? – Джей впился в напарника горящим взглядом. Ему показалось, что от ответа Рипа зависит вся его жизнь: с Шарлоттой или без нее, в радости или бесконечной тоске.
Рипли посмотрел на Джея с тревогой.
– Ты уверен, что здоров, а, дружище? У тебя глаза красные, все лицо горит. Послушай моего совета: возьми отпуск, отдохни. С грабителями мы и без тебя разберемся.
Это дело будоражило всю Америку. В течение трех месяцев группа преступников – возможно, даже несколько – грабила в разных городах то на Западе, то на Востоке страны страховые компании и банки. Злодеи проворачивали операцию за операцией настолько четко и гладко, что даже подключившееся к расследованию ФБР до сих пор не могло приложить ума, где преступников искать, чего от них ждать. В Вашингтоне три с половиной недели назад они ограбили Экспортно-импортный банк США. И бесследно исчезли, словно испарились. А вновь дали о себе знать буквально полмесяца спустя – в Сейлеме, штат Орегон. Именно оттуда и прилетел сегодня Джей.