Мир Иеро
Шрифт:
К вечеру на горизонте с северной стороны показалось облако пыли. Волосатые ревуны, шедшие со стадом, тут же начали радостно завывать и приплясывать, колотя себя в грудь длинными волосатыми руками. Верховный Мастер С'жего не счел нужным даже оглянуться. Все было ясно: приближался вызванный на подмогу отряд ревунов. Что ж, прекрасно. Теперь можно забыть и о бронзовых лемутах, и о прочих тварях, обитающих в степи.
Верховный Мастер Голубого Круга во главе немалого отряда вонючих волосатых ревунов и каменных фенеков ехал между невысокими округлыми холмами, отделявшими район его главной резиденции от небольшой степной области, за которой начиналась уже сама южная Голубая Пустыня. В отряд Мастера С'гито входили также его слуга, человек Томас, ехидна — тварь, достойная ночных кошмаров, — и грузовые вормины, тащившие на своих крепких спинах все необходимые для перехода через Пустыню припасы. Мастер С'гито размышлял о том, стоит ли постоянно выбирать дорогу между холмами, или следует идти напрямик, огибая лишь самые высокие вершины. Это сократило бы путь по крайней мере на два дня, но он не был уверен, что его отряд проявит должное послушание, — ведь шагать вверх-вниз по склонам было куда труднее, чем продвигаться пусть по извилистой, но все же ровной дороге. Конечно, он мог заставить всех этих тварей делать то, что ему нужно, однако Верховному Мастеру Голубого Круга не хотелось понапрасну тратить энергию, он ведь не знал, что ждет его впереди, в Пустыне. Но все же он решил срезать путь, когда ему будут встречаться не слишком крутые склоны.
Впереди, в качестве разведчиков, резво бежали четыре волосатые ревуна, и время от времени к ним присоединялась ехидна, не любившая ходить в строю и потому то и дело то отстававшая, чтобы сожрать какую-нибудь неосторожную птицу или зверюшку, то вырывавшаяся вперед и пристававшая к ревунам. Даже ревуны побаивались этой здоровенной гадины, хотя выглядела ехидна вроде бы не особенно страшно, много жило в южных лесах чудищ и поуродливее. Похожее на слегка приплюснутый шар тело ехидны покрывала густая темно-рыжая шерсть, на пухлой спине над шерстью топорщились длинные острые иглы. Позади извивался длинный голый хвост, неотличимый от лесной желтой гадюки, покрытый расписными чешуйками, толстый, блестящий. А вот голова гада вызывала удивление даже у мастеров Темного Братства, хотя им приходилось постоянно иметь дело с самыми странными и страшными существами, рожденными Мгновением Нирваны. Голова ехидны была бы неотличима от человеческой, точнее, от женской, если бы не вытянутое вперед рыло-трубка, торчавшее на месте носа. Пышную курчавую шерсть на круглом черепе ехидны поневоле хотелось назвать волосами, выпуклый лоб имел совершенно чистую бело-розовую кожу, темные брови красиво изгибались над круглыми зеленовато-голубыми глазами, опушенными длинными темными ресницами. Под рылом-трубкой складывались в бантик ярко-розовые пухлые губы, и только подбородка практически не было. А довольно длинная шея в верхней части была безволосой, зато в нижней обросла шерстью.
