Мир без принцев
Шрифт:
— Еще кое-что, Филипп, — сказал Кастор. — Ты официально лидер команды на Испытание, а значит, ты заслужил выбрать себе друга, который присоединиться к тебе в борьбе против команды Софи...
И дальше Софи уже не слышала слов пса... только свое бьющееся сердце, взывающее к Агате...
— Все, кто считают себя достаточно крутыми, что заслуживают место в команде и могут быть напарником Филиппу — шаг вперед, — прорычал Кастор.
Счастливцы, Несчастливцы, недавно прибывшие принцы забубнили, переговариваясь друг с другом, но только один мальчик вышел из толпы.
Софи так же
Софи вдохнула, пытаясь замедлить биение сердца. Пусть этот кретин войдет в команду. Она не собирается участвовать в Испытании. Красный свет и Агата примчится сюда, чтобы забрать их домой. Она уже было начала кивать Хорту, чтобы потом стремглав покинуть зал и подать Агате сигнал...
Как из толпы вышел еще один парень.
— Я бы хотел предложить свою кандидатуру, — заявил Тедрос.
— Профессор Сэдер? — хрипло произнесла она. Её палец разгорелся еще ярче в кромешной тьме.
Одетый в свой привычный зеленый костюм, её учитель истории с серебристой гривой волос да ореховыми глазами был будто живой.
— Агата, у нас всего несколько минут, а мне есть что показать тебе.
— Но как вы... как вы здесь очутились... — чуть слышно произнесла Агата.
— Эвелин совершила ошибку, пуская тебя в её поддельные воспоминания, — сказал профессор Сэдер, паря в темноте. — Как только ты усомнилась в их истинности, ты открыла дверь к тому, что лежало за ними.
— Так, значит, то, что я видела в книге черепаха было правдой?
— История никогда не является от начала до конца правдой, Агата. И спустя столько времени, проведенного в этой школе, ты должна была понимать, что нельзя верить ни одной книге, даже моей.
— Но почему вы заставили Школьного Директора разрешить преподавать в этой школе десять лет назад? И за что он изгнал её...
— Агата, у нас нет времени на вопросы, — жестко сказал учитель. — То, что ты сейчас увидишь, это собственные воспоминания Эвелин, нетронутые, неискаженные, и похороненные так глубоко, что она безусловно узнает, когда к ним обращались. Но мы должны рискнуть. Только так ты сможешь понять, почему она оказалась в твоей сказке. И только так ты сможешь узнать правду о противнике, с которым ты столкнулась.
Агата не могла произнести ни слова, слезы жгли глаза. Она больше ничего не хотела видеть. Ей просто хотелось остаться здесь, во тьме, с ним, где она чувствовала себя в безопасности...
— А теперь, Агата, я вынужден тебя покинуть, — нежно проговорил преподаватель. — Но знай, что я приглядываю за тобой. Я вижу каждый шаг, что ты совершаешь в своей сказке. И тебе предстоит пройти еще длинный путь до её завершения...
— Нет, пожалуйста... — Агата задохнулась. — Не уходите!
Фантом профессора Сэдера взорвалось тихой вспышкой, и Агата прикрыла свое лицо руками... а потом почувствовала, как её завращало в пространстве ослепительно белого цвета, а спустя какое-то мгновение
Агата открыла глаза и обнаружила себя стоящей перед полкой, заваленной книгами. Воздух здесь был чище, чем в поправленных Эвелин сказках, было больше цвета и оттенки были ярче, словно с правды сбросили вуаль. Она повнимательнее вгляделась в книжные корешки — Гензель и Гретель, Принцесса на горошине, Можжевеловое дерево — и мгновенно поняла, где находилась.
Агата развернулась и увидела Школьного Директора, сидевшего сгорбившись за белым мраморным столом. Он держал в руках Сказочника и дописывал последнюю страницу в книге сказок. Агата заметила, что, чем ближе перо было к завершению сказки, тем больше сердился Школьный Директор. Синие одежды скрывали все его тело, а мерцающая серебром маска, которую обрамляли свисающие седые волосы, открывала только синие глаза и полные губы. Он казался таким настоящим, что у Агаты мурашки пробежали по спине. Но она знала, что он не мог её видеть.
Школьный Директор склонился ниже, когда перо написало последнюю строчку, завершив сказку иллюстрацией, на которой принц сразил одним ударом меча великана, прижав к себе прекрасную принцессу...
— Конец, — прорычал он, и бросился волшебно книгу в стену.
Но Сказочник наколдовал облачко дыма, с исчезновением которого перед Директором появилась новая книжка с зеленой обложкой, а на её первой пустой странице строки следующей сказки...
— Когда-то давным-давно жила-была девочка по имени Дюймовочка...
Тень бабочек упал на страницу, и он обернулся, чтобы увидеть, как через окно влетел красный рой, который затем превратился в Эвелин Сэдер, моложе нынешней на десять лет. Только в отличие от добродушной и радостной Эвелин в её лживой сказке, глаза этой Эвелин были полны коварства.
— Эвелин, тебе запрещено здесь находиться, — прошипел Школьный Директор. Он ткнул пальцем в пол, стирая пол под ней...
— Мой брат вам врет, — сказала Эвелин спокойно.
Школьный Директор приостановил колдовство, оставив Эвелин на небольшом каменном пятачке пола, в окружении белого небытия.
— Я знаю, что вы Зло. Зло, а ваш брат был Добром, — не отводя взгляда под напором его глаз, произнесла Эвелин. — И я пришла, чтобы сказать — вы выбрали не того профессора Сэдера, с которым стоит связывать надежды на будущее.
Школьный Директор медленно опустил палец, и пол вокруг Эвелин превратился обратно в твердь.
— Я знаю, что вы ищите, Директор, — продолжила говорить Эвелин, приближаясь к нему. — Сердце — проклятое Злом... которое совершит любой грех во имя вашей любви... сердце достойное Злого Долго и Счастливо...
Она положила руку ему на грудь, прожигая его синие глаза своим изумрудным взглядом.
— И это сердце принадлежит мне.
Школьный Директор стоял неподвижно и пристально смотрел на неё, а потом его губы искривились и она отвернулся.
— Изыди, Эвелин. Пока окончательно не выставила себя дурой.
— Огуст говорит, что та, которую вы ищите, Из-за Лесья. Вот, почему вы оскверняете нашу школу этими мерзкими Чтецами.
Школьный Директор напрягся, но продолжал стоять спиной к ней.