Мир истории: Русские земли в XIII-XV веках
Шрифт:
И здесь опять же летописцы обвиняют Мстислава киевского, что стоял он на своей горе и равнодушно взирал, как гибнет русское войско. А что он мог сделать? Двинуть своих пеших воинов на переправу, разрушенную половцами, когда у них на спине, на пятках висела легкая конница противника? Подставить под верную смерть от кривых монгольских мечей пешую рать? Ему не оставалось ничего иного, как замкнуть кольцо обороны.
Странно другое. Даниила, раненного, дружинники умчали в степь. Но Мстислав Удалой, несмотря на всю свою славу, кинулся в бега и даже не попытался укрыться с остатками дружины в стане Мстислава киевского. Виновен был он перед киевским князем своей поспешностью, а не киевский князь своей осторожностью.
Все войско Джебе и Субэдея три дня штурмовало лагерь киевлян и взять
Станом киевлян монголо-татары овладели предательством. С. М. Соловьев называет предателей «варварской сбродной толпой». Назывались они «бродниками». Б. Д. Греков в своей работе «Золотая Орда и Русь» пишет: «К татарам присоединились „бродники“ (по всем признакам славяне, жившие на берегах Азовского моря и по Дону). Это воинственное население, прототип позднейшего казачества, находилось во враждебных отношениях с князьями черниговским и киевским. Совместное выступление их с татарами против русских княжеских дружин может быть объяснено желанием „бродников“ нанести удар соседним черниговским князьям и боярам, успешно осваивавшим на своей территории землю и энергично подчинявшим своей сеньориальной власти непосредственных производителей — земледельцев. За отсутствием каких бы то ни было источников говорить по этому предмету что-либо более уверенно невозможно». Продолжая предположения академика Б. Д. Грекова, следовало бы задуматься и над тем, не были ли поставлены «бродники» в безвыходное положение и под страхом гибели не пошли ли на ложное крестоцелование, что монголо-татары не причинят вреда киевским дружинам, если те сложат оружие. Когда киевляне, поверив «бродникам», сложили оружие и вышли из лагеря, монголо-татары набросились на них в степи и всех изрубили. Схватили Мстислава киевского и других князей, положили на них доски, сели на доски и, задавив побежденных, пили за победу.
Князь Василько ростовский, посланный Юрием Всеволодовичем с подмогой южным князьям, дошел только до Чернигова. Узнав о разгроме южных дружин, вернулся в Суздальскую землю.
Ответственность за неудачный поход, конечно же, падает прежде всего на Мстислава Удалого, человека беспокойного, воинственного, блестящего представителя русского рыцарства всей эпохи феодальных войн и бессмысленных дележей земли между княжескими родами. Вместе с тем его участие в битве на Калке показало, что ни удальством, ни рыцарскими отрядами, ни смелостью монголо-татар не победить, что понадобятся десятилетия на полную перестройку не только военной, но и социальной структуры, прежде чем из феодальной усобицы родится государственное начало: оно и даст те силы, которые положат предел господству завоевателей.
Накануне ордынского вторжения
Войско Джебе и Субэдея, разгромив на Калке ополчение южных русских князей, вошло в Черниговскую землю и дошло до Новгорода-Северского. От Новгорода-Северского повернуло назад. Жители городов и сел выходили навстречу пришельцам с крестами, молили о пощаде, но бесполезно. Пришельцы уничтожали жителей, города и села сжигали. Кошун двигался, к счастью, узкой полосой, там, где он прошел, оставались пепелища, слеталось воронье. Как явились внезапно, так внезапно же и исчезли. Из далекой грозовой тучи откололось и налетело облако, ударила молния, громыхнул гром, и облако растаяло, но туча громоздилась над бескрайними степями востока. Внять бы всей Русской земле, всем русским людям грозовому предупреждению, понять бы, что битва на Калке — это предвестие неисчислимых бедствий, что надо готовиться к встрече с врагом лютым и немилостивым.
