Мир Дому. Трилогия
Шрифт:
Эти слова вышибают меня из реальности. Сразу. Резко, как удар хлыста. Я плыву в ватной тишине, откуда снаружи пробиваются какие-то странные гулкие звуки – и вяло шевелю плавниками. Я знаю о Доме. Я хорошо помню, что рассказывал батя Ефим. Я не раз видел Восточный ВПД. И теперь вдруг оказывается, что я – один из восточников… И ведь он, батя Ефим, тоже знал. Но не сказал этого. Почему? Кажется, мне понятно и это. Зачем смущать мелкого пацана? Зачем давать ему пищу для дум и горьких разочарований? Ведь всё же, вся жизнь могла сложиться иначе – и я не гнил бы теперь в бетонном чреве Гексагона! Батя Ефим хотел защитить меня – ведь иногда только неведение и может дать защиту…
– …ты, Василиса, – я не знаю, – доносится до меня голос Комбрига. Кажется, я понемногу выплываю, выгребаю на поверхность. – Да и не могу знать. В Джунглях
– Очень мало… – медленно говорит Васька. Она сидит с прикрытыми глазами, словно пытается погрузиться в воспоминания, вытянуть из них хоть что-то полезное. – Там часто было темно и почти всегда – холодно. Гораздо холоднее, чем здесь. И я почти всегда хотела есть… Я помню, что у меня была мама… но ее саму я почти не помню. То же и с отцом. Наверно, ты прав…
Комбриг кивает.
– Но я могу с уверенностью сказать – ты точно не из Дома. А вот он – да.
– И как же я оказался здесь? – спрашиваю я. – Почему? Ведь батя Ефим говорил, что Дом очень хорошо защищен… Почему вы допустили, чтобы я, ребенок, оказался тут?!..
Словно какая-то тень ложится на его лицо. Судорога, полная боли, горечи и вины. Комбриг морщится – и отводит взгляд.
– Мы не всесильны… – глухо говорит он. Говорит – и не смотрит на меня. – Дом защищен двумя Периметрами. И еще больше он защищен мужеством своих бойцов – как армейского, так и гражданского состава. Но бывает так, что во время очередного наката Периметры прорывают. Кроме того, бывает, что люди теряются и во время выходов в Джунгли, например – во время поездок на Плантацию. Мы стараемся избежать этого – но всего предусмотреть невозможно. Я думаю, именно так ты и попал в Гексагон. Совсем малышом. Ведь ты не помнишь своего детства?
– Я помню только Гексагон, – сплевываю я. – С самого детства – только это дерьмо вокруг. Малолетка. Суки. Взрослые отряды. Капо. Контроллеры. Грязь, голод и холод. И единственный светлый луч во всем этом царстве дерьма – батя Ефим. Так что тебе нужно от нас? Все это, сука, очень ностальгично вспоминать – но ты так и не ответил.
– Это прелюдия, – говорит Комбриг. – А вот тебе и основное… Пятнадцать лет назад из Дома ушла Вторая экспедиция. У нас была цель – изучить Джунгли, понять, где мы и что вообще происходит. И может быть – найти безопасный выход… Мы смогли добраться до цели – но изо всей экспедиции выжило несколько человек, в числе которых был и я. Да, мы многое узнали – но ответ оказался куда более глобален, чем мы могли ожидать. Дальше… Случилось так, что я оказался очень далеко от места нашего выхода. Сначала. А потом помехой стало не столько расстояние, сколько обстоятельства. Но теперь пришло время вернуться в Дом и вывести людей на поверхность. И не только Дом – нам нужны все Дома, все общины этой чертовой преисподней. Но это – последующая задача. Непосредственная же, которую мы и будем решать, – взорвать к чертовой матери Гексагон и Завод. «Взорвать» – это, конечно, образно… Завод – один из двух объектов, который дает продукцию военно-промышленного комплекса, конкретно – боевые машины разных классов. И именно сейчас критично важно прекратить эти поставки. И мы это сделаем. Вместе с вами. И я не буду говорить, что вместе с этим все вы получите и свободу – это подразумевается и без того.
Я криво ухмыляюсь.
– Ты так уверен в этом? Уверен, что мы сможем? И самое главное – уверен, что мы будем тебе помогать?
– А у вас теперь нет выхода, – возвращает мне ухмылку Комбриг. – Теперь, когда вы узнали даже эту малую частичку информации – разве сможете вы успокоиться и зажить прежней жизнью?
Он замолкает и по очереди смотрит на нас… и я понимаю, что он прав. Однажды попробовав свежий кусок мяса – ты вряд ли захочешь по-прежнему питаться падалью. Однажды поняв, что в мире есть свобода, что есть другая жизнь – ты не захочешь остаться за решеткой и подохнуть здесь же. А еще я вдруг понимаю, что меня тянет к этому мужику. И это не какие-нибудь погано-пидорские мыслишки… Меня тянет к тому, что он олицетворяет, к тому, что олицетворял и чем являлся батя Ефим – честью, совестью, силой, дружбой и верностью. Словно все это, заложенное батей Ефимом в далеком детстве, дремало во мне где-то глубоко-глубоко и ждало только легкой искры…
– Ладно. Стоп. Не все так быстро, – говорю я и с каким-то неприятным для себя усилием гашу в себе это все. – Сука-жизнь научила нас не верить каждому встречному-поперечному. Чем докажешь?
