Мир Астрала. Книга вторая: Каратели(ли)
Шрифт:
Все улики вели к Анхелю, и под напором опытного дознавателя он во всем сознался. Адвоката несколько раз стошнило во время признаний, убедить клиента остановиться не получилось, и полная картина безумия подростка была пошагово изложена в аудио- и видеозаписях. Оригиналы показаний после изучения психологом и судьей сразу же получили гриф «секретно» и были спрятаны на одной из самых дальних полок. Такую рассудительную мерзость и жестокость хотелось забыть навсегда. Следователь, который вел расследование, ушел из полиции после этого дела и до конца жизни проработал сборщиком фруктов на плантации. Каждую ночь он в стельку напивался, чтобы не видеть один и тот же кошмар по мотивам чистосердечных признаний Анхеля.
Еще не потерянные связи матери в высших кругах Мехико и взятки отца в министерстве
Глава 8
Прошло два года, которые Анхель провел в клинике для душевнобольных. Он успел прочесть несколько сотен книг и четко сформулировал жизненную стратегию. Любовь к чтению и жажда впитывать информацию словно губка, позволяла в кратчайшие сроки овладевать знаниями, труднодоступными для большинства населения Мексики. Мамина заслуга, что тут скажешь, сверхчеловек продолжал свое развитие.
Пока кругозор молодого человека расширялся, семья потеряла былое величие, интерес публики к некогда знатной фамилии угас, состояние растаяло. Жуткие события канули в Лету, время обтачивает даже самые острые грани. Общество нашло иной субъект для порицания и ненависти. Мать задействовала последние связи и рычаги влияния, чтобы высвободить из заточения единственного сына, наследника рушившейся империи. Она была уверена, что за ошибки молодости юноша расплатился сполна. Урок был усвоен, и можно смело возвращаться в социум.
Анхель действительно очень многое осознал и усвоил, но его с матерью мнение о вынесенных уроках довольно сильно разнилось. Он пострадал, потому что попался и признался. Если бы он лучше уничтожил все следы своих изысканий над телом юной подруги, то наказание можно было избежать. Жестокость и жажда убийств в среде душевнобольных, окружавших его последние два года, возросла до пиковых значений. Пора было продемонстрировать миру принцип гуманности, преподанный отцом.
Через полгода в месте его недавнего пребывания случился страшный пожар, который унес жизни всего персонала и постояльцев психбольницы. Автоматика дверей и окон во время пожара не сработала. По обвинению в халатности был арестован директор клиники, он был показательно осужден и получил максимальную меру пресечения за халатность, по причине которой погибло шестьдесят три человека. Как ни пытался бывший директор клиники симулировать душевное расстройство, чтобы его перевели из тюрьмы в психбольницу в пригороде Мехико, но бывшие коллеги с легкостью его раскусили, и судья добавил еще несколько лет к его пожизненному сроку и наложил запрет на апелляцию или досрочное освобождение.
Вины директора в пожаре, разумеется, не было. Анхель рассчитал оптимальное место поджога. Отключил все автоматические средства тушения. Заблокировал выходы и, главное, смог спровоцировать короткое замыкание таким образом, что у криминалистов даже не возникло подозрения в преднамеренном поджоге.
Финансовые показатели бизнеса семьи, которые начали ухудшаться еще три года назад, после трагедии с дочкой прачки, достигли дна. Расходная часть последние годы существенно превосходила доходы семьи. Долговые обязательства все глубже затягивали в процедуру банкротства. Все крупные контрагенты отвернулись от отца, заказы существенно сократились. Иностранные партнеры почувствовали слабость поставщика и единовременно прервали оплаты, чем увели семью в многогодичные дорогостоящие судебные тяжбы. Государственные дотации иссякли, лучшие технологи перешли к конкурентам. Банки вступили в картельный сговор и одновременно затребовали возврат долговых обязательств, упразднив кредитную линию для всех фирм отца. Возможностью захватить лучшие сельскохозяйственные земли и фруктовые плантации воспользовались все без исключения псевдопартнеры семьи.