Быть может, насторожила бы Калка Юрия Всеволодовича, насторожила бы и других, да случилось тут одно обстоятельство, смягчившее тревогу. В том же 1223 году Джебе и Субэдей пошли на Волжскую Булгарию, проникли глубоко в ее пределы, но, ослабленные битвой на Калке, не смогли одолеть булгарских князей, потерпели поражение и ушли в далекие степи.
Жизнь на Руси продолжалась все в той же межкняжеской усобице.
Князь Мстислав Мстиславич Удалой (Храбрый) ненадолго пережил Калку. Он умер в 1228 году, развязав своей смертью новый этап борьбы за киевский стол и галицкое наследство меж Даниилом Романовичем и венгерскими королевичами. Ольговичи опять устремились из Чернигова к Киеву, вырывая его из-под северных Мономашичей.
У северных Мономашичей — свои заботы. После смерти Константина Всеволодовича в 1219 году спор о том, кому быть великим князем на Северо-Востоке, принял более спокойные формы. Ярослав Всеволодович, ранее очень постаравшийся для смуты, согласился с Юрием Всеволодовичем, и братья поделили княжение. Ярослав сел княжить в Новгороде, Юрий — во Владимире. Но влияние окружающего владимиро-суздальского боярства и происки новгородской боярской олигархии делали мир между братьями напряженным и взрывоопасным.
Забота Юрия и Ярослава Всеволодовичей — Великий Новгород. Без опоры в Новгороде Владимирское княжение теряло значение княжения великого, первенствующего на Руси, так же как Новгородская земля без князя из сильнейшего рода становилась добычей западных соседей. Мы уже говорили, что с затуханием торгового пути из грек в варяги и из варяг в греки торговля переместилась на Волжский речной путь. Суздальская земля оказалась в центре этого торгового оборота. Новгород вне влияния суздальских князей — это нарушение торгового процесса. Как в свое время для киевских князей было немыслимо старшинство на Русской земле без княжения в Новгороде, так и теперь для владимирских. Связь с Новгородом летом по речным путям, зимник — посуху через Торжок и Тверь. В этот круговорот включаются Кашин, Калязин, Бежецк. Все чаще и чаще в летописях и документах той эпохи появляются названия этих городов. Возникает и Новгород-Низовский. Это на Волге Юрий Всеволодович укрепляет суздальскую торговлю.
Новгород Великий — велика и забота. Здесь не устают бороться боярские партии, сюда протягивают руки Ольговичи черниговские. Суздальские князья верны властным традициям Андрея Боголюбского и Всеволода Юрьевича. Новгородское боярство хочет князей покорных своей воле, властных боится, отказывает суздальским князьям, провожает прочь, ищет на стороне, не находит и опять возвращает их. Юрий Всеволодович посылает княжить в Новгород то брата Ярослава, то сына, то соглашается на княжение в Новгороде Михаила черниговского, правда взяв с города за такую уступку большой откуп.
Новгородской боярской олигархии несколько вольготнее при черниговском князе, но он не защитник от немцев, а Орден Меча, подстрекаемый Римской курией, стремится проникнуть на Новгородскую землю в надежде расширить свои владения и область католического влияния. Новгородцы спешат на поклон к суздальским князьям, и те ведут свои полки на помощь новгородцам и псковичам. Вспомним, что говорил Всеволод Юрьевич, посылая старшего сына Константина на княжение в Новгород: «На тебя бог положил старшинство во всей братье твоей, а Новгород Великий — старшее княжение во всей Русской земле…» В северорусском летописании появляется наименование: «великое княжение Владимирское и Великого Новгорода».
Великое Владимирское и Великого Новгорода княжение не дробилось на отдельные земли. Процесс консолидации центростремительных сил не прекратился со смертью могущественных объединителей Северо-Восточной Руси, ибо опора княжеской власти на широкое сословие служилых людей (дворянство по Б. А. Рыбакову), на торговый люд, на ремесленников и землепашцев оставалась прежней. Крупное боярство было сломлено княжеской властью. Все говорило о том, что движение центростремительных сил преодолевает действие центробежных, что Северо-Восточная Русь выступит в недалеком времени государственным началом на всей Русской земле.