Мир Героев. Остров
Шрифт:
— Нас всегда тянуло в неизвестность, наверное, это проклятие нашего рода. Тяга к странствиям забрала всех моих братьев. Никого не осталось. Мне трудно говорить об этом.
Он снова замолкает, но через некоторое время продолжает.
— Однажды твой отец повез груз китовых и моржовых костей и шкур в Годхавн и там от других торговцев услышал рассказы о землях галатов, где золото практически валяется под ногами и достаточно быть сильным и смелым, чтобы забрать его. Проще всего добраться до земель галатов с острова Сэрвиндэй, что на юге Восточной
— Я его понимаю. Он хоть и был слабым тэном все время искал как исправить ситуацию.
— Да и поэтому делал то что он умел лучше всего — сражался. Но он постоянно терял людей, что только ухудшало положение Айсборга. Половина женщин в городе осталась без мужей, каждый второй ребенок потерял отца. Они конечно гордятся ими, но их некому научить быть мужчинами. На этой почве мы с ним поссорились и расстались. Я с женой ушел из Айсборга и обосновался здесь. Потом Альфдис умерла, и я остался один.
Я сажусь рядом с дядей, и мы долго молчим. Система пиликает о выполнении задания, но я просто смахиваю оповещение. Наконец я заговариваю.
— Отца больше нет и тебе нет необходимости жить в лесу. Айсборг сейчас как никогда нуждается в умелых воинах. Ты сам сказал, что мальчишкам не у кого учиться быть воинами. Мы привели в порядок площадку для обучения может ты сможешь их научить?
— Дай мне немного времени племянник. Я пока не готов все бросить. Особенно только что переделанный загон.
Мы рассмеялись. Дядя поднялся и попрощавшись во всеми отправился к себе на заимку. С волков выпало много шкур, клыков и мяса, а также целых три плаща. Внешний вид моих хускарлов стал еще внушительней.
Все дела в лесу мы выполнили, пришла пора вернуться, чтобы подготовиться к походу за сокровищем.
Глава 8
У ворот Айсборга нас встречали гости. Интересная ситуация получилась. Гости встречают хозяев, уржаться. Мои вечные стражи ворот гостей в город не пустили. Может и не гостеприимно, зато безопасно. Хельмфрид главный по воротам, подскочил для доклада.
— В Айсборге все спокойно.
Улыбнуло, захотелось продолжить. Но только не доволен судьбой хёвдинг. Пусть не складно, зато кто знает, тот поймёт.
— Из плохого. Сильно заболела Эйфура, сестра Хвидульфа. Если сможешь ненадолго отвлечься, загляни к Бьёргдис. Система пиликнула. Получено задание «Хворь и немощь. Поговори с Бьёргдис».
— Хорошо. Я тебя понял. Сразу и заглянем.
Я хотел отправил Хвидульфа позвать гостей в бражный зал, но теперь ему явно не до этого. Отправил Альвгейра. Сам с Хвидульфом отправился к нему домой, а остальных хирдманов в бражный зал.
Услышав скрип двери, из спальни вышла Бьёргдис — мать Хвидульфа. На лице выражение очень уставшего человека, под глазами тени, волосы выглядят тусклыми и растрёпанными. Явно давно нормально не спала. А это лучшая пряха Айсборга и Рауд планировал ее привлечь к созданию паруса для корабля. Так дело не пойдет надо ситуацию разруливать.
— Ох, тэн. Это Хвидульф просил тебя прийти?
— Нет, он скрывал, что состояние сестры ухудшилось. Как у вас тут дела?
— Ты такой же заботливый как твой отец. Кажется, Эйфуре сегодня немного лучше, но она все еще больна. В Айсборге столько всего случилось в последнее время, что ни у кого не было времени достать ей снадобье.
— Неужели колдунья Хельга ничего не может сделать?
— Она мудра, но очень стара. Если она в сознании она может сварить поддерживающее зелье, но это только временное улучшение. А последнее время она в основном в мире духов.
— А где ты обычно берешь снадобье для Эйфуры?
— Гидья в храме Тора знает, как лечить эту болезнь. От её настойки Эйфура может гораздо дольше сопротивляться болезни. Настойка гидьи спасает её примерно на полгода.
Она закрывает ладонями лицо. Кожа на руках сухая и потрескавшаяся. Её голос срывается.
— Я очень устала. Я только хочу помочь моей девочке снова стать здоровой. Больше мне ничего не надо.
— Мы скоро выступаем на север и обязательно попадём в храм Тора. Я добуду снадобье для Эйфуры.
В ее голосе сквозит улыбка, которая не может показаться на устах из-за усталости.
— Мы будем в долгу перед тобой если ты это сделаешь.
Я киваю и заглядываю за занавеску. Эйфура поднимается на кровати. Она накрыта толстым одеялом из шкуры волка. Она находит в себе силы лишь на слабую улыбку.
— О, привет Андбьёрн. Зашел меня проведать? Мне очень приятно.
— Как ты себя чувствуешь?
Словно по сигналу, Эйфура начинает грубо и болезненно кашлять. Ей требуется больше минуты, чтобы прийти в себя.
— Бывало и лучше, но я все ещё жива.
Голос Хвидульфа неожиданно мягок и полон заботы.
— Такой и оставайся белёк. Иначе я очень рассержусь.
Эйфура улыбается сквозь кашель.
— Ты пытаешься напугать меня, чтобы я выздоровела? Да ладно, перестань.
Хвидульф садится на кровать сестры и берет ее за руку. Я подхожу ближе.
— Я обещал твоей матери, что достану тебе снадобье.
Голос у Эйфуры такой мягкий и тихий, словно она дремлет.
— Ты так добр. Я знаю, она бы, и сама это сделала, но тогда некому будет присмотреть за мной.
— Да, матушка должна остаться здесь и заботиться о тебе. Мы справимся.
Хвидульф поплотнее укутывает сестру.
— Тебе нужно поспать.
Не знаю, как можно относиться к местным как к простым кускам кода. Это уже реальные личности, со своими успехами и неудачами, проблемами, находками и потерями. Похоже информационно-критическая масса достигнута и дети Системы выросли. Гадкий утёнок превратился в прекрасного лебедя.