Но, конечно, волосатым ревунам не было дела до внешности этой красотки. Они опасались ее по совершенно другой причине. Ехидна была непредсказуема. Она подчинялась только Верховным Мастерам Темного Братства, и никому больше. Всех остальных она рассматривала как свою законную добычу. При этом любая ехидна всегда была голодна. Сколько бы она ни сожрала за один присест, через час она уже снова начинала слегка щурить свои круглые зеленовато-голубые глазки, хлопая пушистыми ресницами, — и тогда любому теплокровному, находившемуся поблизости, следовало поостеречься. Ехидна могла в любой момент внезапно прыгнуть ему на спину и присосаться рылом-трубкой к шее. Выпив кровь, ехидна выгрызала самые крупные куски плоти. Трапеза занимала у нее от силы пять минут. Облизнув раздвоенным языком розовые губки, ехидна удовлетворенно вздыхала и мчалась дальше, с искренним любопытством обнюхивая все, что встречалось ей на пути — камни, траву, деревья…
Верховный Мастер С'гито ехал на вербере Стиксе. Верберов глупые человечки иначе называли еще медведями-оборотнями, но почему именно медведями, Мастер С'гито совершенно не понимал. Конечно, иногда верберы бывали немного похожими на медведей, но, во-первых, только иногда, а во-вторых — только немного. Это были одни из самых необычных существ, рожденных Мгновением Нирваны, которое жалкие людишки называли Смертью. Верберы за свою довольно долгую по земным меркам жизнь многократно изменяли форму тела. Они были огромны, но больше ничего определенного об их внешности сказать было нельзя. Ну, разве что добавить, что у них в любом обличье были крепкие лапы с острыми когтями и огромные клыки. Все верберы были чрезвычайно опасны не только для людишек, но даже и для рядовых мастеров Темного Братства, и только Верховные Мастера умели обуздывать и направлять эту стихийную силу. И лишь одно существо этого странного рода согласилось служить другим, но лишь потому, что Мастер С'гито спас попавшего в капкан Стикса, когда тот был совсем маленьким детенышем, и сразу же начал его ментальную обработку. Сейчас Стикс был немного похож на вормина, но только общими очертаниями тела и тем, что раскрасил свою шкуру в такие же черно-желтые полосы. Но лапы ворминов заканчивались двумя толстыми пальцами, а вербер отрастил себе целых шесть, с двумя загнутыми когтями на каждом. Да и голова у него была совсем другой. Глупые морды ворминов, напоминавшие человеческие лица, оказались явно не по вкусу верберу. Он соорудил себе крокодилью длинную пасть, битком набитую зубами, а на макушке пристроил огромные круглые уши с желтыми кисточками по бокам. Мастер С'гито, много десятилетий подряд общаясь со Стиксом, давно уже знал, что верберы меняют форму тела отнюдь не произвольно, они делают это по собственному желанию, выбирая и новый внешний вид, и время смены обличья. И именно с этим был связан самый серьезный недостаток вербера: когда тот менял форму, он становился просто куском мяса, который не в состоянии был бы защитить себя даже от полевой крысы. Поэтому на время перевоплощения верберы прятались в глубоких пещерах в холмах. Плохо было и то, что невозможно было предсказать, когда верберу придет на ум заняться сменой внешнего вида. А уж если он это задумает — его не остановить. И Мастер С'гито немного опасался, что Стиксу может захотеться поменять цвет и форму прямо во время похода. Конечно, Мастер тогда просто пересядет на вормина и поедет дальше, но вербер мог бы оказаться очень полезным и как боец отряда. Оборотни дрались жестоко и без устали, и это им нравилось. А Голубые Пустыни никогда не были безопасным местом…
