Мир-Цирк. Город Барабу. Песнь слона

Лонгиер Барри Брукс

— Клоун, гони негодяев, населяющих этот город, на площадь.

— Великий Фикс, а если они не придут?

Фикс воздел руки и заорал:

— Если не придут, я зажарю их прямо в домах!

Клоун метнулся прочь, и жители Порса начали потихоньку выбираться на площадь, прикрывая глаза от пламени погребального костра и от взгляда Фикса. К тому времени, как все собрались, от костра остались тлеющие угли, а тело Юдо обратилось в пепел. Фикс наклонился, взял горсть углей и поднял над головой.

—

Возьмите этот прах и смешайте с грязью с этой площади. Слышите меня, подонки Порса?

Люди склонили головы:

— Да, Великий Фикс.

— Выкрасите этой смесью дома. Отныне таков будет цвет Порса. Живите со своим позором и будьте верны ему, ибо, если мне случится когда-либо снова пройти здесь и увидеть хотя бы одну белую доску в заборе, Порс перестанет существовать. — Фикс оглядывал толпу, пока не нашел клоуна. — Ты!

Клоун выбежал из толпы и упал на колени у ног фокусника.

— Да, Великий Фикс.

— Покажи мне тех, кто вонзил в зазывалу кол и установил его.

— Но мы не…

— Покажи, или в мгновение ока от тебя останется лишь пепел!

Клоун поклонился, встал и начал обходить собравшихся на площади. Шесть человек отделились от толпы и подошли к Фиксу со склоненными головами. Клоун встал рядом:

— Я был одним из них.

— Так явите же миру свой позор! — Фикс коснулся лба каждого большим пальцем, оставив уродливую букву "У". — Теперь — в пустыню, и никогда больше не попадайтесь на глаза добрым людям!

Семеро оглядели соседей, склонили головы и пошли прочь с площади. Люди расступались, не смея даже смотреть на них. Фикс бросил остывшие угли на остатки погребального костра Юдо.

Кризаль смотрела, как старый фокусник повернулся и идет к ней, но не могла прочесть его горящий взгляд. Остановившись перед ней, старик поднял руку, в которой держал угли. Она была грязной, но не обожженной. Фикс положил руку ей на плечо.

— Пойдем, дитя. В этом городе невозможно отдохнуть, ибо они не узнают покоя, пока не смоют свой позор.

Фикс выбрал улицу, ведущую к дороге на Мийру, толпа расступилась, и Кризаль пошла за ним, пытаясь решить про себя, что она испытывает к Фиксу: страх или любовь?

Всю ночь Фикс шагал к Мийре словно одержимый. Кризаль ковыляла следом, удивляясь силе старика. Дважды их секли дождь и ветер, из-за чего уже раскисшая, покрытая противными темными лужами дорога стала скользкой, как жир. Фикс шагал по грязи и лужам, не замечая их, словно по пыльной улице в Тарзаке. Когда перестал дождь, сквозь черные тучи пробился тусклый серый рассвет. Фикс остановился и огляделся:

— Светает.

— От тебя ничего не укроется, Фикс. — Кризаль дотащилась до старика. Он повернулся и посмотрел на девочку, промокшую и покрытую грязью, как и он сам.

— Ты, должно быть, устала, дитя.

— Ах, Фикс, в твоих жилах течет кровь предсказателя.

Фокусник вскинул бровь:

— Я вижу, ты всю ночь точила язычок. Хочешь отдохнуть или нет?

— Конечно. Но где? — Кризаль склонила голову набок. — Везде мокро.

Фикс полез за пазуху и подал Кризаль комок сырого кобитового теста. Комок был покрыт твердой коркой и казался тяжелым для детской руки.

— Найди местечко, где нет ни деревьев, ни сорняков, ни травы.

Кризаль огляделась и подошла к песочной проплешине к востоку от дороги:

— Здесь?

Фикс кивнул:

— Слушай внимательно. Когда я скажу, сильно сожми кусок теста и брось в центр проплешины. — Кризаль посмотрела на невинный комок в руке. — Только очень быстро, понимаешь?

— Да.

— Тогда давай!

Кризаль смяла комок и, еще не успев бросить, почувствовала, как он согревает руку. Даже не долетев до земли, он вырос в колонну ослепительного пламени. Кризаль повернулась к Фиксу:

— Погребальный костер Юдо?

— Да. Правой рукой пошарь в рукаве мантии. Нашла карман?

Кризаль нащупала отверстие:

— Да.

Фокусник подал ей еще пять черных комков.

— Положи в этот карман. Теперь ты знаешь, как их использовать. — Фикс указал на огонь, почти погасший за неимением топлива. — Он горит жарко, но недолго. Песок будет сухой и очень теплый.

Кризаль положила шары в карман в рукаве:

— Это будет моим первым фокусом, Фикс?

Фокусник засмеялся:

— Нет, дитя. Первым фокусом будет научиться спать, не перекатываясь на бок!

Кризаль опустилась на теплый песок, легла и уснула, вытянув правую руку в сторону.

Самым заветным желанием Кризаль было выспаться. Небо расчистилось, восходящее солнце согрело и высушило мантию, и она, совершенно счастливая, ворочалась, отбиваясь от бодрствования, грызущего края сна. Девочка свернулась калачиком, подложив правую руку под голову, и тут вспомнила о кобитовых шариках. Села прямо и увидела, что умудрилась не навалиться на широкий рукав мантии.

— А, дитя, вот ты и проснулась.

Кризаль обернулась. Рядом с ней сидели женщина в бело-зеленой мантии певицы и высокий блондин, одетый в черно-алое. Мужчина кивнул Кризаль:

— Дорна пригласила меня погреться на вашем песке, маленькая волшебница.

Кризаль кивнула в ответ. Мужчина был молод и с виду очень силен; у женщины, тоже молодой, были распущенные черные волосы и темно-карие глаза. Рядом с такой красавицей Кризаль особенно остро осознала, какая она грязная и конопатая.