Мир Кристины
Шрифт:
«Какой великий артист погибает!», невольно подумалось Карлу.
Улицы Помпей во многих местах были перегорожены большими камнями. Очевидно, чтоб воспрепятствовать проезду колесниц.
Возле храма Зевса Карл остановился, как вкопанный. Будто наткнулся на невидимый столб и больно ударился головой. Сам храм был так себе. Ничего особенного. Обычное подражание Риму. Да еще с некоторой провинциальной претензией.
Карл увидел надпись…
«…До извержения Везувия осталось 942 дня! Деций!».
Вокруг Карлу уже вертелся какой-то
— Послушайте, старец! Где мне найти этого… Деция?
— Ты кто будешь? — подозрительно прищурился старик, осматривая Карла с ног до головы. — Приезжий?
— Все мы в этом мире проездом, — уклончиво ответил Карл.
— Деций… я и есть! — с какой-то неожиданной злобой ответил старик. И добавил. — Одолжи пару денариев.
— Насчет извержения, ты написал?
— Будешь насмехаться, получишь в глаз! — мрачно предупредил Деций. И тяжело вздохнул.
Некоторое время художник и астролог оценивающе присматривались друг к другу.
— Где-то я тебя видел, — наконец изрек Деций. И хлопнув себя по лбу, воскликнул. — Ты брат беспутного художника Кайла!
«Я и есть, Кайл!» — чуть было не брякнул Карл, но во время прикусил язык. Во-первых, его самого испугало, что он уже считает себя каким-то «Кайлом». Во-вторых, объяснять почтенному старцу, что он художник Карл Брюллов и прибыл неведомым образом совсем из другого времени, из другого мира, дело заведомо безнадежное. Тем более, Карлу и самому было не до конца все ясно.
— В гости приехал. К Кайлу, — понимающе покивал головой Деций. — Умные люди сейчас уезжают из Помпей. А ты… Брата навестить. Ему уже не поможешь. Пропил свой талант. Одаренным юношей был. Подавал надежды… Ты тоже художник?
— Разумеется, — ответил Карл. Что было абсолютной правдой.
Возле храма было довольно многолюдно. Карла и Деция постоянно кто-нибудь толкал и, не извинившись, шел дальше. Вообще, понимание вежливости и уважительности в Помпеях сильно отличались от петербургских и даже римских. Но горожане об этом явно даже не догадывались, спешили каждый по своим неотложным делам.
— Послушайте, старец! Действительно, до извержения осталось девятьсот сорок… — начал выспрашивать Карл.
— Девятьсот!? — резко перебил его Деций. — Всего сорок! Время уже можно пересчитать в минутах!
Деций удручающе помотал головой и опять глубоко вздохнул.
— А что власти? — возмутился Карл. — Почему бездействуют?
— Работают с документами, — криво усмехнулся Деций. — У нас любой человек у власти становится негодяем, мерзавцем, вором, лжецом, тупицей, обжорой, глупцом…
— Стало быть, никто не знает? — решительно перебил его Карл, видя, что Деций собрался перечислять все пороки человеческие.
— Почему? — искренне удивился старик. — Все знают. Но никто не верит. В самое худшее не хочется верить.
Художника и астролога вконец затолкали на площади перед храмом. В какой-то момент Деций не выдержал и даже дал пинка под зад наглому мальчишке, наступившему ему на ногу. Тот, даже не обернувшись, продолжал свой путь.
Карл и Деций, не сговариваясь, двинулись в сторону залива.
Весь день Деций, как заправский гид, водил художника по городу Помпеи и, со смешанным чувством гордости и горечи, показывал достопримечательности.
А таковых было немало…
Малый Форум… Главный Форум, окруженный с трех сторон колоннами… Храм Юпитера… налево трибунал… Напротив него Пантеон… Театры… храм Венеры для молодежи…
Не желая огорчать старика астролога, Карл преувеличенно восторгался и восхищался. Хотя в действительности был крайне разочарован. Вся архитектура города была излишне помпезной, порой даже нелепой в своем провинциальном желании перещеголять Рим или хотя бы сравниться с ним, встать на один уровень. Подражательность местных архитекторов раздражала. Копия, как известно, всегда хуже оригинала.
Поздним вечером, уже на улице Изобилия в кабачке Азелины, Карл явно перебрал «помпейского» и от обилия дневных впечатлений и чудовищной усталости, положив голову на руки, уснул прямо за столом…
5
Покорить любую женщину не фокус. Надо ежедневно бомбардировать ее букетами. Желательно с самого раннего утра. Представляете, картинку? Сонная девушка в ночной сорочке, босые ноги в стоптанных на пятках тапках, взлохмаченные волосы, еще и чайник на кухне не вскипел. И тут — бац!
Звонок в дверь! На пороге улыбающийся посыльный с букетом цветов.
Недели две, от силы три. И черствое женское сердце дрогнет.
Можно к сему присобачить телеграммы или эсемэски, типа: «Мое сердце вдребезгах!». Или «Моя душа в пятке. Я хромаю по Вам!». Не бойтесь небольшой доли юмора. Женщины оценят сию приправу к чувствам по достоинству.
Утренний звонок застал Кристину врасплох. Она заметалась, не успела даже накинуть на плечи халатик, подошла к входной двери, заглянула в глазок и увидела огромный букет роз. Целая клумба ярких, пестрых роз заполоняла собой всю крохотную лестничную площадку. Разглядеть сквозь заросли ярких, невозможно красивых цветов самого визитера решительно не представлялось возможным.
«Ошиблись дверью!» — решила Кристина. «Или подъездом».
— Кто там? — суровым голосом громко спросила она.
— Курьер из магазина «Цветы в подарок». Девушка Кристина здесь живет?
«Кто-то из родителей моих малышей?» — успела подумать Кристина.
Секунду поразмыслив, она сняла цепочку, щелкнула замком и слегка приоткрыла дверь. Не до конца распахнула, до половины, не более. Но этого оказалось достаточно, чтоб целая цветочная клумба роз втиснулась в дверь, и заполонила собой весь узкий коридор. Квартира тут же наполнилась всеми ароматами Аравии. У нашей девушки закружилась голова.