Родительские скандалы вспыхивали на ровном месте и стали происходить с завидной регулярностью. Мужчина, теплых чувств к которому подросток никогда не испытывал, начал злоупотреблять алкоголем и жестоко избивал мать, виновную, по его мнению, в воспитании монстра, проживающего с ними под одной крышей. Юноше, обладающему незаурядным интеллектом, отлично была ясна причинно-следственная связь между событиями его жизни и крахом бизнес-империи. Что поделать, дела семейные от бизнеса неотделимы.
Первым малодушие проявил отец. Разряженное ружье разметало его мозги по потолку, забрызгав шикарный купол гостиной комнаты. И снова криминалисты и эксперты в области баллистики подтвердили очевидную версию – это самоубийство на фоне банкротства и полного разорения. Почерк убийств Анхеля приобретал уникальный характер. Детально продуманное алиби, умение подать все как несчастный случай и подвести мнение окружающих под оптимальную и удобную для всех сторон версию становилось его визитной карточкой. Какое же он получал наслаждение, искусно манипулируя мнением других. Слезы матери и дальних родственников, которых на похоронах можно было пересчитать по пальцам, горсть грязи, брошенная в могилу отца, исполнение долговых обязательств лишили семью всего. Некогда величественная фамилия продолжала угасать, как и родившая его женщина.
Первая часть плана, разработанного в больнице для душевнобольных, была исполнена безупречно. Оставалось только свести с ума мать и направить на пожизненное принудительное лечение, чтобы она ощутила всю ту боль от предательства, которую он познал из-за ее малодушия. На это талантливому подростку пришлось потратить полгода, которые доставили ему особенное удовольствие. Юноша педантично уложился ко времени, отведенному судом, чтобы покинуть фамильный особняк, выставленный на аукцион за семейные долги. Он подмешивал психотропные и галлюциногенные препараты, имеющие идентичные составы с лекарственными средствами, выписанными врачами для его матери после смерти отца.
Волны психоза и невроза накрывали ее с головой, штормы панических атак швыряли от желания покончить жизнь самоубийством до глубочайших депрессий, во время которых она могла целый день просидеть в одном положении, уткнувшись в эфемерную точку в пространстве. Мать усыхала на глазах. Друзья и родственники давно отвернулись и перестали посещать их некогда восхитительное жилище, которое стало больше похоже на дом с приведениями из-за отсутствия прислуги и гостей.
Анхель безупречно режиссировал фильм ужасов, в котором играл главную роль, сводя с ума свою и без того угнетенную мать. Устраиваемый им театр теней и звуков доводил уровень ее безумия до апогея. Временами он надевал одежду отца и бродил по коридорам огромного дома, содержанием которого уже давно никто не занимался. Мучитель громко хлопал дверью кабинета покойного родителя, словно это он возвращался домой. Темными ночами, воспользовавшись туалетной водой отца, он изменял тембр голоса, – этот навык был получен во время театральных занятий по системе Станиславского. Анхель стоял за спиной оцепеневшей женщины и тихо шептал на ухо, что умер только из-за нее. Страх съедал последние проблески материнского сознания. Истерические припадки под действием передозировки препаратами регулярно фиксировались любящим сыном на видеокамеру и стали прекрасным дополнением к материалам медицинской комиссии.
Женщину признали недееспособной, опасной для общества и направили на принудительное лечении в одну из самых старых государственных психбольниц Мехико. Анхель стал опекуном душевнобольной матери и предоставил государству согласие на применение экспериментальных методов лечения. Одним из таких методов ее ввели в неконтролируемую медицинскую кому из которой она уже никогда не вышла. Циклические кошмары в состоянии комы мучили ее еще несколько лет, пока затраты на ее содержание не заметил очередной финансовый директор больницы. Было принято милосердное решение, и ее наконец отключили от аппаратов жизнедеятельности, даровав смерть. Добивший женский мозг метод лечения был когда-то разработан директором недавно сгоревшей клиники для душевнобольных, а ныне отбывающим наказание за поджог и массовое убийство, осуществленное Анхелем. Воистину дела творцов, как и их результаты, чудны и непредсказуемы.