– Лис… – это Васька – и она смотрит на меня с легким недоумением. – Братиш, ты чего… Он уже все доказал. И я верю ему. Я сижу здесь только благодаря ему. И ты тоже. Хрыч абсолютно прав! В Лабиринте сначала порезали бы меня – предварительно оттрахав во все места – а потом занялись бы тобой! Их там трое было, когда они решили тебе засаду устроить! И не смогли только благодаря ему! Ты соображаешь вообще, что несешь?
Я молчу и смотрю на нее. Я хочу верить. Да еп твою намотай – я очень хочу верить! Но что-то внутри не дает мне поверить окончательно. Поверить в то, что уничтожить Гексагон и стать свободным реально…
– Ладно. Допустим, мы попробуем. Но что будет, если у нас не получится? Что будет, если машины выкосят здесь нахрен все! Что тогда будет с нами?
Комбриг кивает.
– Понимаю тебя. Всегда хочется каких-то гарантий, хочется знать, что есть пути к отступлению… Если операция провалится – мы всегда сможем уйти, – он встает, идет в дальний угол хрычовой каморки, долго копается и брякает там чем-то – и, наконец, приносит к столу тонкую пачку бумаги. – Смотри. Это – схема коммуникаций, которыми ты можешь выбраться на поверхность. Даже не схема, а… эм… этакий путеводитель. Здесь описаны все коридоры и переходы, здесь обозначены точки входа в систему, в Гексагоне – и точки выхода на поверхность. Вот эта часть, – он перебирает листочки, отделяет несколько и протягивает мне через стол, – мне уже не нужна. Именно она и говорит о том, как выйти на поверхность. А эта часть, – он трясет остальными листками, – тебе бесполезна. Она рассказывает, как спуститься к Дому. И ненужную мне часть я прямо сейчас отдаю тебе. Как залог. Гарантию того, что вы с Василисой сможете выбраться, если что-то пойдет не так. Что скажешь теперь?
Я перебираю пальцами листы бумаги. На ней действительно много заметок. «Вход ТТ-1: объект «Гексагон», Центральный модуль, второй уровень, комната 2–21, потерна в правой стене… Ориентиры внутри ТТ: второй поворот внутри потерны; порядка 20м прямо; ветвление вверх (есть скобы); коллектор, второй проход слева; порядка 30м вверх, выход в перпендикулярный тоннель… Выход ТТ: горизонт 47, 1-й километр южной транзитной. Вход ТТ-2: Центральный модуль, второй уровень, блок 2-1, (нынешняя Медчасть), Смотровая, шкаф вытяжной вентиляции; Выход ТТ…» Что ж. Это веская причина. Очень веская. И Комбриг сейчас отдал эту вескую причину в мои руки. Просто так. Безо всяких требований. Даже без простейшего обещания – на которое я, кстати, если бы пожелал, легко смог бы положить большой и толстый болт…
Но Комбриг верит мне. Иначе он просто не стал бы этого делать. Мне не совсем понятно, с чего и почему – но отчего-то думается как раз потому, что я восточник. Это первая причина. Как будто он просто узнал своего… Вторая: батя Ефим. Это причина куда серьезней. Комбриг – боевой товарищ бати Ефима. И он верит в то, что я соглашусь. Комбриг, который предлагает выдрать зубы у Гексагона и заработать свободу… Уже очень давно время от времени эта мысль стучится ко мне в голову… Так почему нет? Почему не попробовать? Тем более что теперь у меня есть пути отхода!
Собственно говоря, дело и впрямь, кажется, именно во мне. Потому как судя по взгляду, которым Васька смотрит на Комбрига – она уже согласна. А если согласна Васька…
– Какова будет наша задача?
Комбриг кивает. Он уже понимает, что я согласен, хотя и не сказал об этом. Призрак свободы и новой жизни уже маячит впереди, тянет меня к себе. Кто сможет отказаться?..
– Все просто. Ваш Второй отряд в авторитете. Пожалуй, вы и сами не подозреваете – насколько… Вы многим перешли дорожку – но не меньшим и помогали. Вас послушают. А после убийства двух капо – вы с Василисой и вовсе на гребне успеха, – он ухмыляется. – Мы непременно должны это использовать. Нужно сколотить ядро. Три-четыре сотни вполне достаточно. Больше – еще лучше. Едва вспыхнет – дальше на это ядро один за другим начнут наворачиваться пласты. Слой за слоем. К нам постоянно будут присоединяться люди – и это пойдет как снежный ком. Но четыре сотни активных ребят, которые зажгут, – нужны с самого начала.