Мир Кристины
Шрифт:
— Вы меня преследуете? — сузив глаза, в упор спросила Кристина.
— Не без этого, — улыбаясь, согласился Майк.
— Какая у вас цель?
— Вообще-то я живу бесцельно… — неуверенно протянул он.
— В отношении меня! Любезный! — повысила голос Кристина, — Чего конкретно вы от меня добиваетесь? Должна предупредить заранее, ваши попытки обречены…
— Можно отвечу на ваш риторический вопрос чуть позже? — тихо попросил Майк.
Кристина промолчала. Молчание, как известно, знак согласия.
— Покатаемся? — предложил Майк, небрежно
— Предпочитаю гулять пешком! — с достоинством ответила Кристина.
В тот день они неожиданно для самих себя бесконечно долго бродили по улицам и переулкам города. Кристину приятно поразила простота и глубина его суждений о живописи, обширность его знаний. Она будто вновь превратилась в студентку вечерних курсов при Третьяковке. Более того, Кристина была удивлена переменой в ее спутнике. Он повернулся к ней совсем другой гранью, незнакомой и непривычной. Застенчивая улыбка, тактичность, деликатность. Откуда все это в разухабистом пошловатом тусовочном мазиле? Несколько раз она даже порывалась сказать ему об этом открыто, прямо в глаза:
— Господибогмой! Оказывается, вы нормальный, приятный, контактный человек! Зачем вы напяливаете на себя маску циника и проходимца? Вам это совершенно не к лицу!
Но ничего такого вслух не говорила. Держала дистанцию.
— Кто ваш любимый художник? — неожиданно спросила Кристина.
— Левитан, — не задумываясь, ответил Майк.
Что было абсолютной правдой. Майк с детства любил именно этого художника. Считал его лучшим лирическим пейзажистом русской реалистической школы. Трагическая судьба этого живописца до глубины души всегда трогала Майка. Когда впервые прочел в какой-то книге историю его жизни, даже плакал.
Прожить всего сорок лет! Чудовищно мало для человека. Фантастически мало для живописца. Но он успел создать поистине несколько неувядаемых шедевров русской пейзажной живописи. Хотя, только ли Левитан?
Сколько в России было гениальных художников с драматическими и даже трагическими судьбами! Левитан, Саврасов, Васильев…. Всех и не перечислить.
Очень тоскливо становилось на душе Майка, когда он невольно пытался поставить себя в один ряд с ними. Нет, и еще раз нет! Незачем себе морочить голову. Ссылаться на какие-то внешние обстоятельства. Тебе было немного дано. Но даже те крохи дара ты разменять на зеленые бумажки. Получай, что заслужил.
Майк никогда об этом не говорил вслух о Левитане и других русских реалистах. В его тусовке открыто признаться в любви к русскому реалисту, признать свою старомодность, подобное означает только одно. Стать всеобщим посмешищем, если не изгоем. Другое дело, Модельяни. На худой конец, Пикассо.
Странное впечатление на редких встречных прохожих в тот жаркий производила эта парочка. Заметно хромающая девушка с красивым лицом. И высокий стройный парень. Он непрерывно размахивал руками, забегал то справа, то слева, заглядывал в лицо девушки. При этом ни на секунду не закрывал рот. Развлекал ее изо всей мочи, как умел.
Больше всего Майк боялся остановиться, замолчать, иссякнуть. По опыту знал, молчание в первую и самую важную встречу с женщиной равносильно самоубийству.
Майк говорил без умолку. Кристина молча слушала. Только изредка испытующе поглядывала на него. А Майк заливался соловьем. Как экскурсовод.
Иван Айвазовский написал четыре тысячи полотен. То-ли, даже шесть. До сих пор никто толком не знает. Подсчитать уже невозможно. Разошлись по частным коллекциям по миру.
Фантастическое было время! Еще учась в Строгановке, Майк был поражен, узнав, что все выдающиеся художники того времени были знакомы друг с другом. И если не дружили, то, уж во всяком случае, приятельствовали. Раскланивались при встречах.
Этот факт поражал!
Костя Коровин и Исаак Левитан были учениками Саврасова. А когда этого, поистине гениального художника свалило с ног пьянство, главная беда русского человека, и его попросту отстранили от преподавания в Училище живописи, ваяния и зодчества, их наставником стал никто иной, сам Поленов. Дух захватывает!
Парочка молодых, тогда еще беззаботных художников постоянно шутила, «Старик Саврасов нас заметил…».
Майк говорил и говорил без умолку. Но Кристина не удивлялась. Можно было только догадаться, эти факты ей достаточно хорошо известны.
Майк и Кристина медленно брели по набережной Москвы-реки. Чуть в стороне, почти у самой воды на скамейке сидела экзотическая парочка. Старик и старушка. Оба в легких спортивных костюмах. Старушка держала в руках пачку вафель, с удовольствием отправляла в рот маленькие пластинки. Бородатый старик, скрестив руки на груди и широко раскинув ноги, мрачно смотрел на воду.
— Посмотри! Какая симпатичная пара! Наверняка, они скоро поженятся.
— Наверняка, уже разводятся! — буркнул старик. — Делят мебель.
— Ты все видишь исключительно в негативном свете. Это просто смешно!
— Сама сними розовые очки! Она хромая, не видишь?
— Это лишний раз говорит о его благородстве. Неужели не видишь, он ее любит!
— Он ей и сломал ногу.
— Не говори гадостей! Как у тебя только язык поворачивается!
— Я всегда говорю только правду.
— Опять приступ геморроя? Дать таблетку?
— Нет у меня никакого приступа! Помолчи! Дай спокойно подумать.
— В этом пиджаке вы похожи на официанта! — неожиданно произнесла Кристина.
Было выше сил, стерпеть подобное. Даже от такой неординарной личности. Именно от нее Майк не смог стерпеть. На всех других ему давно было наплевать с Эйфелевой башни. Он медленно снял пиджак, тщательно проверил карманы, вынул все мелочи, распихал их по карманам джинсов, скомкал пиджак, сильно размахнулся и… закинул его далеко-далеко в воду! Почти на середину Москвы-реки.
Кристина тихо вскрикнула. Майк, очень довольный собой, усмехнулся.