Мир Дому. Трилогия
Шрифт:
Едва заняли позиции – тут же открыл файл, сброшенный майором. Первым делом отыскал единую частоту, доложился о готовности. Здесь, в каземате, благодаря открытым амбразурам бой слышался куда явственнее, разом превратившись из смутного тревожного гула в явственный рокот – и по приглушенному стуку крупного калибра, по далеким хлопкам разрывов, доносящимся из ворот южной и западной транзитных галерей, было понятно, что внешних КПП пока еще держались. Наверняка там уже ждали команду на отступление – но отходить начнут не раньше, чем займут свои позиции защитники. Поэтому с докладом медлить – преступно!
Пробежав глазами огневую карточку, ничего нового Серега не увидел. Стандартно для этой позиции: для южного каземата
– Слышь, Одноглазый… а ты какой ствол хотел бы себе? – спросил Серега. – Вместо СВД. Не самая ведь лучшая винтовка?..
Макс, оторвавшись от прицела, посмотрел на командира – и расплылся в улыбке.
– Мне бы сейчас знаешь что, Серег?.. Мне бы Лобаева… «Севастополь»[106] под четыреста восьмой... Представляешь, а?
– Да у нас и расстояний таких нет! – Серега даже обалдел слегка – ну и запросы у парня… – Куда тебе!
– Ты че!.. – Макс даже обиделся. – На сто метров любая пуля – в ноготок! На триста – ну чуть больше разброс! Между холодным и горячим[107] стволом различия минимальные! Бронебойность отличная, почти как двенадцать и семь! Это же я король тогда буду!..
– А есть у нас такие? – усомнился Серега.
– В обойме Центуриона есть. У Снипера. Одна-единственная на весь Дом. Они всей обоймой рискнули, чтоб ее достать. Выгорело. Четыреста восьмой – это почти как пятидесятый[108], только легче на треть и точнее. А на дальности свыше километра у него энергетика даже больше! Этой пулей контр'oллера можно на сверхдальней добыть. Вот и приносят они такое, что другим не под силу. С одного патрона и без потерь.
Серега покивал. Так и есть. Третья обойма постоянно на Доске Почета висела. И впрямь, неплохая винтовочка…
– Ну а ты? Сам чего бы хотел?.. – спросил Макс.
– Я?.. – Серега задумался. В свете запросов Одноглазого калаш с обвесом выглядел уже как-то непрезентабельно. Да и мечта его, СКАР, тоже слегка побледнел. Но была у него еще думка… Правда, даже Михаил Эдуардович, выслушав однажды, плечами пожал и сказал, что такой ствол он не знает. И вряд ли возможно сделать подобный в условиях Мастерских. Засунул Серега ее поглубже – но время от времени вытаскивал на свет и любовался… – Мне бы… – он мечтательно вздохнул, – я бы сейчас булл-пап взял. Под триста тридцать восьмой, норма магнум[109]. Причем, знаешь – чтоб с возможностью ведения автоматического огня! Нет, я понимаю, там допуски в патроннике будут совсем не как у снайперки и на километр в голову не с первого выстрела – но на полтыщи метров точность все равно будет достойная. Куда там калашу. А мне больше и не надо. К тому же триста тридцать восьмой сам по себе – это ж больше шести тысяч энергетики! С четырехсотыми-пятисотыми вообще можно не церемониться, прямо в грудную пластину бить – прошьет насквозь, да и внутри погуляет!
– Ну ты… тоже, знаешь… и у тебя запросы… – ухмыльнулся Макс. – Ладно «Севастополь», он реально существует… Но про булл-пап под такой патрон я впервые слышу! Да и автоматическая стрельба – тоже сомнительно… триста тридцать восьмой больно уж дерется, ты его на цели не удержишь. После первого выстрела ствол пошел гулять. Точность ни в дугу…
– Автомат, конечно, это так… на крайний, – улыбнулся Серега. – Но вот сама идея… Неплохо, согласись?
– Мечтать не вредно, – хрюкнул Макс. – Хотя… может, и подберем что-то аналогичное. Нам главно Инициацию пройти…
Наверху вдруг затопало – и, нарушая интересную беседу, в карман по лесенке сунулся комендант. Здрасьте, Серафим Аристархович, давно не виделись. Пацаны внутренне подобрались…
– Что это вы тут своим приподнятым настроением размахиваете! – видя их улыбающиеся рожи, нахмурился комендант. Спустился, протопал к бойнице Одноглазого, выглянул наружу, с озабоченным видом осматривая галерею, шевеля губами и прислушиваясь к тяжелому стуку крупнокалиберных очередей… – Серьезнее надо!.. Щас, блять, начнется… Требуха в одну сторону, мозги головы в другую… Вы смотрите у меня!.. Тут вам не там! Тут мне глаз не спускать! А то устрою вам…
– Так точно, товарищ подполковник! – в один голос гаркнули пацаны.
Хуер недоверчиво глянул сначала на одного, потом на другого… курсанты стояли вытянувшись по струнке, серьезнее некуда.
– Ладно, – смилостивился он. – И эта… улыбочки эти ваши… устранить! А то вы меня знаете: я где нормальный, а где и беспощаден!
– Так точно, товарищ подполковник!
Хуер нахмурился было, начиная что-то соображать – но отвлекся: на позицию, стуча по ступеням, спускался Наставник.
– Что здесь?..
– Повнимательнее, товарищ подполковник, со своим курсантским составом, – пожаловался комендант. – Я тут мимо пробегал – бдительность, понимаешь… Заглянул – а он тут сидит и хихикает вдвоем!
– Спасибо, товарищ подполковник, – пытаясь сохранить серьезное выражение, сказал Петр Иванович. – Работаем над этим. Устраним.
– Вот-вот. Устраните. Докладёте потом. Что это вообще за улыбки в период всеобщей озабоченности?.. – комендант одарил каждого, включая и Наставника, суровым взглядом – и, развернувшись, полез наружу.
– Докладу… – проводив его взглядом, пробормотал Петр Иванович. Обернулся к воспитанникам. – Ну как тут? Устроились?
– Так точно, – кивнул Серега.
– А ты, Сергей, не раскладывайся, – предупредил его воспитатель. – Твое дело руководить. Осуществлять общее планирование и координацию, связь держать с соседями и командованием, целеуказанием заниматься. А стрелять – это вот их, – Петр Иванович кивнул на Макса. – Их личная победа – это уничтоженный контр'oллер. А твоя личная победа – успешное выполнение задачи группой и отсутствие потерь.