Но пока что Стикс не подавал никаких признаков желания перевоплотиться, и Мастер С'гито снова принялся размышлять о странных существах, похожих то ли на грибы, то ли на лианы. То, что в самом сердце Голубой Пустыни возникла новая форма жизни, Верховного Мастера ничуть не удивляло. Удивляло его то, что эта форма не только мыслила, но и обладала огромной ментальной силой, была способна бросить свою мысль на большое расстояние. Верховный Мастер С'гито прекрасно знал, что мыслящих растений существовать в природе не может. Значит, это либо животные, похожие на растения, либо нечто принципиально новое, до сих пор не существовавшее в мире. Настолько новое, что сам Безымянный Властитель обеспокоился его появлением… Но что могло послужить причиной такой мутации? Возможно, в холме, вокруг которого разрослись «грибы», скрывается нечто, оставшееся от предков человечества? Какая-то лаборатория, например… или источник особой энергии… И зачем нужно уничтожать «грибы»? Не лучше ли было бы исследовать их? Возможно, их можно использовать для борьбы с жалкими людишками. Впрочем, Безымянному Властителю виднее. Если он решил, что «грибы» надо уничтожить — значит, это действительно необходимо. Кто знает, что может из них выйти…
Холмы вокруг стали выше. Склоны некоторых из них поросли невысокими деревьями с раскидистыми кронами, сплошь усеянными сиреневыми и белыми цветами. Другие кичливо выставляли под солнечные лучи золотистые кусты мальвы, увенчанные гроздьями ярко-алых цветков, а кое-где виднелись и пышные шапки голубых акаций. В распадках, где было больше влаги и тени, росла аралия с синеватыми резными листьями, торчали между камнями метровые белые крокусы и синие анемоны, стволы невысоких диких персиков и корявых саксаулов были сплошь укутаны побегами вьющихся роз и глициний. Но Верховного Мастера С'гито не интересовала пестрота окружающего мира. Его интересовало только дело. А если он и уносился когда-либо в мечтания, то это были мечтания о будущей Земле, на которой останутся лишь создания Безымянного Властителя, и не останется ни одного проклятого человечишки.
И вдруг…
Волосатые ревуны словно взбесились. Сначала завизжали разведчики, колотя себя в волосатые груди длинными мускулистыми руками. Они побросали на траву ножи и копья и со всех ног припустили вперед, вокруг холма, сиявшего лысой вершиной слева от отряда. Следом за разведчиками завопили во все горло те ревуны, что шли в арьергарде, — и тоже помчались вперед сломя голову. Мастер С'гито в недоумении проводил их взглядом. Тут явно и речи не могло идти о какой-то опасности, потому что ревуны просто забыли об оружии. Верховный Мастер хлопнул вербера по короткой лохматой шее и приказал:
— Вперед, за ними!
Томас уже погнал своего вормина вокруг холма, а суетливая ехидна вприпрыжку неслась за ним. Только каменные фенеки да грузовые вормины не обратили внимания на общий переполох и продолжали неторопливо шагать, словно не замечая ничего вокруг.
Вербер вынес Мастера С'гито в неширокую долинку, укрывшуюся между холмами, — и С'гито похолодел от ужаса. В долинке росли высоченные золотистые тополя, а под ними, как того и следовало ожидать, голубело сплошное море колокольчиков Ракшаса.
Волосатые ревуны, захлебываясь слюной, рвали цветы и запихивали их в вонючие пасти. Ехидна носилась взад-вперед, подпрыгивая и кувыркаясь в воздухе. Растерянный Томас, остановивший вормина подальше от беснующихся ревунов, обернулся и сказал:
— Это… хозяин… надо привал делать. Это надолго.
Верховный Мастер и сам знал, что это надолго. Нажравшись колокольчиков Ракшаса, волосатые ревуны завалятся спать и проспят не меньше двух суток. И разбудить их будет невозможно. Идти же дальше с одними только каменными фенеками Мастер С'гито не мог. Это было слишком рискованно.
Верховный Мастер сбросил с белокожей головы капюшон и спросил:
— Ты когда-нибудь слышал, чтобы ехидны тоже ели эти цветы?
— Она их не ест, Мастер, — вялым тоном ответил человек Томас. — Она их нюхает. И веселится.
— Веселится? — задумчиво повторил Мастер С'гито. — Любопытно…
Он подумал, что, пожалуй, не вредно было бы взять с собой несколько таких цветков, чтобы «развеселить» ехидну в случае схватки с врагом. Но тут же отказался от этой идеи. Невозможно будет скрыть аромат колокольчиков от волосатых ревунов, а они, учуяв их запах, станут совершенно неуправляемыми. Нет, ехидна и так хорошо сражается.